Эхо Земли - Шон Уильямс

Сенсоры прорезателя подтвердили, что полученные данные о траектории и ускорении приближающегося объекта полностью соответствуют присланному описанию; временная задержка в связи также сокращалась.

Как она жива при таких гравитационных перегрузках? Уверенный в том, что в случае опасности сможет быстро «отодвинуть» «Арахну» на пару миллионов километров, Питер решил терпеливо дождаться появления Кэрил.

— С твоей дополнительной информацией все в порядке, Кэрил. Но мне все равно многое не нравится. Я чувствую себя, как гвоздь, ожидающий удара молотка.

— А как, по-твоему, мы себя чувствуем? — ответила Хацис через пару секунд. — Мы даже не смогли увидеть, каким образом ты оказался на нашей территории, внутри Системы. Ты успеваешь появиться и исчезнуть быстрее, чем соображает наша электроника.

— О какой Системе ты говоришь? Что это такое?.. Последовала пауза, намного более длинная, чем он ожидал.

— Подожди немного, пока мы не приблизимся друг к другу, Питер. Шанс того, что ты все равно меня не поймешь, и так очень высок, а при задержке связи он еще выше.

О возможных проблемах со связью Питер был теперь неплохо осведомлен. «Арахна» смогла запеленговать источник волнового сигнала, поступающего на прорезатель. Это оказался объект яйцевидной формы, около двух метров в длину и метр — в ширину, и он точно соответствовал только что присланной Кэрил схеме.

Космический челнок буквально висел в плотном магнитном поле, которое превращало порывы солнечного ветра в яркий светящийся венчик. Вся конструкция чем-то отдаленно напоминала «веретено» на Адрастее, только в миниатюрном виде.

Впрочем, очевидно, это было простым совпадением.

Больше никого…

Объект остановился примерно за сотню тысяч километров от «Арахны». Изображение Кэрил на абсолютно черном фоне с экрана не исчезло; напротив, ее мимика стала более живой и естественной. И еще: она совершенно не выглядела так, будто только что испытала перегрузку в пару сотен g.

— Ты действительно находишься внутри этой штуки, или на самом деле тоже энграмма, как и я?

Питер распорядился на этот раз послать вместе с текстом и свое собственное изображение.

— Ни то, ни другое. — В голосе Хацис Питеру послышалось легкое раздражение. Интересно, почему она так отреагировала? — Очень трудно объяснить так, чтобы ты понял…

— Послушай, я же говорил, что для меня важно знать, с кем я имею дело. А в твоем лице — в первую очередь.

Она вздохнула:

— Что ж, хорошо. Я — часть общего сотового высокоструктурированного интеллекта, в котором являюсь отдельным узлом, который называется Кэрил Хацис.

Питер удивленно заморгал в ответ. Такого ответа он ожидал меньше всего.

— Структурированного… в каком смысле?

— В том смысле, что интеллектуально я распределена среди многих других точек зрения, каждая из которых может функционировать независимо, как отдельное разумное существо.

— Что-то вроде моей энграммы?

Питер старался разобраться в мудреном смысле ее определения.

— Да, но только в самом широком смысле этого слова, — ответила Кэрил. — Правда, энграммы самодостаточны, и создаются они для индивидуального использования из матриц и андроидов — оболочек-контейнеров для таких шаблонов. Мы же специально объединяемся, чтобы создать одно более крупное существо. Я могу распространить свое сознание на все существо в целом. С таким объектом тебе было бы очень трудно общаться, поэтому я послала к тебе своего, так сказать, законного представителя.

— Чтобы она представляла тебя?..

Питеру было трудно сразу осмыслить всю концепцию, но кое-что он уже уловил.

— Она — это и есть я, Питер. И наоборот… Я говорю за себя в том же смысле, в каком твой мозг отвечает за твою печень — за исключением того, что у меня много отдельных интеллектов, а то, что находится над ними, — совершенно особая конструкция. — Кэрил выглядела несколько раздраженной, словно от нее требовали объяснить то, к чему невозможно подобрать слова. — Я же говорила: это трудно понять сразу.

— О'кей. Думаю, что кое-что я уже понял. Пока я сейчас общаюсь с тобой, вся Система меня слушает.

— Вот именно.

— И еще: очевидно, у тебя нет тела, как у меня, ни реального, ни виртуального?

— Нет.

— То есть ты — энграмма.

Кэрил снова поморщилась.

— Нет, Питер, я не энграмма. Технологии за время твоего отсутствия ушли далеко вперед.

Теперь он понял причину раздражительности Кэрил: называть кого-либо энграммой в ее обществе было верхом бестактности. Питеру стало грустно: он только что прибыл из коллектива, где ощущал себя изгоем, а оказался в ситуации в сотни раз еще более неприятной…

Усилием воли Эландер начал разгонять очередной приступ рефлексии с мазофилософским уклоном.

— Я понял, какие нужно сделать выводы. За сотню лет следовало ожидать такого. А как твой оригинал?

— Можно сказать, что настоящая Хацис с интересом следит за нашей беседой.

— И откуда же она следит?

Для Питера это был вопрос на миллион долларов.

Во время своего путешествия к Солнечной системе Эландер старался не думать о том, что ему предстоит увидеть там. Он знал, что в любом случае столкнется с неожиданностями. Если он будет надеяться встретить империю, которая заняла все планеты, то на самом деле может оказаться среди варваров. Будет полагать, что обнаружит на Земле одни руины, оставшиеся в результате гибели цивилизации, — а увидит сплошные башни из стекла, алюминия и стали. Зачем тренировать свое воображение, если в его распоряжении лишь сведения вековой давности?

В любом случае никакая почта не смогла бы подготовить его к тому, с чем ему довелось столкнуться теперь.

Когда прорезатель добрался до Юпитера, Питер решил с помощью его чувствительных сенсоров сначала провести максимально подробное сканирование окружающего пространства, прежде чем двигаться дальше.

Сначала он почувствовал что-то вроде облегчения: эфир оказался сплошь заполнен радиосигналами — правда, довольно слабыми. Эландер сразу же провел ресканирование с целью поиска источника таких сигналов.

Оказалось, что объектов, переговаривавшихся между собой, великое множество, но они разбросаны по всей Солнечной системе. При этом Земля как самый мощный источник сигналов просто перестала существовать, заменившись миллиардами разбросанных на миллионах квадратных километров крошечных приемников и передатчиков. И что самое странное, то место, где обычно располагалась собственно планета, полностью превратилось в глухонемую зону: гробовое молчание — и больше ничего.

Возможно, это стало результатом вызванного какими-то особыми обстоятельствами приказа земной администрации в целях маскировки хранить молчание в эфире? Если, согласно мнению «прядильщиков», появились враждебные расы, которые рыщут по Галактике в поисках подходящих жертв, то действительно опасно так открыто заявлять о своем присутствии, как это всегда привыкли делать на Земле. Еще во времена подготовки Питера к полету находились особо осторожные люди, рекомендовавшие максимально ограничить количество выходов в эфир. Неужели теперь партия перестраховщиков взяла верх, или действительно случился контакт с такой агрессивной расой? Наверное, этим объяснялось и отсутствие централизованных, достаточно мощных радиосигналов, и внезапное прекращение связи со всеми космическими миссиями.