Механика невезения - Галина Герасимова

Лэртис покачал головой:

— Мне жаль. Но я помогу тебе подготовиться. Ты справишься.

— Или меня убьют. — Ани невесело рассмеялась, затем резко оборвала смех и с такой болью посмотрела на Тайрин, что у той заныло сердце. — Мастер, вы знали? Вы так давно делали этот артефакт! — Она указала на пластинки в руках следователя.

Женщина хотела объяснить, что правда открылась только утром, рассказать о поисках, о грозящей Ани опасности, о том, с чего все началось. Но стоило открыть рот, и горло сдавил спазм: Тайрин совсем забыла о проклятом обете! Ну а подопечная восприняла молчание как согласие. Развернулась и в слезах бросилась в свою комнату.

* * *

Как вести себя с обиженными подростками, Тайрин не знала. Несколько раз она пыталась поговорить с Ани, но та ее игнорировала, уходила от разговора, избегая оставаться с наставницей наедине. В конце концов Тайрин сдалась. Решила пустить на самотек. Главное, защитить девочку, а хочет обижаться — ее право.

Одну Ани никуда не отпускали. За домом наблюдали двое патрульных. Они делали вид, что пришли к Тайрин, но на деле следили за всеми жителями дома. Пару раз к Ани пробирался Кертис, считавший, что подругу наказали домашним арестом. Никто не спешил его разубеждать: Ани боялась, что он отвернется, узнав правду о ее настоящих родителях, а Тайрин не хотела впутывать мальчишку в опасное дело. За оставшимися наедине подростками приходилось присматривать, чтобы они не зашли слишком далеко, но, памятуя о произошедшем ранее, парочка ограничивалась вполне целомудренными объятиями и поцелуями.

Запертая в четырех стенах, девочка с ума сходила от навалившихся на нее вестей. Спускала пар на тренировках с Лэртисом — Тайрин позволила следователю превратить в зал для тренировок свою мастерскую, предварительно навесив магические щиты. Сама же проводила все свободное время в лаборатории, на несколько дней полностью вернувшись в свой облик — ей некогда и не для кого было становиться почтенной тьенной. Артефакт для Ани она надеялась доделать до Снежной ночи, расчеты были готовы, и единственное, что сдерживало его создание, — недостаток сил у самой Тайрин.

Магии катастрофически не хватало. Давненько она так остро не ощущала свою слабость. Правы были родители, когда решили не отдавать Тайрин в магическую школу, она просто не выдержала бы нагрузки! Полдня в лаборатории — и голова разболелась, хоть на стенку лезь! К тому же запасы кристаллов-накопителей подходили к концу и надо было решать вопрос с подзарядкой. Просить Лэртиса? Он и так выматывался с Ани. Но в одиночку за столь короткий срок артефакт не сделать.

Сняв очки и потянувшись, Тайрин едва не упала от накатившей слабости. Ухватилась за край стола, случайно смахнула коробку с материалами, с грохотом разлетевшуюся по полу. Ноги не держали, перед глазами плыли круги. На шум заглянул Окберт.

— Что-то упало?

Он подбежал как раз перед тем, как Тайрин окончательно потеряла сознание. Пришла в себя она уже на диванчике в гостиной. Лэртис сидел в кресле напротив и читал газету. Заметив, что женщина очнулась, он поднялся и сунул ей в руки кружку с каким-то дурно пахнущим настоем.

— Что это? — От мерзкого запаха к горлу подкатил ком.

— Укрепляющий отвар. Гретхем дала рецепт, пригодился. Пей, иначе снова в обморок свалишься.

Тайрин сделала осторожный глоток. Вкус оказался еще хуже, чем запах, но под строгим взглядом Лэртиса она выпила всю кружку.

— Я вот не могу понять, у тебя отсутствуют мозги или инстинкт самосохранения? — задумчиво протянул он, когда женщина отставила посудину в сторону. — Знаешь ведь, что сил не хватит, зачем себя загоняешь?

— А у нас так много времени? Чем раньше Ани наденет артефакт, тем лучше! — Тайрин откинулась обратно на подушку и прикрыла глаза. Даже простое движение вызывало головокружение и боль. — Я немного отдохну и вернусь в лабораторию. Сможешь подзарядить кристаллы?

— Без проблем. — Лэртис положил ладонь ей на лоб. — Но работать я тебе сегодня не позволю.

— Сама разберусь.

— Разумеется, сама. Ты все решаешь самостоятельно: влезаешь в сомнительные авантюры, пытаешься всех спасти! Может, пора положиться на кого-то еще?

Он наклонился и взял женщину на руки, она вцепилась в него, боясь упасть, затем потребовала ее отпустить. Мужчина проигнорировал и направился к лестнице. Донес Тайрин до комнаты, аккуратно посадил на кровать. Когда его руки коснулись пуговиц корсета, она не сразу поняла, что Окберт собрался его расстегивать.

Следователь споро справился с ее одеждой. Отложив корсет в сторону, опустился на колени и так же бойко разделался с домашними туфлями. Избавив Тайрин от неудобных для сна предметов одежды, отошел от постели.

— Ложись и отдохни. Если ты свалишься с лихорадкой, артефакт точно никто не доделает. Я принесу лекарства, а ты попробуй уснуть.

Тайрин так устала, что не нашла в себе сил спорить. Окберт вышел, затем вернулся с очередным горьким лекарством, пробудив ее от тревожного сна.

— Сколько времени осталось до обряда? — уточнила женщина.

— Проведем, как только Ани будет готова. Я подготовлю ее. Но чем скорее, тем лучше — сама понимаешь, барьер едва держится, и его величество настаивает на немедленном вмешательстве. В Снежную ночь во дворце будет бал — отсутствие Винсена заметят, и королю придется давать объяснения. Если где-то случится очередной прорыв, я не смогу убедить его отложить ритуал.

— Но он ведь понимает всю степень риска! Это его ребенок! — в отчаянии воскликнула Тайрин.

Лэртис промолчал.

* * *

Вечером Тайрин проснулась от едва ощутимого прикосновения ко лбу. Не открывая глаз, поняла, что температуру ей меряет Ани — рука у девочки была узкой, а пальцы холодными. Зря она волновалась за наставницу — жар спал, а голова почти не болела. Осталась только неизбежная слабость.

— Мастер, вы спите? — тихо и виновато спросила Ани, забравшись на свою половину кровати. — Тьен Лэртис мне все рассказал. О вашем обете, об артефакте и Минте. Простите, что разозлилась!

— Это ты меня извини. Я не могу защитить тебя. — Тайрин повернулась к ней. Неизвестно, что именно и как сказал Лэртис, но девочка выглядела заплаканной. Женщина дотронулась до ее щеки, вытирая слезы.

— Вы не виноваты, — покачала головой Ани. — Это я боюсь всех подвести. И умереть боюсь… Я больше не хочу в Пустошь.

— Бояться — нормально.

Она притянула девочку к себе, и та молча заплакала, уткнувшись в плечо. Жалельщица из Тайрин тоже была так себе, но легкие похлопывания по спине в конце концов сделали свое дело — Ани успокоилась, и глухие рыдания стихли.

— Все будет хорошо. Мы обязательно справимся.

— Вместе? — всхлипнула Ани.

— Вместе, — пообещала Тайрин.

В «Большой кружке» целый день царил гомон, но к вечеру шум достигал апогея. Это был не лучший бар в городе, и следователю тут были не рады, но его это устраивало: меньше шансов, что кто-то будет поджидать на выходе.