Девять подвигов Сена Аесли. Подвиги 1-4 - Игорь Мытько

И очень вовремя. Собеседником его оказался майор Клинч в состоянии, близком к боевому. Он вообще стал каким-то нервным после истории с Открытым уроком, и поэтому Лужж успокаивающе забормотал:

– Все нормально, это я так, задумался. Так в чем дело?

– Так я и говорю! Давайте я Дубля к себе учеником возьму. Он парень башковитый, руки на месте, работу любит. И она его. Любовь у них.

Ректор прикинул по памяти башковитость Дуба, потрогал пальцем свой аристократический тонкий череп и согласился:

– Это очень интересно… Спокойнее, Мистер, я в том смысле, что да. Я согласен. Что там подписать?

После ухода Клинча Лужж задумался, а не пристроить ли ему таким образом и Сена с Мергионой. «А что? Сена взять помощником библиотекаря, Мергиону – санитаркой к мадам Камфри. Очень даже неплохо… Какой кошмар!»

От кошмара ректора отвлек учтивый, но суровый стук в дверь. Не успел Югорус ответить, как дверь распахнулась, открытая мускулистой Черной Рукой, за которой показался и ее хозяин Уинстон Мордевольт.

– Надо вот что, – начал он, пропустив приветствие, ответное приветствие, вопросы о здоровье, погоде и видах на урожай, – надо еще более улучшить систему подсчета баллов сюрсов. Необходимо учитывать следующие параметры…

– Уинстон, – вздохнул Лужж, – а вы не могли сразу все предусмотреть? У вас каждый день какие-то новые идеи!

– Это не мои идеи. Это идеи Сена Аесли. Вчера вечером он предложил ряд существенных улучшений системы подсчета. Я не смог ему отказать, значит, теперь не сможете мне отказать вы. Теперь в сюрсов будут учитываться такие факторы, как…

– Ладно-ладно, – замахал руками ректор, – я уже согласен. Кстати, о Сене. И о Мергионе. Нет ли у вас каких-нибудь идей по их поводу? Очень не хочется их отчислять.

Мордевольт поскреб тщательно выбритый подбородок. «Если я сейчас заговорю об… этой штуке, – безнадежно подумал Югорус, – обязательно кто-нибудь ввалится и перебьет на полуслове. Может, Уинстон сам поймет, что Тру…»

– Нет, – решительно сказал Уинстон, – я думаю, вмешиваться не стоит. Эти дети сами что-нибудь придумают. Или не придумают, а сразу сделают. Значит я могу внести изменения в систему подсчета баллов? Тогда вы должны подписать мою докладную записку!

– Это очень интересно, – ответил Лужж, – я рассмотрю ваше предложение… И отдам этот чертов автоответчик в починку! Давайте сюда, подпишу. Отдадите секретарше, пусть она проставит входящий, исходящий и все такое прочее.

«Кстати! – вспомнил ректор. – У меня же есть секретарша! Почему она впускает ко мне всех подряд? Надо сделать ей замечание. Если бы Софья исполняла свои обязанности как положено, я смог бы спокойно поговорить с Мордевольтом».

Отдавая подписанный лист Уинстону, Югорус все-таки не выдержал и сказал:

– Мне кажется, даже эти дети не обойдутся без применения вашей Тру…

В дверь просунулась мордашка личного секретаря ректора русалки Софьи Паркер:

– Югорус, я вам не нужна? А то мне нужно срочно…

– Не нужны! – взорвался Лужж. – Так, как вы работаете – не нужны!… Да, до свидания, профессор… Почему все вваливаются ко мне без доклада?! Это кабинет ректора или проходной двор? Я же поговорить спокойно не могу с нужными людьми!

– А кто вам нужен? – спросила мисс Паркер.

– Сейчас мне нужны вы! Я хочу сделать вам замечание!

– Вы же сказали, что я вам не нужна.

– Нужны! Нет, не нужны! Нужны, но не здесь! Вы мне нужны за дверью, чтобы никого не впускать… Где профессор Мордевольт?! Он же был тут!

– Ушел, – сказала русалочка. – Его больше не впускать?

Мордевольт не ошибся. Эти дети и в самом деле пытались что-то придумать. Первый час попыток прошел в наблюдении за мордевольтовыми овцами. Электрические парнокопытные кружили по спортивной площадке, выстраиваясь в сложные фигуры. Волшебный верблюд Рыжик стоял в центре, кивая головой в такт движениям овец.

– Нет, это овцы движутся в такт его кивкам, – наконец хоть что-то придумал Гаттер. – Он их дрессирует.

– Скучает без меня, – сказала Мергиона. – Вот отчислят нас с Сеном, сяду на Рыжика и уеду. Вот тогда будете знать.

– Давайте не впадать в панику, – сказал Сен. – Разобьем проблему на части. Во-первых, мы должны знать заклинания. Во-вторых, должны уметь их применять.

– Как же их применять, если мы не маги? Нет, лучше я уеду на Рыжике.

Овцы принялись взбираться друг на друга.

– Проблемы надо решать последовательно, – гнул свою линию Аесли. – Возможно ли выучить программу первого курса за двенадцать дней? Очевидно, нет…[150]

– Ой, – всполошилась Амели, – у меня же трех последних лекций по алхимии нет!

– Мне бы твои проблемы, – заметила Мерги, – у меня вообще ни одной лекции за второе полугодие. Мы все больше со злодеями бились, магические армии разводили, да в футбич гоняли на метлах с моторчиками.

– С антигравитаторами, – поправил ее Порри.

Сен щелкнул пальцами.

– Кстати, о футбиче! Помните, как я вами по рации управлял? Кто нам мешает снова это использовать?

– Интересно, как Рыжик ими управляет? – задумчиво произнес Порри. – Они электрические, он магический…

– Рыжик все может, – сказала Мерги. – Давай я его попрошу, он за нас на экзамене поколдует.

– Комиссия из Минпросвета будет следить за посторонним колдовством, – возразил Аесли. – А рацию они наверняка не заметят.

– Наши преподы наверняка заметят.

– Что-то мне подсказывает, что не заметят, даже если заметят.

– И по бытовой магии, – сказала Амели, – я две лекции прогуляла. Ужас!

– Хорошо, – подвел итог Сен, – будем подсказывать по рации. Тот, кто не сдает, будет сидеть в нашей комнате с учебниками и диктовать тому, кто отдувается перед комиссией. Эту проблему решили. Теперь вторая. Применение магии. Какие будут предложения?

Овцы выстроили пирамиду. Верхняя овца коротко проблеяла и посмотрела на Рыжика. Тот кивнул. Овца стала на задние ноги, а передними сделала «Ап!»

Через пять минут Амели посветлела лицом и сказала:

– У меня есть предложение. Вернее, просьба. А можно, вы мне тоже по рации будете подсказывать? А то я и по астрологии не все помню.

Назавтра школа гудела как русалочья общага в день Нептуна. Студенты, с утра пораньше примчавшиеся к табло сюрсоревнования, обнаружили поразительную вещь: на счету у всех факультетов по 16532 балла. Самые дотошные принялись пересчитывать результаты вручную, однако найти ошибки не смогли.