22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка. «Наступающей ночью будет решение, это решение – война» - Михаил Алексеевич Алексеев

Плоешти. Число орудий 26. Всего машин 52 (трёхосных с прицепами). 4) Установлен особый режим эксплоатации шоссе Бухарест-Плоешти. Снято автобусное движение, сокращено движение частного транспорта и усилено регулирование за счет немецких и румынских войск. 5) Ходят упорные слухи о войне между СССР и Германией, не позднее 15 июня — 20 июня, что Германия предъявила требование Москве о пропуске немецких войск в Ирак через Украину и Кавказ, что Германия требует территориальной уступки от СССР части Украины (выделено мной. — М.А.).

Вывод: 1) Мобилизация продолжается без перемен. 2) Продолжается сосредоточение немецких и румынских войск к району Молдовы. 3) Симптомов всеобщей мобилизации не наблюдается.

№ 229 Дантон».

Сводка агентурных донесений «Бюро Риббентропа» сообщает о появлении новых слухов, касающихся германо-русских отношений:

«К многочисленным слухам о германо-русских отношениях, которые распространены в кругах иностранцев в Берлине и в основном принимаются на веру, в последнее время прибавился рассказ о том, что известная берлинская фабрика по производству флагов получила специальный заказ имперского правительства в срочном порядке изготовить красные флажки с эмблемой Советского Союза. День и ночь ведется работа над заказом, поскольку установлен срок его исполнения — четверг этой недели (12 июня 1941 г. — М.А.).

Различные иностранные миссии дали указание близким к ним журналистам навести справки об этом у немецких должностных лиц. Как установлено, этому слуху верят и в посольстве США. Домыслам о якобы предстоящей встрече фюрера со Сталиным или имперского министра иностранных дел с Молотовым дан тем самым новый импульс.

Зальцбург, 10 июня 1941 г.

Л[икус]»277.

10 июня К.Б. Леонтьев составил донесение по устному сообщению, полученному от «Х» (Г. Кегеля):

«Дни до 20 или 23 июня являются, по мнению Шибера, решающими. Гитлер предложил Сталину приехать в Германию. Ответ должен быть дан до 12–13.6.41. Если Сталин не приедет в Берлин, то война неизбежна. Германия предъявила требования СССР:

а) дополнит. поставка 2,5 млн. тонн зерна.

б) свободный транзит в Персию и военная оккупация советских зерновых складов на 4–5 млн. тонн.

Последний срок принятия предложений 23.6.1941 г.

Я убежден, что через несколько недель после начала войны нами будут заняты важнейшие части СССР. Идет небывалая в истории подготовка для этого похода»278.

Шибер — советник посольство Германии в СССР.

Документальное подтверждение приглашения Сталину приехать в Берлин до сих пор отсутствует. Однако в пользу существования нечто подобного говорят свидетельства Гальдера и Геббельса, которые утверждают, что В.М. Молотов готов был приехать в Берлин для проведения переговоров. Однако ответ был дан позднее 12–13 июня.

10 июня 1941 года главнокомандующим сухопутными войсками Германии генерал-фельдмаршалом Вальтером фон Браухичем было отдано распоряжение о назначении срока начала наступления на Советский Союз:

«Главное командование сухопутных войск. Ставка главнокомандования

Генеральный штаб сухопутных войск. сухопутных войск.

Оперативный отдел 10.6.1941.

I отделение. № 1170/41. Экз. № 11

Отпечатано 11 экз. Совершенно секретно.

Только для командования.

На основе предложения, представленного главным командованием сухопутных войск, верховное главнокомандование вооружённых сил назначило для приготовления к военным действиям следующие сроки:

1. Днём «Д» операции «Барбаросса» предлагается считать 22 июня.

2. В случае переноса этого срока соответствующее решение будет принято не позднее 18 июня. Данные о направлении главного удара будут в этом случае по-прежнему оставаться в тайне (выделено мной. — М.А.).

