Загадка Александра Македонского - Неля Гульчук

Вслед за этим Таида снова некоторое время безмолвствовала, и Птолемей спросил ее:

– Но если солнечный восход не объясняет тебе будущего, зачем ты постоянно наблюдаешь его?

– Зачем… зачем? – медленно отвечала Таида. – В школе гетер нас приучили купаться в море перед восходом солнца, чтобы зарядить тело необходимой на весь день энергией и радостно в хорошем настроении прожить день.

И, как бы говоря сама с собой, продолжила:

– Всякий, принимающий участие в жизни, есть действующее лицо на мировой сцене. Я не решаюсь высказать мысль, которая пришла мне в голову.

– Говори смело.

– Тебя скоро будут называть «божественный». Ты повелишь – и целый мир будет тебе повиноваться. А столицей твоего царства будет Александрия.

Птолемей от неожиданности поднялся с ложа, но ответить Таиде не успел.

В шатер вошел гонец со срочным посланием от Александра. Пока Птолемей читал послание царя, кровь прихлынула к его лицу, окрасив щеки пылающим пурпуром. Таида это тут же заметила и с тревогой в голосе спросила:

– Что случилось?

– Александр получил донесение о том, что Дарий снова собирает войско.

Огорченный, расстроенный предстоящей разлукой, Птолемей вышел из шатра. Таида стремительно встала и последовала за ним.

Закатное солнце, наполовину скрытое тучей, бросало длинные лучи в море. Вода казалась золотом – на черном, золотом, чуть тронутым кровавым оттенком.

Таида подошла к Птолемею, стоявшему у самой кромки воды. Солнце светило прямо ему в лицо, золотя своими лучами. Свет был ее стихией. Она слегка улыбалась, словно радуясь предстоящим битвам. «Жизнь требует движения», – вспомнила она слова Аристотеля, которые часто любил повторять Александр. Да, снова начиналась война. Снова Александр вступал в открытую борьбу с Дарием ради благополучия Эллады.

Но, назначенная афинскими жрецами и волею рока на роль заклятого врага Персии, гетера была невозмутима. Слегка прижавшись плечом к Птолемею, сплетя пальцы с его пальцами, как влюбленная девушка, она наслаждалась предвечерней прохладой. Ее голос звучал мягко, но слова, которые она говорила, не могла бы произнести ни одна обычная женщина.

– Все отлично, и иначе и быть не может.

– Наше положение достаточно надежно. Но не стоит обольщаться. Александр сообщает, что Дарий вновь собирает со всех своих сатрапий мощную армию, – задумчиво проговорил Птолемей.

– Вы непобедимы, и в предстоящих битвах будете победителями, – без тени сомнения убежденно произнесла Таида.

– Все во власти богов, – сказал Птолемей и внезапно, как всегда, ошеломляюще внезапно, улыбнулся. – Ну что ж, встретимся с заклятым врагом Эллады лицом к лицу.

– Вот это по-эллински.

Птолемей согласно кивнул. Их разговор напоминал ритуал, почти колдовство, заклинание, чтобы наворожить победу.

– Восток – это ключ. И Александр понимает это. Он нуждается в его богатствах, житницах и народах.

Птолемея изумлял и восхищал гибкий, не женский ум Таиды.

Он вспомнил свои слова, сказанные Гефестиону, когда впервые увидел ее: «Вот женщина, достойная царя!»

– Я помню тот день, когда впервые увидел тебя в Коринфе. Кто бы устоял перед тобой?

Таида засмеялась:

– А я, когда впервые увидела тебя, тут же захотела стать твоей возлюбленной.

Она улыбалась, глядя вдаль, через море.

– Признаюсь, у меня были точно такие же мысли относительно тебя.

Они одновременно рассмеялись – тепло, спокойно и весело. Такие минуты гармонии случались за последнее время не часто из-за войны, из-за срочных государственных дел, которыми был всецело поглощен Птолемей. Сегодня же вечером, в преддверии новых кровавых битв, оба были счастливы. Они любовались заходом солнца и не спешили уходить, когда над их головами одна за другой стали загораться звезды, как мерцающие гостьи на небосклоне.

Таида и Птолемей стояли крепко прижавшись друг к другу, наслаждаясь кратким мгновением счастья перед неотвратимой войной.

Вернувшись из Александрии в Мемфис, в дом Иолы, Таида застала подругу в слезах. От Иолы она узнала, что Неарх уже отплыл вместе с Александром и частью воинов к Тиру, оставив армию на Птолемея, Пармениона и Клита, которые должны были срочно следовать за царем.

Птолемей, прибыв с Таидой в Мемфис, даже не проводив ее, отправился в лагерь македонцев.

Таида пыталась успокоить подругу, как могла, но Иола была безутешна.

Мысли же Таиды пытались найти нужное решение, которое пришло к ней только ночью, когда прибыл гонец от Птолемея и сообщил, что Птолемей вместе с войском отплывает утром и чтобы Таида дождалась от него вестей в Мемфисе. Неужели Птолемей не придет? Уедет не простившись? Ведь Александр обещал взять ее с собой. Таида не на шутку рассердилась. Она долго не могла уснуть в ожидании Птолемея, все-таки веря, что он хоть на мгновение зайдет попрощаться с ней, но вдруг поняла, что он не придет. И приняла решение – сегодня же отправиться вместе с Иолой в Афины.

Едва дождавшись рассвета, Таида разбудила Фебу и приказала ей прямо сейчас начинать складывать вещи.

Иола ранним утром, войдя в покои Таиды, обнаружила, что в доме все вверх дном.

– Чем ты так занята? – поинтересовалась Иола.

– Мы сегодня же возвращаемся в Афины.

– Но на чем мы поплывем? Почему такая спешка? Что произошло?

– Мы должны возвратиться! – упрямо повторила Таида.

Неожиданно появился Птолемей.

– Я уже перестала ждать тебя, думала, что ты даже не придешь проститься, – натянутым тоном заговорила Таида.

– Но я пришел, хотя меня уже ждут. Я срочно уплываю в Тир. А вам советую ждать нас здесь.

– Нет. Мы возвращаемся в Афины.

Птолемей еще никогда не видел Таиду такой сердитой.

– Вам нет необходимости уезжать из Египта. Здесь все к вашим с Иолой услугам: надежная охрана, дом, рабы.

– Это не имеет значения.

Птолемей не понимал, что так рассердило Таиду. Несмотря на то, что его ждали, он задержался, чтобы разрядить обстановку.

– Давай-ка поговорим. Что-то произошло, так ведь?

– Ты совсем не понимаешь меня.

Таида бросилась к двери, но Птолемей преградил ей дорогу.

– Сначала объясни мне, почему ты хочешь ссоры. Ведь я сейчас уплываю, возможно надолго.

– Я не хочу ссоры. Я хочу плыть с тобой. И вы с Александром обещали мне это!

– Оставайся пока в Мемфисе, я скоро пришлю за тобой. Тогда ты отправишься к нам на одной из наших триер, что тоже немаловажно.

– Дай мне пройти, – тихо и твердо сказала она.