Герцог-дьявол - Мэдлин Хантер

Но ведь он понимал, что это их последняя ночь перед тем как они перевернут страницу и начнут последнюю главу истории, которую писали вместе.

Аманда обрадовалась, что он ничего не сказал ей и их последняя ночь не была омрачена предчувствием неизбежного.

Брентворт прочел письмо, затем протянул его Страттону.

– Нелегкую же ты задаешь нам задачу, Лэнгфорд.

Все трое сидели в библиотеке Страттона, удобно расположившись в креслах и на диване.

– Не я задаю вам задачи. Не я составлял это письмо.

– Самая сложная часть всего этого – передача кинжала, а не слежка. В той части города мы сразу же бросимся в глаза. По какой причине мы решили вдруг зайти в это заведение? Мужчины редко покупают что-либо в бакалейных лавках.

– Мой лакей Винсент передаст его. Вам будет нужно только узнать, кто его заберет.

– Еще более странно мы будем смотреться гуляющими по улице.

– Наденьте что-то старое и мятое из одежды. Займите одежду у прислуги, если уж на то пошло. Испачкайте золой лица. Черт, включите же воображение!

– Брентворт сказал, что задача нелегкая, но не назвал ее невыполнимой, – заметил Страттон. Немного поразмыслив, он хлопнул себе письмом по лбу. – А, мне пришла в голову идея. Нам всем известна Калпер-стрит, джентльмены. С университетских времен. Вы ведь помните, без сомнения.

– Черт меня возьми, если я могу вспомнить нечто с таким названием, – ответил Брентворт. – А ты, Лэнгфорд?

Габриэль нахмурился, пытаясь вспомнить что-то о Калпер-стрит.

– Миссис О’Брайан, – подсказал Страттон.

Перед мысленным взором Габриэля возникло яркое изображение означенной особы.

– Черт меня побери! Ты прав. Дом располагался на той улице. – Миссис О’Брайан была популярна среди студентов Оксфорда и Кембриджа. О ней писались скандальные стишки. – Ты помнишь ее, Брентворт. Черноволосая. Пухленькая. Ненасытная.

Брентворт нахмурился, затем его лицо осветилось воспоминанием.

– А… Однажды она чуть не убила меня.

– Тот бордель, наверное, все еще там, – продолжал Страттон. – Не трудно будет выяснить. Рядом с ним была пивная. Мы можем расположиться там и наблюдать в окно. Любой, кто заметит нас, подумает, что мы ждем открытия веселого заведения.

– Думаю, что мне легче нарядиться в лохмотья и вымазать лицо сажей, – отозвался Брентворт. – Последнее время я редко наведываюсь в такие места и уж тем более не жду под дверью их открытия.

– Сейчас не время для особой деликатности, мог бы пренебречь своей гордыней, – заметил Габриэль. – Никто тебя все равно не узнает. Если ты так беспокоишься за свою репутацию – а, по моему мнению, небольшая скандальная сплетня ей совсем не повредит, – есть другой вариант. За несколько шиллингов миссис О’Брайан скорее всего разрешит вам наблюдать за улицей из своего окна. Вы можете дежурить у окна и по очереди развлекаться с ней. Она уже немолода, но и вы тоже не мальчики.

Страттон с трудом подавил улыбку.

– Прекрасная идея. Окно расположено достаточно высоко, поэтому увидеть, кто входит и выходит из бакалеи, будет нетрудно. Так же как и то, что этот человек несет в руках. Если мы его заметим, сможем нагнать его до того, как он дойдет до перекрестка.

– Неплохая идея, – признал Брентворт. – Нам нужно сходить туда сегодня и выяснить, там ли все еще миссис О’Брайан. Ведь она вполне могла вернуться в Ирландию.

– Если там нет миссис О’Брайан, значит, ее место заняла какая-то другая женщина, – заметил Страттон. – Если только бордель совсем не закрыли.

– Не закрыли, – заверил их Габриэль.

Две пары глаз уставились на него.

– Я не был там много лет, но слышал разговор о нем, – пояснил он. – У них все еще есть комната с плетками и тому подобным, и об этом частенько упоминают в определенных кругах.

– Мне как-то все более приемлемыми начинают казаться лохмотья и сажа, – сказал Брентворт. – Страттон, один я туда не пойду ни за что.

– Ты боишься, что, если пойдешь один, миссис О’Брайан снова свяжет тебя и станет делать с тобой все, что ей захочется? – спросил Габриэль.

Брентворт залился краской. Страттон расхохотался.

– Она клялась, что ее веревки не будут слишком крепкими, – пробормотал Брентворт. – Страттон придумает какую-нибудь хитрость, чтобы мы могли быть свободны всю вторую половину дня. Скажи своей герцогине, что тебя пригласили на какое-то секретное собрание в Вестминстер. Ее наверняка удивит такая длительная отлучка из детской.

– Я никогда не лгу Кларе.

– Возможно, на сей раз, один-единственный раз, тебе придется немного покривить душой, – заметил Габриэль.

– Нет-нет, не сбивай его с пути истинного, Лэнгфорд. Прости, что я попытался омрачить ложью вашу идеальную семейную жизнь, Страттон. Я исправлюсь. Скажи своей герцогине, что ты идешь со мной в пользующейся самой дурной славой бордель, где женщины делают с мужчинами то, о чем достойные дамы даже никогда и не слышали. Уверен, она тебя поймет. – Он встал. – Более того, мы с Лэнгфордом были бы не против поучиться у тебя такой честности с женщинами. Я уверен, ты не станешь возражать, если мы при этом поприсутствуем.

Он прошел к двери и попросил лакея пригласить герцогиню.

Габриэль выпрямился в кресле, устроившись поудобнее. Даже в домашней обстановке герцогиня производила величественное впечатление. Их ожидало настоящее театральное представление.

Герцогиня вошла с некоторым любопытством, но и несомненным раздражением из-за того, что ее оторвали от дел. Она приветствовала собравшихся мужчин, затем бросила на Стратттона взгляд, который гласил: «Я очень надеюсь, что вы руководствовались самыми вескими мотивами».

– Дорогая, Лэнгфорду потребовалась моя помощь в весьма существенном вопросе, – начал Страттон. – Я должен уйти сегодня после полудня, и трудно сказать, когда вернусь: возможно, через день или два.

– В самом деле?

– Да.

Она посмотрела на Габриэля, который пытался выглядеть озабоченным и благодарным, затем перевела взор на Брентворта.

– Вы тоже в этом участвуете, как я полагаю.

– Я бы предпочел не участвовать, но долг дружбы принуждает меня.

– Могу ли я спросить, в чем он заключается?

– Я поклялся не разглашать конкретные подробности дела, – ответил Страттон, – но от меня потребуется провести некоторое время в не самой достойной части города. Я говорю тебе это на тот случай, если до тебя вдруг дойдут известия о моем посещении некоторых неожиданных мест. Ты должна знать, что это – часть моей миссии. В своем туалетном столике я оставлю запечатанное письмо с адресами тех мест, где я, по всей видимости, могу оказаться. Ты сможешь его вскрыть, если тебе потребуется меня найти.