Преемница темного мага - Ирина Матлак

Карк убрал всю посуду и недоеденные закуски, благодаря чему нам не пришлось тащиться на кухню. Кажется, Агира пообещала, что они с братом на днях проникнут в святая святых и выведут шеф-повара из себя, — видимо, этого оказалось достаточно, чтобы Карк согласился временно поработать у нас личным официантом.

В общем, не было ничего удивительного в том, что пробуждение было тяжелым. Даже мне, не напившейся до беспамятства, было сложно вставать, проспав каких-то жалких три с половиной часа. Как себя чувствовали остальные, не могла даже представить. Да и, откровенно говоря, представлять не хотела, потому что во время таких пробуждений каждый становится эгоистом и думает исключительно о себе. Отдельной головной боли добавляли подколки сирен, не упустивших возможность вставить свои язвительные пять копеек.

Несмотря на это, на утреннюю тренировку я шла с радостью. Никакой недосып не мог нарушить мой энтузиазм. Я была рада наконец вернуться к службе и ко всему, что с ней связано!

Судя по виду выползших на полигон ловцов, среди нашего отряда оптимистично настроена была я одна.

— Ловец Гвор, зашнуруйте ботинок, иначе свалитесь! — приказал безукоризненно выглядящий капитан Вагхан. — Ловец Грэйдэ, где потеряли брата?

Засыпающая в положении стоя Агира встрепенулась и неуверенно протянула:

— Он… э-э-э…

— Два наряда вне очереди обоим! — припечатал неумолимый капитан. — И это — ловцы моего отряда? И это те, кто поклялся защищать честь Морского корпуса как свою собственную?

Отчитывали нас недолго, но сурово, а потом устроили настоящие круги Глубины, заставив оббежать полигон огромное количество раз. Мороз выдался неимоверный, и только быстрый бег не давал мне — разнежившейся в климате Сумеречной Жемчужины — окоченеть. Зима близилась к концу, но обещала потеснить грядущую весну, отодвинув оттепель еще как минимум на месяц.

После завтрака мы снова вернулись на полигон, и я наконец поняла, в чем разница между кадетами и ловцами. Раньше этого не замечала, а теперь на себе испытала различия в нагрузках. Физические упражнения перемежались с плетением сетей — как индивидуально, так и в команде. Несмотря на то что каждый из бывших кадетов теперь стал полноправным членом отряда, мы по-прежнему работали в связке со своими кураторами. Практиковаться с Косичкой мне было в удовольствие — хотелось соответствовать его высокому уровню, служить равноправной опорой и ничем не уступать. Получалось неплохо, но и не отлично.

Я не раз ловила себя на мысли, что не могу использовать магию ундин так же легко, как некромантию, — поднебесная энергия подчинялась куда сложней. Зато мой темный морской котик так и рвался проявить себя, выпрыгнуть наружу и, обнажив коготки, продемонстрировать все, на что способен. Приходилось тяжко. Мало того что нужно было создавать плетения, так еще и делать это, не позволяя случайно затесаться в них темной магии.

На мое счастье, Тэйн это понимал и прикрывал, когда мне было особенно сложно. Даже не знаю, как сумела бы со всем справиться и не выдать себя без его помощи. Наверное, именно поэтому адмирал изначально и позволил моему куратору обо всем узнать.

После очередной тренировки у нас выдалось немного свободного времени, которое ловцы решили потратить на сон. Следующая, более длительная тренировка проходила после обеда и оказалась гораздо утомительнее утренней. Под конец скончался даже мой энтузиазм, сломленный непрошибаемым капитаном.

Пока все расходились (а кто и расползался), покидая полигон, я надеялась выловить Тэйна, чтобы поговорить с ним наедине, но его подозвал к себе капитан Вагхан. Зато ко мне подошла Сильвия, и мы, не сговариваясь, подошли ближе к спуску со скалы, где никого не было. Выглядела альва предельно сосредоточенной и решительной, так что было понятно — предстоит серьезный разговор.

— Ты должна объяснить, что тогда произошло, — с ходу заявила она. — Как тебе удалось сбежать с Жемчужины? И, что еще важнее, почему я отключилась, когда в дом стучали стражи, а потом очнулась уже в Морском корпусе?

— У меня нет объяснений. — Мне даже не пришлось врать.

— Покрывая тебя, адмирал идет против короля, — глядя мне в лицо, неожиданно сменила тему Сильвия. — Соглашается на сделку с пиратом и теневым охотником, позволяет тебе жить с ними в одном доме. Для чего, Талмор? Похоже, ответ очевиден, хотя я не понимаю, что он в тебе нашел. Но зачем он так поступил?

Я усмехнулась:

— Капитан Вагхан тебе не говорит?

— Он не знает. — Сильвия передернула плечами и впилась в меня пронзительным взглядом. — Адмирал говорил со мной. Просил сохранить в тайне все, что видела. Разумеется, я подчинюсь и буду молчать. Но мне неясно, что происходит, а я терпеть не могу, когда чего-то не понимаю. Мне отвратительно, что мы обе были вынуждены находиться в обществе закоснелых преступников, а теперь вернулись на службу как ни в чем не бывало. Но я-то считаю пиратов и их пособников вроде Герры злом. А ты? Можешь не отвечать, я все видела. В тебе самой есть что-то темное… ты именно это скрываешь, я права?

Я не знала, что на это ответить, и очень надеялась, что на моем лице не отразился тот страх, что вспыхнул внутри.

— Мне не следует об этом говорить, — наконец произнесла я, не желая лгать.

— Знаешь, а ведь политика короля верна, — глядя мне в глаза, открыто признала Сильвия. — Твоя смерть помогла бы избежать множества других гибелей, которые обязательно будут, как бы все ни сложилось в дальнейшем. Возможно, дело в том, что ты никогда мне особо не нравилась. Не будь ты ловцом, и прикажи мне кто-нибудь убить тебя, чтобы спасти других, я бы сделала это не задумываясь. Но ты — часть Морского корпуса. Часть флота, который значит для меня все. Поэтому… — она шумно втянула воздух, словно дальнейшее признание требовало от нее колоссальных сил, — если Морской корпус, защищая тебя, останется один против гнева короля, я в числе первых выйду на бой. И жизнь отдам. Не за тебя, а за то, во что верю.

Ее светлые глаза потемнели и блеснули.

— А я верю в нашу службу и обязанности. Мы клялись защищать королевство и противостоять пиратам, но сплоченность и товарищество ловцов — основа всего.

Она даже представить не могла, чем для меня были ее слова. Я смотрела на нее — решительную, несгибаемую альву, чьи светлые волосы подхватывал морозный ветер, — и испытывала невыразимое восхищение такой силой духа. Такие, как она, если были верны, то до конца. Если любили или ненавидели, то самозабвенно и всей душой. Отличались прямолинейностью, не всегда приятной окружающим, но зато оставались честны.

— Сильвия, я благодарна за все, что ты сказала, — не отводя взгляда, произнесла я. — Может, тебе это и не важно, но для меня ценны твои слова. Поверь, если встанет выбор — погибнуть, чтобы спасти тех, кто мне дорог и просто невинных людей, или выжить, я раздумывать не буду. Но просто так отдавать жизнь, когда есть возможность пойти другим путем, я тоже не стану. Пока у меня есть шанс жить, я буду им пользоваться и на заклание себя не отдам.