Темный - Василий Сахаров

Я прошел в тронный зал и застал здесь не только будущего царя, но и Варро Одда, верховного жреца Одина. Они о чем-то разговаривали, и, судя по всему, Эрлингу слушать служителя богов не хотелось. Маршал постоянно хмурился и смотрел в окно, которое выходило в дворцовый парк, а Варро Одд пытался ему что-то втолковать.

Заметив меня, Эрлинг молча указал на кресло невдалеке от трона. Это был знак присесть и подождать, что я и сделал. А поскольку заняться было нечем, то прислушался к разговору Тейта и жреца.

– Еще раз повторяю, – жрец вскинул правую руку, – война, которая ведется с нордами, необычная.

– Ну чего в ней необычного? – Тейт поморщился и пожал плечами. – Да, норды ведут себя жестоко. Да, они более фанатичны в бою, чем прежде. Да, они ведут себя безрассудно и поступают, как дикари. Да, боевые действия уже не локальный конфликт, а Мировая война. Все это есть. Но этому имеется здравое и логичное объяснение. Правительство республики, желая вызвать подъем народного гнева, манипулирует своими соотечественниками при помощи средств массовой информации. Разве не так?

– Перед тобой только оболочка, но ты не хочешь видеть суть.

– Уважаемый Варро, наверное, вы снова скажете, что норды это часть темной и злой силы, которая хочет уничтожить нас?

– Да, – жрец кивнул.

– Хорошо, – Эрлинг повторил его движение. – Допустим, что это так. И что теперь? Как я должен поступить?

– Я уже сказал. Как будущий государь, ты обязан объявить Священную войну.

– Но на основании чего? Где доказательства, которые можно предоставить Государственному совету?

– Доказательства будут.

– Вот когда они появятся, тогда и поговорим. Мне нужны факты, а не видения безумных пророков, которые пьют наркотические грибные настойки и витают в облаках.

Жрец нахмурился и слегка прихлопнул ногой, а затем развернулся к выходу и оставил нас. Он был недоволен. А Тейт присел рядом со мной, посмотрел вслед служителю Одина и сказал:

– Юра, ты даже представить себе не можешь, как я устал.

– Ошибаешься, представить могу, поэтому к высоким чинам и не стремлюсь, – я усмехнулся и кивнул в сторону выхода: – Чего жрец хотел?

Эрлинг помедлил и ответил:

– Ты знаешь, что я чту и уважаю веру предков. Но Одд, как мне кажется, сходит с ума и требует слишком многого. Он говорит, что норды продались тьме, неведомым инопланетянам, и вся кровь, которая проливается на фронтах, жертвоприношение злым сущностям, которые хотят захватить наш мир. По-моему, это бред. Как думаешь?

– Наверное, действительно, у жреца непорядок с головой. Тысячу лет нашу планету никто не тревожил, а тут нападение инопланетян, которые сговорились с республиканцами? Теоретически это возможно, поскольку раньше Сканд был населен негуманами. Но практически их возвращение невозможно. А что он имел в виду, когда требовал объявить Священную войну?

– Полная мобилизация всего мужского населения, невзирая на чины и звания, от шестнадцати до пятидесяти лет. После чего тотальная война с нордами и полное уничтожение наших противников, а также снос их святилищ. По его задумке война должна закончиться через несколько месяцев. Понятно, что с нордами воевать необходимо и государство обязано отнестись к отражению агрессора с большей серьезностью, чем при прежнем царе. Однако о тотальной мобилизации речь идти не может. На это у нас нет ресурсов, средств, техники и оружия. Да и аристократы с промышленниками, на которых мне в начале правления придется оглядываться, подобное не одобрят.

– Согласен. Это чересчур.

– Вот и я о том же. Однако это мои проблемы. А что у тебя?

– В Генштабе порядок. Маршал Ричардс принимает дела, а я прибыл получить новое задание.

– А чем бы ты хотел заняться?

– Даешь мне выбор?

– Даю.

Помедлив, я решил рискнуть и сказал:

– Учитывая, что здоровье у меня теперь не очень крепкое, я надеюсь на должность при дворе.

– Вот как!? – Эрлинг удивился. – И какую должность ты мог бы занять?

– А что если я стану хранителем царской сокровищницы?

– Интересно… – протянул сюзерен, немного подумал и добавил: – Я не против… Но есть одна проблема…

– Какая?

– Нужно найти прежнего хранителя царской сокровищницы.

– Он пропал?

– Да.

– А когда?

– Трое суток назад.

– Выходит, что он исчез еще при Сигурде?

– Так и есть.

– Кто занимается его поисками?

– Никто. Людей нет. Царская Стража, конечно, что-то делает. Но в данный момент эта структура деморализована, поэтому надеяться на нее не приходится.

– Наверное, царские агенты ожидают кадровых чисток и перестановок?

– Верно.

– А что с сокровищницей?

– Она на запоре. Пройти в подземные хранилища не удается, там три уровня защиты.

– Странно это все…

– Более чем. Поэтому работай, Юра. Если найдешь пропавшего придворного, должность твоя.

– А если нет?

– Тогда хранилища вскроем при помощи спецтехники и взрывчатки. Однако в этом случае хранителем царских сокровищ станет другой. Договорились?

Эрлинг улыбнулся. Он бросил мне вызов, и я его принял:

– Договорились.

Я остановился перед резной дубовой дверью, на которой висела бронзовая табличка, и прочитал надпись: «Старший следователь по особо важным делам Царской Стражи Его Величества полковник Ируак А.К.» и усмехнулся. Как же любят некоторые государевы люди пускать в глаза пыль и этим повышать свою значимость. Ведь можно поставить обычную дверь и табличку повесить из пластика. Но нет. Каждый посетитель обязан понимать, что входит не к простому смертному, а именно к «старшему следователю», между прочим «по особо важным делам», не какой-то там организации, а «Царской Стражи Его Величества», и не к лейтенанту или капитану, а к «полковнику Ируаку А. К.» собственной персоной.

«Да уж, без понтов в Царской Страже никуда», – промелькнула у меня мысль, и я вошел в кабинет.

Обстановка внутри шикарная. Стены отделаны дорогими ореховыми плитками под старину, как в родовых замках аристократов. На полу ковры с толстым ворсом. Шкафы из мореного дуба. В центре просторного помещения огромный стол и вокруг него дорогие кожаные кресла. Все говорило о том, что хозяин кабинета в средствах себя никогда не ограничивал и человек он не бедный. Так что если и предлагать ему взятку, то мелочиться нельзя.

Кстати, насчет хозяина кабинета. Полковник Ируак оказался средних лет подтянутым блондином в распахнутом на груди темно-сером мундире, и он дремал. Развалившись в кресле, следователь по особо важным делам, который должен был найти пропавшего хранителя царских сокровищ господина Дурова, слегка похрапывал, и на столе перед ним лежало несколько листов бумаги, а рядом стояла початая бутылка коллекционного коньяка. Судя по всему, полковник самоустранился от дел, и ему было на все плевать.