Наречия - Дэниэл Хэндлер

Особые приметы: выше среднего роста, одеваться мог бы и лучше. Тело вам наверняка понравится, если вы любитель таких вещей. Взяв Соединенные Штаты за основу метафоры, можно сказать, что если в Нью-Йорке преобладает традиционная ориентация, а по всему Западному побережью, от Сиэтла до Сан-Франциско, живут сплошные лесбиянки и геи, то Джо следует поместить где-то в Кентукки. Бывают такие привлекательные мужчины, что притворяться, будто Джо не обращал на них внимания и не мечтал о них, было бы неверно, если не сказать — абсурдно. Обращают внимание все. Хотя бы из чистого любопытства, что столь же естественно, как и омлет, и случается столь же часто. Тем не менее Джо предпочитал женщин и однажды даже был женат. На очень милой особе. Отличной хозяйке. С пухлыми губами. Она представляла для Джо качества похвальные и истинные, горы хороших манер и целостности характера, озера очарования, доброты и находчивости, хорошо подобранные костюмы нежности и блестящей ткани, и все такое желанное и невыразимое в словах, что никому еще не удалось до конца перечислить. Пуговицы, боже, как она застегивала свои вещи на пуговицы! Алюминиевая фольга смотрелась просто потрясающе на блюдах, которые она ему готовила. А как она говорила, боже, как она говорила: «Надень ботинки, котик!» А все эти разговоры, все эти интересные люди, которых она приводила в дом или которых знала с пеленок и которые ели приготовленный ею обед, или же она слушала их разговоры в парке. Несколько друзей рассказывали такие смешные анекдоты, что нельзя было не рассмеяться. Как красиво она расплачивалась за купленные вещи — наличными деньгами или кредиткой! А ее волосы, а ее смех над той или иной репликой в фильме!

— Кто я, по-твоему, такой, акробат? — И она хохотала.

— Вечеринка! Вечеринка! — И снова хохот.

А еще нескончаемые поцелуи — еще бы не целоваться, с такими-то губами. Даже в лифте можно было ощутить исходившую от других пассажиров зависть, даже от растений, от комнатных растений в самые хорошие дни. В Соединенных Штатах это нередко приводит к свадьбе при условии, что вы не гей, хотя и здесь грядут перемены. Скажите, ну как им не быть, переменам, возможно, все изменится уже к тому времени, когда будут опубликованы эти строки. В течение шести лет нашим Джо правила любовь, а затем что-то другое, например, новая фаза пуговицы-луны. Однако курица любви снесла еще одно яйцо, и пташка упорхнула к другому. Неожиданно ее локти стали колючими. Денег теперь вечно не хватало, а может, в тот вечер закрылся ресторан, китайцы в смокингах за столами размером с огромных музейных пауков закончили рабочий день, закончили вечер, приглушили свет и выключили музыку, и лишь два пальто оставались висеть с одной стороны на мрачной проволочной вешалке, пока они, муж и жена, выясняли отношения — до тех пор, пока сами не расплакались.

Вот то, что нам с вами необходимо знать. Эта информация в данном случае важна, и единственное суждение таково: Джо — да-да! — Джо — милый человек. Он совершенно милый человек! Он наш герой! Пусть он ест свою яичницу. Тосты, котлету — он все это съел и ни разу не задумался о жене. И это нормально. На вкус все было так себе, даже не первая десятка хит-парада, но пора на работу. В повестке говорилось о судебном заседании в восемь тридцать утра, и если кто не придет, то тем самым совершит преступление.

Обязанности присяжных состоят в следующем: вы сидите в тесном помещении, в помещении стоит гул, а люди, которые находятся где-то еще и вам не видны, принимают решения. Это ужасно похоже на работу, только вы не на работе. Вы присяжный — ну, скорее всего. Это ваша недолгая новая работа. И платят так себе.

В конце концов вас приглашают пройти в зал, как и всех остальных. Вот и Джо тоже пригласили, назвав номер. Его номер был сто с чем-то, и вызвали номера от сто четвертого до сто десятого. Интересно, что сейчас произойдет, потому что выпал его номер? По всей видимости, ничего особенного. И все равно коридор был похож на лотерейный барабан. Джо уже давно ничем не занимался, хотя ему несколько раз предоставляли отдых. У него было врожденное и совершенно естественное умение держать вас в напряжении и желании. Возможно, его секвестируют — есть такое милое словечко.

Зал судебных заседаний — все как обычно: скамьи, флаги. Соединенные Штаты, как и непослушные дети, имеют отца; отец Соединенных Штатов висит на стене над креслом судьи, подобно огромной раскрашенной долларовой купюре, и во время разбирательства то и дело морщит нос. Джо занял свое место, все заняли свои места, заняли свои места и принялись ждать судью, а когда тот вошел, все встали. Сказать по правде, эту часть Джо не очень любил. Джо был не в восторге от того, что судья на склоне лет должен тратить драгоценные годы, решая, кто в чем виноват. Тогда, в ресторане, у них был лишь один мирный момент.

— Никто ни в чем не виноват, — сказала тогда она ему, и Джо понял, что никогда не забудет эти красные палочки, украшенные изображением свернувшегося желтого дракона. — Никто ни в чем не виноват.

По мере того как они все удалялись друг от друга, эти слова стали тем единственным, что помогло Джо снова заснуть, когда он проснулся и обнаружил, что он все еще здесь, два года спустя. Никто ни в чем не виноват. Джо меньше всего хотелось вставать перед судьей, который наверняка принял свое решение, но что ему еще оставалось делать? Он обязан занять свое место на скамье, как и все остальные обязаны занять свои места. Джо оказался рядом с одним типом и еще кем-то с другой стороны.

— Привет, — сказал тип.

— Привет, — сказал Джо. Кое-кто успел разговориться еще в большой комнате, но Джо просто сидел, предоставив яйцам свободу действий — глядишь, что-нибудь и выйдет. Однако в данную минуту Джо почувствовал, что должен принять участие в разговоре.

— Ты не против, — произнес тип, — если я сейчас изложу все «за» и «против» работы в ночную смену?

Джо попытался принять решение. У типа на шее висели большие пушистые наушники, словно он позже собирался послушать музыку. На майке пятна. С одной стороны, это наверняка будет тоска зеленая. С другой стороны — тоже тоска.

— Валяй, — кивнул Джо.

— Я в общем-то сейчас не работаю, — сказал тип. — А ты? Ты где-нибудь работаешь?

— Я работаю в «Покончим со СПИДом», — ответил Джо.

— Со СПИДом? — переспросил тип. Во взгляде его читалась враждебность. — С тем самым, которым болеют пидоры?

Джо решил, что сегодня не тот день, чтобы сражаться с обскурантизмом; сегодня он член суда присяжных.

— С тем самым.

— Вот гадство, — сказал тип. — Ты, часом, сам не пидор?

— Нет, — ответил Джо. Сидя в большом зале, он успел заметить трех или четырех привлекательных мужчин, которые не имели отношения к рассматриваемому делу.

— Так что я не работаю, — продолжал тип. — После катастрофы с работой туго, хотя мне предложили пару мест, и все они во вторую смену.

— Где? — уточнил Джо.

— В супермаркете, — ответил тип. — В ночную смену. Надо разгружать товар, всякие там ящики и коробки, но мне это не в лом, потому что там есть такая штуковина на колесах. Главное, чтобы платили бабки. Я как-то раз уже работал в магазине. Вот только там до фига крыс.