Ночной смотритель - Лена Обухова

– Вы, кажется, сказали, что у вас тут кто-то из сотрудников живет поблизости, – напомнил Соболев в трубку. – И у него есть ключи. Хотелось бы уточнить, кто этот человек и где он живет.

Выслушав ответ, Соболев поблагодарил, отключился и посмотрел на Влада. Поскольку тот не мог ответить на его взгляд, он перевел его сначала на Юлю, а потом и на Игоря.

– В общем, есть предложение проверить одного парня. Он тут работает, живет рядом и имеет неконтролируемый доступ на кладбище, даже если не знает про дырки в заборе. Он нашел второй труп: тот лежал на могиле по соседству с его сестрой и матерью. Алиби у него не было, но и оснований подозревать его в убийствах – тоже. Ни с одной из жертв он не был связан, объяснение, как нашел труп, проверку прошло, первое тело нашел не он. В общем, не подозревали мы его, Аглая на тот момент интересовала нас больше. Да и легенда эта с толку сбивала… Но если ты говоришь, что это кто-то, кто часто бродит по кладбищу ночью, то это может быть он: возможность у него есть. И, вероятно, склонность, раз поселился рядом с любимой работой.

– Так давай проверим, – согласился Влад.

Конечно, тогда Юля не поняла, что речь идет о том же сотруднике, который провожал их на могилу, на которой нашли первый труп. Узнала, когда подводила к нему Влада после задержания.

Они сначала заехали к нему домой, но не застали. Влад заволновался.

– Если это все-таки он, то мог отправиться за новой жертвой уже сейчас.

Он стал настаивать на том, чтобы взять под охрану приятелей Дениса, поскольку имелась ненулевая вероятность, что кто-то из них станет этой жертвой, но Соболев отказался и помчался в отделение, заявив, что ему нужно кое-что проверить в документах. Влад велел Игорю ехать за ним.

По вечерним пустым дорогам они домчались очень быстро. Вероятно, только благодаря этому в итоге и успели. Потому что у отделения ждали возвращения полицейского достаточно долго: с полчаса, если не больше. Зато вернулся он уверенный, что знает, кто на самом деле станет следующей жертвой.

Соболев не стал объяснять, видимо, чтобы не тратить время на споры. Просто направился по нужному адресу, чтобы предупредить и, если будет нужно, защитить. Машина Влада опять последовала за ним.

Полицейский не ошибся, а они все вместе – не опоздали. Но только теперь, смотря трансляцию из комнаты допросов, Юля понимала, что произошло. Понимала, как Соболев догадался.

Он пришел в допросную комнату не сразу и принес с собой пухлую папку, из которой достал две фотографии и положил их перед задержанным.

– И что? – равнодушно поинтересовался тот, едва бросив взгляд на фотографии.

– Восемь лет назад твоя младшая сестра покончила с собой, так? – то ли спросил, то ли просто констатировал факт Соболев. – Повесилась в своей комнате, на люстре. Ей было шестнадцать лет.

– Ну?

– Ровно через год, день в день, то же самое в том же месте сделала и ваша мать. Якобы от тоски по дочке, так и не смирившись с потерей. В ее крови было столько алкоголя, что ни у кого не возникло сомнений в картине произошедшего: поминала дочь, впала в тоску и по пьяни покончила с собой аналогичным образом.

– Ты мне это все зачем рассказываешь? – задержанный криво усмехнулся. – Я и так это все знаю.

– О, это не для тебя, это на камеру, – Соболев махнул рукой в объектив. – У тебя я хочу спросить: как на самом деле было? Это ты ее повесил, Глеб?

Глеб склонил голову набок, усмешка продолжала кривить его губы.

– Она была паршивой матерью. Из тех, кого надо принудительно стерилизовать, отправлять на аборт или забирать детей в приют. Пила, лупила нас по пьяни, орала, водила мужиков, которые тоже орали и лупили нас с сестрой. Я свалил из дома, как только смог. Машка осталась, маленькая еще была. Зря я ее бросил, конечно. Не думал, что до такого дойдет.

– Что случилось? – спросил Соболев, но таким тоном, как будто сам знал ответ на свой вопрос.

– Я узнал обо всем только на годовщину, – вздохнул Глеб. – Мать спьяну и проболталась. Сожитель у нее был. Очередной. Ну и в один день Машка ей в слезах рассказала, что тот на нее напал. Изнасиловал. А она ей в ответ по морде дала и сказала, чтобы не выдумывала. И прелестями своими перед ее мужиком не крутила. Надо было Машке ко мне прийти, да видно, постыдилась. Побоялась, что я ее тоже виноватой выставлю. Вот она и повесилась. Я, когда это услышал, сначала хотел просто свернуть шею этой дряни…

– Матери?

– И ей тоже, – кивнул Глеб. – Но садиться из-за них в тюрьму мне не хотелось. Мать, как всегда, напилась до беспамятства. Засунуть ее в петлю было несложно, а ваши разбираться особо не стали. Самоубийство и самоубийство. Хахаля ее я через неделю нашел, чтобы не слишком заметно было. В гаражах выследил и задушил. Забрал все ценное, что у него при себе было, так ваши списали на ограбление и тоже доискиваться не стали.

– А когда семь лет спустя с похожей историей на кладбище пришла девочка Алина, ты решил повторить свое правосудие на бис, так сказать?

Глеб пожал плечами и снова улыбнулся.

– И кто меня за это осудит? Они девчонку молодую до петли довели: говнюк тот и горе-мать. Зря вы мне помешали. Она же и вторую рано или поздно со свету сживет. Гнилые они, бабы эти.

– Ладно, с этим мне все понятно, – вздохнул Соболев. И в этом вздохе Юле послышалось невысказанное согласие с доводами Глеба. – Но первого парня ты за что убил? Он никого не насиловал. И вообще никому ничего плохого не сделал. Жил себе и жил. Даже то, что он якобы девушке своей изменил, пока не подтверждается. За что его?

– А его я не убивал, – так же спокойно и даже немного удивленно отозвался Глеб. – Когда его нашли и разговоры о Смотрителе пошли, тогда только я решил, что стоит на себя эту роль примерить по-настоящему, а не просто перед рыдающей девчонкой ночью на кладбище красоваться. Парня того я в глаза не видел.

– То есть как? А когда девушка его Смотрителя на кладбище звала и задание ему давала, хочешь сказать, тоже не ты к ней приходил? – удивленно прищурился Соболев.

– Не я, конечно. Я же не каждую ночь там хожу. И не всю ночь напролет.

– Тогда кто же это был?

Глеб снова пожал плечами и произнес тоном человека, объясняющего дурачку прописные истины:

– Видимо, это был тот, другой парень.

– Какой еще парень?

– Настоящий Смотритель.

19 октября 2016 года, 23:15

По пути домой Влад молчал, но Юля чувствовала его раздражение кожей. И не могла винить, учитывая все события. Даже она, наблюдая за допросом, поняла, что Глеб непричастен к первому убийству, но когда Влад заявил об этом Соболеву, тот разозлился:

– А давай ты не будешь учить меня делать мою работу? – рыкнул он, с громким хлопком опуская на стол папку, с которой был на допросе.