Трудно быть солнцем - Антон Леонтьев

Кто мог тогда знать, что все закончится так трагически и ужасно. Я, полная иллюзий и чудесных стремлений, ощущала, что влюбилась в первый и, как я теперь уверена, в последний раз в своей жизни. Моим избранником стал он – Арсений Поликарпович Уссольцев.

Как я отметила, он также был ко мне неравнодушен. Арсений Поликарпович относился к тому типу людей, которые, глубоко все переживая, не спешат показывать свои подлинные чувства. Я понимала его, он приехал в наш городок расследовать серию жестоких и загадочных смертей, а вовсе не для того, чтобы стать жертвой страсти одинокой особы преклонных лет, директора местного музейчика.

– Елена Карловна, – обратился ко мне Арсений Поликарпович, когда мы с ним прогуливалась по залитому лунным светом Староникольску.

Погода стояла для начала сентября удивительно теплая, наступило так называемое «бабье лето». Я понимала, что пришло и мое «бабье лето» – последняя пора любви перед тем, как я окончательно превращусь в старуху. Все же к тому времени мне исполнилось сорок девять лет.

– Елена Карловна, – повторил Уссольцев. – Когда я общаюсь с вами, у меня становится отрадно и спокойно на душе. Вы именно тот человек, с которым…. С которым я мечтал провести остаток дней моих. Ваш сынок Карлуша великолепный мальчик, я бы хотел, чтобы он назвал меня отцом. К сожалению, моя супруга, которую я любил всем сердцем и которая была для меня смыслом существования, скончалась во время родов. Ей было тогда девятнадцать лет, вместе с ней, прожив всего несколько часов, скончался и наш дорогой сыночек.

– Какой ужас! – в потрясении воскликнула я.

Я не могла поверить, что судьба послала Арсению Поликарповичу, этому чудесному и умному человеку, такое серьезное испытание. Но, с другой стороны… Если бы он прибыл к нам в Староникольск, оставив в Петрограде любимую жену и взрослого сына, то вряд ли я могла бы рассчитывать на взаимность с его стороны. А так…

Как я убеждалась, смерть во многом определяет жизнь. Она является ее концом и ее началом, но меня, человека, интересовавшегося естествознанием, всегда пугала та неизвестность, которая поджидает нас после того, как глаза наши навечно сомкнутся и темнота охватит разум. Я сомневалась в доктринах, которые проповедовали религии. Мне казалось, да кажется и сейчас, что смерть никак не может быть лучше жизни, как стараются убедить нас священники, и вряд ли нас ожидает лучшая участь после кончины.

– Арсений Поликарпович, – сказала я тогда, испытывая большое волнение. – Я… Я даже не могу ничего сказать! Как же я рада, что познакомилась с вами!

Он взял мою ладонь, и я ощутила тепло его руки. Мне больше ничего не требовалось, я поняла, что и он любит меня. Но разве могла я подумать, что это счастье закончится так скоро? Все же мы находились не в Эдемском саду, а в провинциальном городке, где действовал безумец.

Арсений Поликарпович внимательно ознакомился с результатами тех следственных действий, которые были предприняты местной полицией. Сначала городничий и его команда настороженно отнеслись к появлению петроградского чужака. Они думали, он прибыл затем, чтобы поучать их и в итоге присвоить себе лавры победителя.

Однако Арсений Поликарпович, человек кристальной честности и большого ума, не противопоставлял себя староникольской полиции, а, наоборот, старался использовать их знания, опыт и сноровку на всеобщее благо.

В который раз я убедилась в том, что выбор пал на Арсения Уссольцева не случайно. Именно он идеально подходил на роль следователя, который мог бы разоблачить нашего цветочного монстра. Он внимательно изучил послания и пришел к противоположному, нежели полиция, выводу.

– Я не думаю, что убийца является человеком диким и подвластным эмоциям. Наоборот, он видится мне чрезвычайно расчетливым, хладнокровным и злобным. Скорее всего, он обвиняет судьбу в том, что не смог достичь высот жизни, и старается отомстить ей и обществу за это. Он не глуп, более того, обладает большими интеллектуальными способностями. Эти стихи… Я уверен, они помогут нам выйти на его след.

– Но почему цветы, почему этот злодей украшает тело каждой из жертв цветком и совершает убийство при помощи шарфа, на котором также имеется изображение цветка? – спросила я. Меня давно мучил этот вопрос.

– Не могу сказать, Елена Карловна, – ответил мне Арсений Поликарпович. – Я убеждаюсь с каждым прожитым днем, что человеческий мозг и процессы, протекающие в нем, подлинная загадка, над разрешением которой нам предстоит биться еще долгие столетия. Чтобы понять психологию убийцы, влезть в его шкуру и проследить его дальнейшие шаги, нужно быть гением сыска, которым я, увы, не являюсь… Видимо, в жизни этого человека было что-то, связанное с цветами. Например, его мать, женщина властная и жестокая, могла увлекаться цветоводством, или свое первое преступление он мог совершить именно в саду, среди благоухающих бутонов… Я не знаю, Елена Карловна, ничего не могу сказать по этому поводу!

– Но кто же может оказаться этим чудовищем? – спросила я Арсения Поликарповича. – И почему он решил наносить один удар за другим?

Следователь, подумав, ответил мне:

– К сожалению, я пока что имею только очень смутные подозрения, говорить о которых слишком рано. Елена Карловна, первое убийство произошло на свадебном торжестве Евгении Ируповой и князя Шаховского. Я имел честь беседовать в Петрограде с отцом покойной, Адрианом Ируповым. Он произвел на меня впечатление человека, которого ударила молния. Он полон чувством мести и желает покарать того, кто лишил его единственной дочери. Беседовал я и с князем Шаховским. Он также навел меня на ряд ценных идей. Скажите, уважаемая Елена Карловна, кто бы мог ненавидеть бедную девушку до такой степени, чтобы лишить ее жизни?

Я задумалась, а потом ответила:

– Я не была так хорошо знакома с семейством Ируповых, все же мы принадлежим к разным социальным группам, вы понимаете, о чем я… Евгения была милой девушкой, она вряд ли могла иметь врагов. А что, если это месть ее отцу, который сделал состояние, разоряя других? И не забывайте о розовом бриллианте «Утренняя заря», похищенном с места преступления. Его же взял убийца, как вы считаете?

– Вероятнее всего, да, – ответил Арсений Поликарпович. – И это вроде бы должно помочь нам напасть на его след. Но я уверен, убийца не будет пытаться продать камень, он оставит его в качестве талисмана, как символ первого удавшегося преступления. Нам необходимо вычислить взаимосвязь между первой и второй жертвой. Что могло объединять Евгению Ирупову, точнее, княгиню Шаховскую, и Екатерину Ульрих? Почему убийца выбрал в качестве жертв именно их? Я уверен, он готовился долго и тщательно к смертоубийствам, поэтому говорить о том, что он выбрал жертвы наугад, нельзя. Их должно что-то объединять, но что именно? Этот вопрос к вам, Елена Карловна, вы же знаете местные сплетни…

Я снова задумалась. Евгения Ирупова и Екатерина Ульрих. Я рассказала Арсению Поликарповичу о подозрениях, которыми была окружена молодая вдова Ульрих. Он воспринял это с живым интересом.

– Значит, Екатерину Ставровну подозревали в отравлении супруга? Что же, это может оказаться весьма важным. А что думаете вы сами, Елена Карловна? Кого подозреваете вы? Думается мне, ваши мысли очень и очень интересны.