На краю пропасти. Китайская шаль. - Патриция Вентворт

– Он тоже ужасно несчастен. – Петра подняла глаза: в них блестели слезы. Она схватила Лору за руку и тут же ее отпустила. Потом отвернулась обратно к окну и покачала головой. – Она над ним измывается. Это невыносимо. Был бы он ей действительно нужен, был бы у него хоть малейший шанс стать счастливым, я оставила бы его в покое. Но ведь он ей не нужен совершенно! Ей вообще никто не требуется, а если и нужен, то только затем, чтобы поиграть и выбросить, посмеяться, унизить. Она уже однажды была замужем – ей этого хватило.

– Замужем?.. – воскликнула Лора.

– А ты не знала? Она тогда еще играла и вышла за актера – его фамилия Хэйзелтон, он был даже довольно известен. Какое-то время все шло нормально, а потом она выяснила, что он наркоман или что-то в этом роде. С подобной женой еще и не такое начнешь выделывать! Как бы там ни было, она с ним рассталась и получила развод. Тетушки поначалу рвали и метали, а потом и сами радовались такому исходу. Шесть лет прошло, никто об этом не вспоминает, будто этого и не было. Ты, наверное, тогда еще училась в школе, и взрослые от тебя эту историю скрыли.

Тирада была произнесена Петрой с легким злорадством, но без настоящей злобы.

Лора засмеялась:

– Да уж, такого мне бы никто не рассказал! И что стало с мужем?

Петра пожала плечами:

– Ничего не стало, живет себе. Говорят, даже снова объявился. Вчера вечером его видели в «Люксе». Он подошел к Танис.

– И что она?

– Да ничего. Выкрутилась – этого умения у нее не отнять. Интересно, что он сейчас обо всем этом думает… Раньше грозился свести с Танис счеты. Да, сильно она его задела… Я как-то болтала с одной его хорошей знакомой, так та говорит – дескать, он, как слон, никогда не забывает обиды, говорит, что так просто это ей с рук не сойдет. Но разве человек может отомстить шесть лет спустя?

– Вряд ли.

Петра засмеялась:

– А что, неплохая мысль. Не понимаю, как это до сих пор никто не догадался ее прикончить! Я бы и сама могла проделать такую штуку, только кто тогда утешит бедного Элистера?

Она неестественно громко засмеялась.

Пришла очередь Лоры взять ее за руку.

– Успокойся, пожалуйста.

Петра затихла.

– Вот почему я за ними таскаюсь. Иногда я ему необходима. Если бы не эта чертова война, мне хватило бы гордости наплевать на то, что там ему необходимо, но как теперь позволить себе быть гордой, когда каждая встреча может стать последней?

Лора ничего не сказала. Впереди ни на миг не прекращался живой, громкий разговор. Мужчины обсуждали разработку механизма, на который некий Николсон выделил средства и о котором Робин был очень высокого мнения, в то время как Кэри считал, что он ничего не стоит. Оба были рады, как дети, что им представилась возможность поспорить.

Петра резким движением схватила сумочку, достала пудреницу и занялась обновлением макияжа.

– Тебе не кажется, что я перестаралась? – внезапно спросила она.

Лора кивнула:

– Немного броско, но наложено очень хорошо.

Петра поморщилась, как недовольный котенок:

– С этой штукой нужно уметь обращаться – может придать уверенности, а может и выдать… Я сегодня так намазалась, что Танис все поймет с одного взгляда.

– Так убери немного. Нет, помаду не трогай – размажешь! Вот так. Хорошо.

Петра захлопнула пудреницу.

– Тебе, наверное, кажется странным, что я изливаю душу перед человеком, которого вижу второй раз в жизни. Мне и самой странно. Просто я дошла до ручки и мне необходимо выговориться, а с тобой легко откровенничать. – Она засмеялась. – В таких ситуациях чужие люди – лучше всего. Близкие лезут с советами, а чужие слушают и помалкивают. Ты вот любишь своих родственников?