3. В 13.00 21 июня в войска будет передан один из двух следующих сигналов (здесь и далее выделено мной. — М.А.):

а) сигнал «Дортмунд». Он означает, что наступление, как и запланировано, начнётся 22 июня и что можно приступать к открытому выполнению приказов;

б) сигнал «Альтона». Он означает, что наступление переносится на другой срок; но в этом случае уже придётся пойти на полное раскрытие целей сосредоточения немецких войск, так как последние будут уже находиться в полной боевой готовности.

4. 22 июня, 3 часа 30 минут: начало наступления сухопутных войск и перелёт авиации через границу. Если метеорологические условия задержат вылет авиации, то сухопутные войска начнут наступление самостоятельно.

По поручению: Гальдер»279.

Обращают на себя внимание формулировки документа: «На основе предложения (здесь и далее выделено мной. — М.А.), представленного главным командованием сухопутных войск, верховное главнокомандование вооружённых сил назначило для приготовления к военным действиям следующие сроки», «Днём «Д» операции «Барбаросса» предлагается считать 22 июня». Документ подписан начальником Генерального штаба сухопутных войск Гальдером, отсюда не следует, что «фюрер утвердил» сроки проведения операции «Барбаросса» — «предлагается считать» начало операции «Барбаросса» 22 июня. «Забывшие долг генералы» продолжают действовать «за спиной» у Гитлера.

Даже в этом документе закладывалась возможность дважды перенести сроки начала агрессии: не позднее 18 июня (без раскрытия «данных о направлении главного удара») и в 13.00 21 июня (с «полным раскрытием целей сосредоточения немецких войск»). Однако это была псевдоуступка со стороны главного командования сухопутных войск Гитлеру, пребывавшего в плену иллюзии, что он еще может все изменить, достаточно только, чтобы «Фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил».

«Постоянно усиливающиеся приготовления по плану «Барбаросса» с течением времени не могут остаться незамеченными русскими. — Отмечалось в приказе командования 48-го танкового корпуса от 10 июня — В связи с тем, что у русских есть обычай упреждать наступательные намерения противника, следует считаться с возможностью внезапного русского нападения». Исходя из этого, были даны указания дивизиям, входившим в состав корпуса, по «усилению» обороны (вариант «Берта»)280.

11 июня «Германскому правительству через г[осподи]на Министра иностранных дел» было представлено «Секретное дело Верховного командования Вермахта», в котором германское правительство уведомлялось, «насколько военная тактика Советской России в возрастающем размере приняла угрожающий характер». Документ завершается словами: «Все эти факты, в связи с развитым в русской армии стремлением к уничтожению Германии, заставляют придти к заключению, что Советский Союз готовится в любой, кажущийся ему подходящим момент, перейти в наступление против Германии»281.

На основании информации, полученной от «Х», К.Б. Леонтьев подготовил 11 июня очередное донесение: «Хильгер заявил, что ему известно, что немецкие военные круги боятся, что Красная Армия может сконцентрировать свои главные силы глубоко внутри страны. Тогда немцы смогли бы занять большую часть страны, но не смогли бы разбить Красную Армию еще в первой фазе войны»282.

11 июня 1941 г. наркомом ВМФ адмиралом Н.Г. Кузнецовым была направлена докладная записка Председателю Совета Народных комиссаров Союза СССР тов. Сталину:

«Докладываю донесение нашего сотрудника, полученное из Бухареста.

1. Из офицерских кругов известно, что по румынской армии и авиации отдан приказ — на 15 июня быть готовыми к наступательным операциям (выделено мной. — М.А.). Судя по Бухаресту, подготовка к военным действия проводится очень интенсивная. К указанном сроку, однако, румыны готовы не будут. В отношении немцев вывод сделать очень затруднительно.

2. Воевать против Советского Союза даже румынские военные не хотят. Народ, и это истина, настроен против всякой войны.

3. Движение румынско-германских войск, и особенно