На крыльях любви - Джилл Шелвис

– Мел..

– Не сомневаюсь, что полиция ею заинтересуется.

Плохо дело. Ее голос осекся, и она заставила себя сделать глубокий успокаивающий вздох, чтобы растопить комок эмоций, который уже стоял поперек горла.

– Мел, да посмотри же ты на меня.

Но она не слышала, и тогда он перегнулся через коробку передачи и приборную панель, чтобы схватить Мел за плечи и развернуть лицом к себе.

– Думаешь, я не вижу, что с тобой творится?

– А ты думаешь, я не знаю, что тебе плевать на то, что со мной творится?

– Вот как? – Бо схватил ее за плечи и встряхнул. – Я такой бесчувственный, правда? Такой вот негодяй…

– Да, чертов негодяй, – прошептала Мел и почувствовала, как наливаются слезами глаза.

– Мел. – Он выпрямился и с ужасом взглянул на нее. – Только не вздумай плакать!

– Я не плачу. – Мел помахала рукой у себя перед лицом, пытаясь охладить пылающую кожу, и шмыгнула носом: – Правда не плачу.

– Господи, я так не хочу, чтобы ты плакала!

– Значит, тебе очень не понравится то, что сейчас будет. – И Мел… заревела белугой.

– Проклятье! – Он усадил ее к себе на колени, что не очень-то удобно в машине, которая знавала даже не лучшие годы, а лучшие десятилетия. – Проклятье!..

– Знаю! – сквозь слезы пробормотала Мел.

Бо прижал ее к груди, ласково поглаживая по спине.

– Мне так жаль, дорогая. Ужасно жаль. Я знаю, что ты верила ей до последнего и очень хотела ее найти.

При этих словах она зарыдала с новой силой, и Бо просто обнял ее, зарылся лицом в волосы и сказал:

– Понимаю, тебе кажется, что ты ее потеряла. Если от этого станет легче, могу сказать, что знаю, каково это – терять близкого человека, без которого, казалось, не сможешь жить дальше, того, кто нужен тебе как воздух.

Она обняла его за шею.

– Ты говоришь об отце?

– Да. Мел, болеть будет долго, очень долго, но это нормально: это значит, что ты жива и с тобой все в порядке; это значит, что ты можешь научиться жить без того, кого потеряла, и двигаться дальше.

Мел уткнулась носом ему в шею, думая при этом, что Бо – самое большое чудо, которое случилось в ее жизни, и теряя разум от его запаха: аромата мыла, теплой кожи мужчины… А чтобы прогнать страшные мысли, она бессознательно вытерла нос об его рубашку.

Бо, услышав ее всхлип, скосил глаза:

– Ты что, вытерла об меня нос?

Она снова всхлипнула и буркнула:

– Нет.

– Да.

– Ну ладно: совсем чуть-чуть.

– Мел!

Она попыталась сползти с его колен, но он удержал ее на месте, пристально вглядываясь в лицо.

– Все в порядке?

– Может, не все – ведь нас чуть не пристрелили!

– Но ведь все обошлось, верно? – Бо погладил ее по спине своей сильной теплой рукой.

– Просто со мной еще никогда такого не было, и я чувствую себя так… словно схожу с ума, то есть ум и тело живут врозь, будто от переизбытка адреналина.

– Я понимаю.

У Мел было такое ощущение, что ее распирает изнутри, и с этим надо было что-то делать.

– Бо! Мне необходимо избавиться от этого…

Он посмотрел на ее губы, и этот взгляд был таким жарким, что не оставлял сомнений в его намерениях.

– Скажи, чего ты хочешь…

– Да? Мне бы хотелось сделать вот это…

И Мел сначала коснулась его губ своими, потом завладела ртом.

Хриплый вздох сорвался с его губ, и в следующий миг он сам ворвался в ее рот, руки с проклятиями проникли сквозь ворох одежды куда нужно, а его член оказался внутри ее.

– Господь всемогущий, – едва слышно выдохнул Бо, когда оба замерли, после того как он проник в нее одним быстрым мощным движением.

Мел не сумела бы описать словами, каково это – чувствовать его энергичное и пульсирующее присутствие у себя внутри. Ее рубашка была расстегнута, лифчик спущен до талии, одна туфля валялась на заднем сиденье, джинсы болтались на щиколотке. Откинув голову назад и закрыв глаза, отдаваясь потоку эмоций, она подумала: вот бы так было всегда!

– Бо!

Отняв губы от груди, Бо чуть разжал руки, отпуская ее бедра, и теперь Мел могла двигаться так, как ей и хотелось, унося их обоих в полет, туда, где не было никого, кроме них, где прочий мир исчез.

Обратный путь до аэропорта они проделали в молчании, то есть, конечно, не в абсолютном молчании, потому что в этой безумной жаре, в отсутствие кондиционера, Бо и Мел отчаянно потели и тяжело дышали.

Бо все еще пребывал в некотором напряжении, а в дыхании Мел ему чудились отзвуки сокрушительного оргазма. Какой у них был секс! Каждый раз они набрасывались друг на друга, но накал желания не ослабевал, и это озадачивало Бо, сбивало с толку, даже пугало…

Может, он всегда будет испытывать к ней это страстное влечение? Господи! Или он просто идиот, а Мел всего лишь пока не справилась с рыданиями?

Как же тяжело наблюдать, когда такая сильная и крепкая духом женщина, как Мел, не может совладать с собой!

А случалось ли ему хоть раз в жизни чувствовать себя таким беспомощным? Когда ему хотелось то пробить кулаком бетонную стену, то свернуться калачиком, оплакивая собственную жалкую участь?

Ну, может, и случалось: в то мрачное время сразу после гибели отца, когда он чувствовал себя совершенно беспомощным.

Ужасно, что Мел испытывает сейчас то же самое.

Интересно, с каких это пор он начал принимать во внимание ее чувства? Не иначе побочный эффект другого открытия: Мел на его стороне. Пусть ей самой это неприятно, тем не менее она встала на его сторону!

Правда в том, что он начал на нее западать. Крайне неприятная мысль. Поставив машину на стоянку в аэропорту под нещадно палящим солнцем, Бо смотрел, как Мел выходит из машины: волосы в беспорядке разбросаны по плечам, рот сурово сжат, глаза уставшие.

Нет, поправил он себя, не начал западать, а запал, глубоко и надолго. Свершилось. Наконец-то!

Мел удивленно взглянула в его сторону:

– Ты побледнел как привидение. Что-то случилось?

Побледнел? Да, что ж, вполне возможно.

– Бо?

Он открыл рот и произнес первую попавшую на язык глупость:

– Я кончил в тебя без презерватива.

Она мгновенно повернулась к нему, некоторое время пристально смотрела, потом отвернулась.

– О-о…

– И это все, что ты можешь сказать – «о-о»?