На службе у войны: негласный союз астрофизики и армии - Эвис Лэнг

Камера на борту последнего спутника-шпиона серии CORONA, запущенного в 1960 году и впоследствии получившего обозначение КН-1, могла зарегистрировать объект размером всего восемь метров. Прошло только шесть лет, и камере спутника КН-8 GAMBIT стали доступны объекты размером в 15 сантиметров. Еще через десять лет спутник КН-11 KENNAN, первый из тех, что были оснащены ПЗС-приемником, имел гораздо более широкое поле зрения, больший объем памяти и значительно более долгий срок эксплуатации – правда, за счет более низкого разрешения, которое теперь составляло два метра. Однако у так называемого усовершенствованного КН-11 разрешение вновь повысилось, к тому же он был чувствителен к инфракрасным лучам.

Неудивительно, что во время холодной войны Советский Союз тоже запускал много спутников-шпионов. Несколько их было отправленов небо и Китаем. Неудивительно и то, что, хотя американские разведывательно-космические программы обычно оставались засекреченными в течение десятилетий, периодически случались утечки информации, неумышленные проговорки и эпизоды якобы непреднамеренного рассекречивания. В 1981 году солидное авиационное издание поместило полученный со спутника КН-11 снимок советского бомбардировщика; в 1984 году американский военно-морской аналитик «слил» уважаемому военному журналу сделанную с КН-11 фотографию советского авианесущего крейсера. Сам же КН-11, как и все семейство космических аппаратов, к которому он принадлежал, остается секретным по сей день.

Итак, теперь больше не сбрасывают с парашютом кассеты с отснятыми в космосе пленками. В Рочестере, штат Нью-Йорк, где находится компания Eastman Kodak, процветает безработица. Мировым стандартом стали ПЗС-приемники высокого разрешения. Весьма вероятно, что существует постоянно пополняемый архив оптических, инфракрасных и радиоизображений каждого квадратного фута каждой реальной и потенциальной зоны конфликта на нашей планете. На одном часто репродуцируемом снимке, сделанном в 1990-х с борта усовершенствованной версии КН-11, видно фармацевтическое производство в Судане, по слухам связанное с производством химического оружия. На другом – лагерь в горах Афганистана, который называют тренировочным центром «Аль-Каиды». Более современные спутники – разведывательные, геопространственные, коммерческие, телекоммуникационные, метеорологические – неоднократно снимали такие объекты военного значения, как, например, убежище Усамы бен Ладена в Абботабаде (Пакистан). Они зарегистрировали внезапное появление многочисленной бронетехники на военной базе в Алеппо, в Сирии, и повышение активности перед запуском ракеты на космодроме Сохэ в Северной Корее.

Но спутники-шпионы, отслеживающие зоны конфликтов, не единственный источник таких фотографий. Любой, кто способен за это заплатить, может сейчас отобрать все, что ему вздумается, из бесчисленного количества изображений, сделанных с борта коммерческих спутников. Уильям Е. Бэрроуз пишет:

Сами сотрудники разведслужб, регулярно пополняют коллекции снимков, полученные благодаря работе их собственных систем, фотографиями, сделанными с коммерческих спутников. Космические аппараты гражданского назначения все чаще используются для рутинного сбора разведданных и даже, в потенциале, для ведения боевых действий, так как это обходится дешевле, чем в обстановке полной секретности запускать спутники-шпионы, а потом обрабатывать лавинообразные потоки данных, непрерывно поступающих почти в реальном времени… Но если высококачественные коммерческие изображения при помощи, по сути, обычной кредитной карты могут покупать сотрудники спецслужб, то же самое могут делать диктаторы и террористы.

Верно, а еще агентства доставки гуманитарной помощи и группы защитников окружающей среды.

Можно ли сказать с уверенностью, что спутниковые фото любого происхождения никогда не будут употреблены во зло и всегда будут служить нашей безопасности? Вероятно, нет. Но хорошо ли иметь документальные подтверждения сокращения площади лесов в бассейне Амазонки с 1975 по 2012 год или быть предупрежденными о вскрытии крупнейшего ледяного шельфа Арктики, случившегося в 2003 году? Вероятно, да. Существует организация под названием Международная хартия по космосу и крупным катастрофам, которая бесплатно обеспечивает спутниковыми фотографиями бригады спасателей во всем мире, чтобы те могли действовать более быстро и эффективно. Подобно GPS, «космические глаза» тоже имеют двойное назначение.

___________________

Вопрос: что будет, если послать на перехват спутника-шпиона баллистическую ракету, а потом отправить то, что получится после их столкновения, в межпланетное пространство? Ответ: миссия NASA «Столкновение с бездной» (Deep Impact) к комете Темпеля 1. Впервые главной задачей космической миссии стало преднамеренное столкновение с кометой, а не пролет мимо нее.

3 июля 2005 года, после того как менее чем за полгода космический аппарат Deep Impact преодолел более 400 миллионов километров, он выпустил в направлении кометы восьмисотфунтовый «умный» снаряд, который на следующий день врезался в комету Темпель 1. Энергия взрыва была эквивалентна пяти тоннам тринитротолуола. На поверхности кометы образовался глубокий кратер; выброшенные в пространство массы осколков и пыли, что и было целью столкновения, наблюдались и регистрировались камерами и инфракрасным спектрометром на борту космического аппарата, а также многочисленными телескопами по всему миру. Теперь мы с определенностью можем сказать, что на поверхности кометы имеется водяной лед, некие «пушистые структуры, менее плотные, чем сугробы мелкого снега» и в изобилии – углеродосодержащие молекулы. Они-то и говорят нам, что в какой-то момент на протяжении первых нескольких миллиардов лет существования нашей планеты, когда Земля подвергалась регулярной бомбардировке из космоса всяческими каменными образованиями, включая кометы, одна такая комета, похожая на Темпель 1, могла, оказавшись вблизи Земли, поделиться с ней органическим веществом.

Очевидно, что выпущенный космическим аппаратом снаряд должен был поразить свою цель – очень темное (альбедо 0,06) ядро кометы диаметром менее четырех миль, в противном случае миссию пришлось бы считать провалившейся, как сражение, проигранное из-за того, что артиллерия промахнулась. Все компоненты этой сложной схемы находились в движении: Земля, послужившая платформой для запуска ракеты, сам космический корабль, ударный снаряд и комета. Ударный снаряд был оборудован телескопом, работавшей в разных спектральных диапазонах ПЗС-камерой среднего разрешения, датчиками цели, батареей, которая должна была обеспечить космический снаряд энергией до последней минуты его существования, и запасом гидразинового топлива для кратковременных реактивных импульсов коррекции курса. Этот баллистический снаряд необходимо было выпустить с борта космического аппарата точно в расчетное время и под таким углом, который бы гарантировал максимальное сближение с кометой. Вдобавок само столкновение должно было произойти на освещенной Солнцем стороне поверхности кометы, чтобы можно было увидеть выброшенное из нее взрывом облако пыли.

Обычно навигация в космосе происходит по командам с Земли. Но, чтобы избежать связанных с этим больших временных задержек – ведь данные о положении космического корабля должны передаваться на Землю, анализироваться, и только после этого выработанная команда управления посылается обратно на корабль, – во время осуществления своей главной задачи миссия Deep Impact управлялась бортовой навигационной системой AutoNav. Система была активирована за два часа до запланированного столкновения. Каждую минуту AutoNav получала четыре изображения, что позволяло ей постоянно контролировать положение и скорость как кометы, так и ударного снаряда. Чтобы удержать снаряд на курсе, умная система провела три коррекционных маневра: за 90, 35 и 12 минут до столкновения.