Лора улыбнулась:

– Люблю.

– А я – нет. Как мне надоело их благоразумие! Каждый раз одно и то же: «Оставь его в покое. Дай ему прийти в себя». За то их и не люблю, что прекрасно понимаю – отличный совет… Давай-ка сменим тему. Ты умеешь готовить?

– А ты?

– Еще как! У меня такой омлет – французы обзавидуются. – Петра ткнула Робина пальцем в спину: – Правда ведь?

– Что – правда? – Робин обернулся. Он был явно недоволен тем, что его перебили.

– Правда я отлично готовлю? Омлет, например. Пальчики оближешь!

– Облизывать пальчики неприлично, – сказал Робин и возобновил прерванный разговор.

Петра показала ему язык, когда он уже повернулся к ним спиной.

– Очень даже прилично! – Она заговорщицки подмигнула Лоре. – Если это мой омлет. И как это мужчины могут часами обсуждать такую скукотень?

Лора хорошо запомнила свое первое впечатление от Прайори. Пасмурно. Низкие облака. Еще нет и четырех часов, а январский день уже клонится к вечеру. Они подъезжают по аллее к дому. Свет, который пробивается сквозь голые ветви лиственных деревьев, заслоняют хвойные. Наконец автомобиль выезжает на широкую прямоугольную площадку, посыпанную гравием. Серый дом огораживает двумя крыльями мощеный дворик с фонтаном посередине. Правое крыло почти разрушено – это бывшая церковь.

Лора высунулась из окна и жадно всматривалась в каждую деталь. Заезжая во двор, она мельком заглянула в церковь через огромное окно, выходившее на восток. Другие окна стояли без стекол, в них хорошо были видны небо и деревья. И все же развалины производили величественное впечатление. Сам дом в отличие от голых серых стен церкви был обвит темным плющом, сухими стеблями девичьего винограда и перепутанными ветвями глициний, которые дотягивались до самой крыши и ползли вдоль карниза.

Кэри остановил машину, обернулся назад и первый раз за всю поездку обратился к Лоре:

– Нравится?

Они смотрели друг другу в глаза. Лора сияла.

– Я уже влюбилась в Прайори!

– С первого взгляда? Как подозрительно! – Кэри поддразнивал ее, будто хотел выпытать ответ на какой-то другой вопрос.

– Согласна. Ужасно подозрительно. Но когда такое случается, оно просто случается – и в этом нет никаких сомнений. С вами такого не бывало?

Пока все выходили из машины и вынимали вещи, Лора успела еще раз взглянуть на полуразвалившуюся церковь. Потом они вошли в дом, прямо в холл, где горел большой камин. Из холла наверх шла лестница. По контрасту с уличным холодом помещение показалось Лоре темной, теплой пещерой, хорошо защищенной от всех ветров. Из трех узких окон за спиной падал сумеречный свет и, смешиваясь со светом от горящих в камине бревен, порождал странную игру теней, из-за которой сложно было что-то рассмотреть.

Вдруг вспыхнул яркий электрический свет – он лился сверху, из хрустальных бра над деревянными панелями, и освещал лестницу, расходившуюся вправо и влево после первого пролета с десятком невысоких ступеней. С правой стороны медленно спускалась Танис Лайл. Дойдя до площадки, она улыбнулась, вытянула вперед обе руки и сбежала по ступенькам. Коричневый джемпер с высоким горлом и юбка из грубого твида того же цвета идеально подходили хозяйке загородного дома. Если выход Танис был спланирован заранее, замысел удался на сто процентов. Если нет, то эта эффектная сцена – результат множества мелких совпадений. Лора ни секунды не сомневалась – все было продумано до мелочей: от ослепительной вспышки света до того факта, что она первой встречает гостей – именно очаровательная Танис здесь хозяйка.