Возрождение ковчегов - Дженнифер Броуди

Джона помог Рикарду дохромать до ближайшего люка. Там опустил его и втиснул в узкий проход.

– Ползи… надо ползти, – прошептал он Рикарду на ухо. – Скорее, времени в обрез.

В это мгновение Грили проорал:

– Берегись, шеф!

Джона обернулся как раз в тот миг, когда Моди получила жуткий удар по спине – и что-то громко хрустнуло. Грили опоздал всего на миг, но свалил патрульного – правда, Моди уже не шевелилась. То ли ее оглушили, то ли она погибла. Лишь огромным усилием воли Джона заставил себя отвернуться и помочь Рикарду до конца протиснуться в узкий проход шахты… и тут ему прямо в лицо, ослепив, ударил луч фонарика.

Послышались громкие шаги и издевательский смех.

– Не уйдешь, еретик! – Это был главный патрульный Уотерс. Главным он стал, убив отца Рикарда. И вот сейчас он замахнулся на Джону увесистым обрезком трубы.

Защищаясь, Джона вскинул руку… Больше он сделать ничего не успел. В следующий миг наступила тьма.

– Солдаты, арестовать майора Ротман, – приказал Аэро.

Когда Закай и Граймс схватили Данику, она наконец вышла из ступора.

– Я имела право убить его, сэр! Он заслуживал смертной казни за предательство, а вы хотели сохранить ему жизнь.

Как же Аэро хотелось ненавидеть ее. Дать волю праведному гневу, но вместо этого он ощущал лишь глубокую скорбь. Он долго смотрел в глаза Данике, а потом произнес:

– И чем же мы тогда лучше него? Как ты не поймешь…

Даника вздрогнула, как будто ее ударили. Взглянула на Виника: тот лежал на полу, пронзенный ее фальши-оном.

– Сэр… мне жаль… Не знаю, что на меня нашло, – принялась оправдываться Даника. – Должно быть, я эмоционально нестабильна.

– Оправдания приняты. И все-таки я должен поместить вас под арест.

– Да, конечно, сэр, – тихо проговорила Даника. – Я все понимаю.

Аэро приказал отвести ее на гауптвахту – вместе с майорами Дойлом и Райт. Мать, проходя мимо, даже не взглянула на Аэро, а когда все уехали на лифте, Рен посмотрела на него и едва заметно улыбнулась.

– Все прошло неплохо, – кисло заметила она.

На мостике остались только они, остальных офицеров Аэро отправил вниз – чтобы собрали отряды и развели по казармам. Надо было подождать, пока все устаканится, известить солдат о том, что командование сменилось, а после – отправить сообщение Майре, сказать, что бунт увенчался успехом. Однако в голове все еще царил сумбур: мысли смешались, как и чувства.

– Ты была права, не стоило полагаться на Данику, – сказал Аэро, проводя рукой по волосам. Надо будет постричься… основательно. – После всего, чему ее подверг Виник. Это из-за него она стала эмоционально нестабильной.

– Значит, Даника вовсе не одумалась, – поняла Рен, опускаясь на колени возле тела Виника и вглядываясь в его перекошенное от боли лицо. – Точно так же она могла всадить фальшион в сердце тебе. Ладно, хоть в этот раз цель выбрала ту, что надо.

Аэро тяжело вздохнул:

– Уже неплохо. – Он прошел к иллюминатору и взглянул на Землю: та медленно вращалась в свете солнца.

– Должна признаться, – сказала Рен, – что смерть Виника меня нисколько не огорчает.

Соглашаться с тем, что хладнокровное убийство – благо, не хотелось, но в реальности границы добра и зла оказались размыты. Они никак не соответствовали наивным идеалам Аэро. Люди – не машины, они чувствуют и ошибаются. Подчиняются импульсам, иногда хорошим, иногда плохим. И правда в том – признался самому себе Аэро, – что после смерти Виника он испытал облегчение.

– И меня. Он был опасен.

Рен кивнула:

– Даже если бы его заперли до конца жизни или изгнали на Землю, опасным он быть не перестал бы.

Она говорила чистую правду, и Аэро не мог этого отрицать.

– Как поступите с Даникой, сэр? – спросила Рен.

– Не знаю. – Аэро устало вздохнул. Бремя командования уже давило на него. – Мы пока на военном положении, и пусть ее держат под арестом. Потом отдам под трибунал. Может, удастся ее оправдать. Надо будет посоветоваться с врачами.

– Хорошая мысль, сэр, вдруг они ей помогут. – Обычно резкая, Рен сейчас говорила немного мягче, а значит, ей было жаль Данику. Она знала, что Виник унижал бедняжку и использовал ее.

В темноте за бортом что-то мелькнуло, и Аэро вспомнил о стремительно надвигающейся угрозе. Он как можно быстрее ввел Рен в курс дела, рассказал последние новости о Четвертом ковчеге. Рен, как оказалось, тоже было кое-что известно: о возвращении загадочной колонии она узнала со слов Даники – когда та ее пытала.

– Можешь выяснить, где они сейчас? – спросил Аэро, указав на пульты.

У Второго ковчега имелись мощные датчики, к тому же корабль вращался на орбите вокруг Земли, и атмосфера планеты не создавала помех. Рен нажала несколько кнопок и вывела на мониторы изображение Четвертого ковчега: из его неказистого корпуса во все стороны шипами торчали буры, едва различимые на фоне черноты космоса. Сигнал был стабильный, изображение не мерцало.

– Похоже, Дойл следил за ними, – доложила Рен, постучав пальцем по опустевшему пульту. Потом пробежала взглядом по экрану: – А Драккен-то и не пытается маскироваться. Как будто хочет, чтобы мы его видели.

– Это логично, – сказал Аэро. Через пульсирующий светом Маяк он чувствовал близость врага. – Мы взломали их систему маскировки, а значит, лишили элемента неожиданности. Теперь они постараются запугать нас и сделают ставку на стремительное нападение.

– Согласна, – ответила Рен, нажимая еще какие-то кнопки. Изображение колонии на мониторах сменилось. – Драккен рассчитывает, что мы сдадимся без боя и вручим ему секрет оружия Конца.

– Вот именно. Долго им еще лететь?

Рен набрала новую команду на пульте.

– Судя по расчетам Дойла, на околоземной орбите они будут через двадцать три дня. Летят быстро, но по мере приближения скорость им придется сбросить – иначе просвистят мимо.

– Значит, чуть дольше трех недель, – подвел итог Аэро. – Надо успеть подготовить армию.

– И возвести защиту, – добавила Рен. – Не стоит пренебрегать ею. Надо найти способ, как отразить ядерный удар, иначе нас разнесут на куски…

Зазвучала сирена, и Рен нажала несколько кнопок. Нахмурилась.

– Входящий сигнал, сэр.

Аэро вскинул брови:

– Источник?

– Первый ковчег, – ответила Рен, стуча по клавишам. Затем подняла смущенный взгляд. – Это некто по имени… Ной. Утверждает, что фамилии у него нет.

– Открой канал, – улыбнулся Аэро. – Это наш друг.