Люби как в 20! - Юлия Набокова

В тот же миг, повинуясь знаку вожака, его скрутили двое других гопников. А я повернулась к брюнету, который насмешливо раздвинул губы в улыбке:

– Вперед, малышка! Покажи, на что ты способна. И уж постарайся, чтобы твой парень не пострадал.

По шальному блеску в его глазах я поняла, что нас так просто не отпустят. Данилу изобьют, а что будет со мной – даже думать не хочу. Если бы на моем месте была девчонка двадцати лет, все закончилось бы плохо. Но на моей стороне были опыт и… перцовый баллончик!

Я сжала железный флакон, который переложила из сумки в карман куртки за спиной Данилы, пока он закрывал меня от хулиганов, и шагнула к их вожаку.

А когда он с глумливой ухмылкой наклонился ко мне, задержала дыхание и направила струю из флакона ему в лицо.

Гопник взвыл и стал тереть глаза.

– С-сука!

Я отскочила в сторону, чтобы не вдохнуть ядреную смесь, и повернулась к Даниле. Один из гопников отпустил его и метнулся ко мне, но тоже получил щедрую порцию «успокоительного». Второй схватился с Данилой, а когда Данила с силой оттолкнул его от себя на пару шагов, я прыснула и тому в лицо остатки из баллончика.

Все случилось молниеносно. Пока гопники терли глаза и выли, как гиены, на время ослепнув, мы проскочили мимо них и помчались к дому.

– Что это было? – выдохнул Данила.

– Перцовый баллончик, – нервно хихикнула я.

Заскочив в подъезд, мы захлопнули за собой дверь и заторопились к лифту. Окошко консьержки было закрыто – в такой поздний час она уже спала. Мы заскочили в лифт и нажали кнопку. Только когда двери захлопнулись, я с облегчением выдохнула. А затем взглянула на Данилу и ахнула:

– У тебя кровь!

Его бровь была разбита, на лбу выступила кровь.

– Ерунда, царапина, – Данила ободряюще улыбнулся, а меня затрясло. В ту же секунду парень крепко обнял меня и прижал к себе. – Ты чего, Алька? Все хорошо.

– Я так испугалась, – призналась я, цепляясь за его плечи.

Лифт остановился, открывая двери.

– Твой этаж, – Данила вопросительно взглянул на меня, но я еще сильней вцепилась в его куртку и пробормотала:

– Я не хочу оставаться одна.

Двери захлопнулись, и лифт поднял нас на этаж выше. Я вышла вслед за Данилой, и он крепко стиснул мою руку. Мы оба знали, зачем я иду к нему домой среди ночи. И я не знаю, кто из нас волновался сильней.

Переступив порог его квартиры, я нерешительно остановилась в темноте. За спиной хлопнула дверь, но Данила не стал включать свет.

Я замерла, глядя на него во мраке, а он положил руки мне на плечи, снимая куртку. Темноту озарила яркая искорка, и мы отпрянули друг от друга.

– Ай! Ты током бьешься, – рассмеялся Данила.

Это разрядило атмосферу, и я улыбнулась, сняв куртку. Моя белая блузка, по-прежнему завязанная узлом на животе, тускло светилась в косых отсветах фонаря с улицы. Данила порывисто шагнул ко мне, сбросив свою куртку с плеч прямо на пол, а моя полетела рядом, когда парень крепко обнял меня за талию и жарко поцеловал.

Крутанувшись, как в танго, мы протанцевали через всю комнату и рухнули на диван, тесно сплетясь руками и ногами.

– Я сейчас, – хрипло пробормотал Данила, поднимаясь, и направился к столу у окна.

Я подумала, что там у него хранятся презервативы, но парень включил музыкальный центр, а я вздрогнула, когда современная мелодия разнеслась по комнате.

– Не так громко, – воскликнула я, – а то соседей разбудишь!

– Твоей сестры ведь сегодня нет, а остальные соседи у меня адекватные, – ответил Данила, но звук убавил.

Хорошо, что было темно, и парень не заметил, как я покраснела. Может, стоит ему признаться во всем? Пока мы не зашли слишком далеко? Но представив, как Данила отшатывается от меня и выставляет за порог, я промолчала. А когда он вернулся к дивану и горячо меня поцеловал, забыла обо всем на свете. Ничто больше не имело значения, кроме его жадных губ и нетерпеливых рук.

Когда его пальцы принялись расстегивать пуговицы на моей блузке, я задержала дыхание.

– Скажи, если захочешь меня остановить, – сказал Данила, заметив, как я напряглась.

– Продолжай, – выдохнула я. У меня не было секса почти год, и я хотела снова почувствовать себя красивой и желанной в объятиях Данилы.

Парень тихонько рассмеялся, расстегнул пуговицы до конца и спустил блузку с моих плеч. Я присела, помогая себя раздеть.

– Мне нравится твоя ласточка, – шепнул Данила, жарко целуя меня в плечо.

А затем уложил меня обратно на диван и продолжил ласкать. Его губы заскользили по моей шее вниз, к чашечкам кружевного бюстгальтера. Одеваясь сегодня в клуб, я надела белое белье – как невеста. Комплект был новым, я купила его недавно, в надежде, что наши отношения с Данилой перейдут на новый уровень. Данила осторожно гладил мою грудь через бюстгальтер, продолжая целовать в губы и шею, спускаясь к ложбинке между грудей и возвращаясь обратно к шее. Делал он это неумело и неловко. Мне было щекотно – как будто щенок осторожно облизывал мою кожу, оставляя на ней влажные следы. Хотелось, чтобы он уже перестал меня облизывать, а перешел к активным действиям. Я выгибалась под его руками, мечтая, чтобы он скорее сорвал с меня это кружево, которое мешает ощутить его прикосновения обнаженной кожей. Но Данила не торопился, растягивая прелюдию, а я с каждой минутой все больше изнемогала от желания.

– Да сними ты его уже, – в какой-то момент, забывшись, пробормотала я.

– Что? – Данила удивленно вскинул голову.

А я смутилась. Мне же положено вести себя как юной неопытной девушке.

– Ненавижу лифчики, – соврала я в свое оправдание.

Парень тихонько рассмеялся и потянулся к застежке у меня на спине, а я выгнулась, помогая ему. Возникла заминка – Данила смущенно пошутил, что у меня там замок, как в банковском сейфе, так просто не откроешь, а меня растрогала его неопытность. Но чтобы не смущать его еще больше, я пошутила:

– Ты забыл волшебное слово!

– Сим-сим, откройся? – хмыкнул Данила.

Я ждала, что он скажет мне о любви, но тут застежка наконец поддалась, и мы оба рассмеялись.

Мне хотелось, чтобы он сорвал с меня лифчик и скорее поцеловал в набухшую грудь, но Данила, наклонившись надо мной, так медленно приспускал его, обнажая мою кожу миллиметр за миллиметром, как будто нарочно тянул время и заставлял меня изнемогать. Почему он так медленно? Может, он меня не хочет? Не в силах больше терпеть эту мучительную пытку, я резко присела, и моя грудь упала в его ладони, как два спелых яблока.

Данила на миг замер и глубоко вздохнул, как будто не мог поверить своему счастью. А я обхватила его за бедра ногами и придвинулась ближе, ощутив его эрекцию. Не потому он медлит, что меня не хочет, а почему же тогда?