Книжный магазинчик прошлого - Эми Майерсон

– По крайней мере, он расскажет мне правду.

– Нет, – отрезала она спокойным голосом. – Не расскажет. Он видел в твоем дяде только самое плохое.

– В отличие от тебя? С каких пор ты так неравнодушна к Билли?

Ее лицо приняло твердое выражение. Она опустила руки вдоль бедер.

– Я всегда видела лучшее в нем. Это он, это Билли всегда винил во всем меня.

– Может, ты этого заслуживала?

Мама отшатнулась, словно я дала ей пощечину. Ее глаза наполнились слезами. Мне ведь хотелось причинить ей боль? Вот у меня и получилось. Правда, лучше мне от этого не стало.

– Пожалуйста, не иди к Берту, – сказала она настолько тихо, что я едва ее расслышала.

– Ты же понимаешь, что чем больше ты просишь меня не ехать к нему, тем очевиднее, что он расскажет мне что-то, что ты пытаешься скрыть! – Я начала ходить взад-вперед. – А самое смешное в этой ситуации то, что я даже не понимаю, почему ты отказываешься говорить со мной. Я думала, мы рассказываем друг другу все, но, возможно, мы никогда не были так близки, как мне казалось.

– Пожалуйста, родная, не езжай к нему. – Мама подошла поближе и дотронулась до моего плеча. От нее пахло потом и удобрением. Резкий, едкий запах, от которого меня затошнило.

– Ты даже не слушаешь меня! Я пытаюсь донести, что между нами что-то пошло не так, а ты все о Берте.

Мама отчаянно покачала головой и потерла лицо. Она была оторвана от меня и нашего разговора, от малейшего шанса наладить со мной связь. Я рванулась к машине.

– Миранда, прошу, вернись! – позвала она, но я уже уехала.

На дороге было пусто, поэтому я ехала быстрее обычного. Стрелка спидометра медленно двигалась к отметке в восемьдесят, восемьдесят пять, девяносто километров в час. Горячий воздух врывался в открытые окна, отчего мои волосы напоминали торнадо и отчасти загораживали обзор. Вдруг зазвонил телефон. Увидев, что это мама, я нажала «отклонить». Я решила переключить радио на что-нибудь громкое и агрессивное. Мне хотелось безрассудства. Хотелось почувствовать себя другим человеком, но когда я достигла скорости в девяносто пять километров в час, в моей груди что-то сжалось, и я отпустила газ. Машина замедлила ход, отметка спидометра сползла до семидесяти. Я выключила радио и закрыла окна. Это не кто-то другой, это я, Миранда Брукс. И хотя я не отвечала на мамины звонки, я все равно прослушала ее голосовые сообщения.

– Миранда, это мама, – сказала она, будто бы я не узнала ее. – Пожалуйста, перезвони. Я не должна была отпускать тебя. Пожалуйста, вернись домой.

В двух последующих сообщениях она казалась настойчивее.

– Солнышко, прошу тебя. Прости, что не была достаточно открытой. Все это невероятно тяжело для меня. Пожалуйста, позвони.

И еще одно:

– Родная, наша ситуация вышла из-под контроля. Мы семья. Мы не можем потерять друг друга. Я не могу потерять тебя. Пожалуйста, давай просто все обсудим.

Мне пришлось нажать «удалить» сразу после прослушивания, чтобы не поддаться порыву и не перезвонить из-за щемящего чувства вины.

В четвертом сообщении уже не чувствовалось умоляющего тона.

– Звоню в последний раз. Я не говорю, что я идеальна или что всегда поступала правильно, но я пытаюсь уберечь тебя. Ты должна мне поверить.

Как я могла верить ей сейчас?

Я продолжила свой путь к округу Ориндж.

Орчард Истейт, принадлежащий единственному Берту Вестону, находился в жилом комплексе, где у каждого дома имелось собственное имя. Охранник внимательно проследил за японским седаном моих родителей, на черном металле которого виднелись серые крапинки из-за многолетней стоянки на улице.

– Имя? – с недоверием спросил он.

– Я Миранда. Миранда Брукс. Мое имя вряд ли есть в… – постаралась объяснить я, но он скрылся в своей будке, чтобы проверить список посетителей.

Охранник открыл ворота. Он указал на дорогу, ведущую направо.

– Езжайте до самого верха.

Я чуть не спросила, откуда в списке появилось мое имя, но вместо этого уточнила:

– К Берту Вестону?

– Как я и сказал, до вершины холма. Вы не пропустите его дом.

Я выехала на извилистую дорогу к Орчард Истейт. Меня впечатлило то, что Билли действительно учел все.

Я припарковалась у большого особняка с лепниной и черепичной крышей. Кровь застучала в висках. Как же я ждала этого момента. Наконец-то я получу ответы. Над верхней губой выступил пот, пока я рассматривала дом Берта Вестона, выполненный в средиземноморском стиле. Судя по отсылкам к сэру Уолтеру Эллиоту и произведениям Джейн Остин, Билли не собирался поведать мне нечто положительное о Берте. Если он решился отправить меня к человеку, которого презирал, значит, только Берт мог рассказать мне что-то такое, что не мог знать никто другой. И если мама так отчаянно пыталась остановить меня, значит, скрываемая правда имела куда более значимый вес.

Я отстегнула ремень безопасности и выбралась из салона, вдохнув душный полуденный воздух.

Дверь открыла сиделка-филиппинка. Позади нее ширилась темнота. Повеяло холодом из кондиционера, будто моих рук коснулся шелковый шарф.

– Не знаю, ждет ли меня мистер Вестон. Я Миранда Брукс. Мой дядя, Билли Силвер, отправил меня сюда, чтобы я поговорила с ним.

– Миранда! Заходите, заходите! – Она распахнула дверь, и я прошла в комнату, бывшую, судя по всему, гостиной. Я удивилась, насколько легко мне это далось. – Сегодня у него хороший день, но все равно будьте с ним деликатнее. Он нервничает, когда не получается что-то вспомнить.

Берт сидел в инвалидном кресле и смотрел мыльную оперу по телевизору, висящему над мраморным камином. В антикварном шкафу отражался его профиль: длинный нос и невозмутимое лицо.

– Он не понимает испанский, поэтому смотрит без звука. Сам придумывает сюжет под то, что видит. – Сиделка включила свет. – Берт, ты ослепнешь, если будешь смотреть в темноте!

Он повернул кресло в нашу сторону.

– Почему это я ослепну?

– Я шучу, Берт.

– А. – Он посмеялся и посмотрел на меня так, будто хотел понять, кто я. – Здравствуй.

– Берт, это Миранда. Помнишь, я говорила, что она может зайти? Она племянница Билли Силвера.

– Быть этого не может, – со злостью отчеканил он.

Сиделка повернулась ко мне.

– Он весь день вел себя хорошо. – Она положила руку на его плечо и наклонилась ближе. – Это Миранда. Она проделала долгий путь, чтобы увидеть тебя. Здорово же, что пришли гости.

– Здорово, – повторил он дрожащим голосом. Если он и был тщеславен в те годы, когда Билли знал его, с возрастом от этого тщеславия не осталось и следа. Его щеки исполосовали глубокие морщины. Он выглядел слабым и не мог двигаться. Возможно, мне стоило оставить его в покое, но чем больше он вглядывался в мои глаза, тем быстрее его испуганный взгляд превращался во что-то, отдаленно похожее на дружелюбие.