Телохранитель для невесты - Тесс Герритсен

К нему снова подошел Джиллис:

— Я проверил периметр. Спектер установил в здании не менее пятнадцати динамитных шашек. Никаких взрывателей я не обнаружил. Главная штука, «мозг» этого устройства — у тебя в руках.

— Кажется, я понял, — пробормотал Сэм, продолжая разглядывать схему. — Он хотел, чтобы я перерезал этот провод.

— Может, это двойная уловка? Спектер знал, что мы заподозрим подвох. Может, он все специально упростил, чтобы сразу взорвать нас?

— Похоже, что главный запал — вот здесь. Но вон там он намертво припаял колпачок. Внутрь он мог поместить совершенно другой выключатель. Магнитный язычок реле, например. Стоит сорвать колпачок, как прогремит взрыв.

Джиллис посмотрел на цифровой таймер:

— Осталось пять минут.

— Знаю. — Голос Сэма неожиданно охрип от напряжения, однако руки оставались тверды. Он продолжил изучать схемы. Стоит потянуть не за тот провод, и они втроем тут же взлетят на воздух.

Снаружи взвыла и смолкла сирена. До слуха Нины доносились встревоженные голоса. Однако внутри склада было тихо. Сэм вздохнул и посмотрел на Нину:

— Как ты? Нормально?

Она ответила коротким кивком. Впрочем, на его собственном лице читалась паника. Он не сможет вовремя обезвредить бомбу, и отлично это понимает.

Именно на это Спектер и рассчитывал. Возникнет безвыходная дилемма. Роковой выбор. Какой провод перерезать? Сколько? Один? Все? Ничего не трогать? Неужели он рискует собственной жизнью? Или же примет самое разумное в этой ситуации решение: покинет здание… и ее?

Нина знала, какой выбор он сделает. Она видела его в глазах Сэма. Они погибнут вместе.

— Две с половиной минуты, — сообщил Джиллис.

— Давай топай отсюда! — приказал Сэм.

— Тебе понадобится пара надежных рук.

— Твоим детишкам нужен отец. Убирайся к черту!

Джиллис даже не шелохнулся.

Сэм взял в руки кусачки и обрезал белый провод.

— Ты действуешь наугад, Сэм. Ты не знаешь, что именно нужно делать.

— Инстинкт, дружище. А, как тебе известно, инстинкт меня еще ни разу не подводил. Тебе же лучше уйти. Остается две минуты. Все равно от тебя никакой пользы.

Джиллис встал, но, раздираемый противоречивыми чувствами, на мгновение замешкался.

— Сэм!..

— Ступай! Пошевеливайся!

— У меня припрятана для тебя бутылка скотча. Она ждет тебя, приятель, — тихо произнес Джиллис.

— Сам ее и прикончишь. Уходи отсюда.

Джиллис молча вышел из склада.

Внутри оставались только Нина и Сэм. «Ему не нужно здесь быть, — подумала она. — Ему незачем умирать».

— Сэм, — прошептала она.

Похоже, он не слышал ее, сосредоточив внимание на плате со схемой. Рука с кусачками застыла в воздухе, готовясь сделать выбор между жизнью и смертью.

— Уходи, Сэм! — взмолилась она.

— Это моя работа, Нина.

— Твоя работа не требует от тебя умирать!

— Мы не умрем.

— Ты прав. Мы не умрем. Ты не умрешь. Если ты сейчас уйдешь, то…

— Я никуда не уйду, слышишь? Я никуда не уйду. — Их взгляды встретились. Она поймала на себе его спокойный взгляд, взгляд человека, принявшего твердое решение. Он сделал окончательный выбор — жизнь или смерть вместе с ней. На нее сейчас смотрел не полицейский, а мужчина, который любит ее. Мужчина, которого любит она.

Нина почувствовала, как что-то горячее обожгло ей щеку — слезы. Только сейчас ей стало ясно, что она плачет.

— Остается минута. Мне нужно угадать правильный провод, — пояснил Сэм. — Если я окажусь прав, то ничего не случится. Если ошибусь… — Он сделал глубокий вдох. — Мы очень скоро это узнаем. — Он поднес кусачки к белому проводу. — Что же, попробую этот.

— Постой.

— В чем дело?

— Когда Спектер все это соединил, он припаял белый провод к красному, затем обмотал зеленой изолентой. Это может иметь какое-то значение?

Сэм по-прежнему не сводил глаз с провода, который собрался перекусить.

— Может, — негромко ответил он. — Еще какое. Чертовски огромное.

— Сэм! — крикнул Джиллис в мегафон. — Осталось десять секунд.

«Десять секунд, чтобы убежать».

Сэм даже не пошевелился. Он поднес кусачки к черному проводу, приготовился перекусить его, но замер и посмотрел на Нину.

Они смотрели друг на друга в последний раз.

— Я люблю тебя, — произнес он.

— Я тоже тебя люблю, — ответила она, чувствуя, как по лицу катятся слезы. Они все так же не сводили друг с друга взгляда, когда он медленно сомкнул лезвия кусачек.

Провод разошелся на две половинки.

На какое-то мгновение они оба застыли в неподвижности. Их как будто парализовало ожидание неминуемой смерти.

Снаружи снова донесся крик Джиллиса:

— Сэм! Время истекло. Сэм!

Сэм торопливо принялся разрезать путы, связывавшие руки и ноги Нины. От долгого сидения конечности онемели, и встать она не смогла. Впрочем, в этом не было необходимости. Сэм подхватил ее на руки и вынес из склада в темноту ночи.

Снаружи оказалось светло от фар и огней патрульных и пожарных машин, карет скорой помощи. Сэм вынес ее за желтую ленту оцепления и поставил на ноги.

Их тут же взяла в плотное кольцо толпа официальных лиц, среди которых были Куперсмит и Лиддел. Все хотели знать, в каком состоянии бомба. Сэм ни на кого не обращал внимания. Он просто стоял, обнимая Нину и защищая ее от хаоса.

— Отойдите! — крикнул Джиллис, отгоняя толпу. — Дайте им воздуха! — Он повернулся к Сэму: — Как там бомба?

— Я обезвредил ее, — ответил Наварро. — Будь осторожен. Спектер мог оставить нам какой-нибудь сюрприз.

— Я позабочусь об этом, — пообещал Джиллис и направился к складу. Неожиданно он остановился. — Эй, Сэм!

— Что?

— Я бы сказал, что ты заслужил законный отдых, — улыбнулся его напарник и зашагал дальше.

Нина посмотрела на Сэма. Хотя опасность миновала, она все еще слышала, как гулко стучит его сердце, ощущала свое собственное бешеное сердцебиение.

— Ты не бросил меня, — прошептала она, ощутив, как по ее щеке скользнула новая слеза. — Ты мог бы…

— Ни черта я не мог бы.

— Я же сказала тебе, чтобы ты уходил. Я хотела, чтобы ты ушел.

— А я хотел остаться. — Он взял ее лицо в руки. — Я хотел бы всегда быть рядом с тобой, Нина. Только с тобой.

Она понимала, что в эти секунды на них смотрят десятки чужих глаз. Уже прибыли репортеры, лихорадочно щелкая затворами фотоаппаратов и сверкая вспышками. Ночь ожила множеством голосов. Но в этот момент, когда Сэм обнимал и целовал ее, для нее на свете не существовало никого, кроме него.