Чужая игра - Людмила Котлярова

— Думаю, что не долго. Я не намерена тянуть время.

— Ты помнишь, у нас были такие прекрасные планы.

— Конечно. И я их обдумываю, Но с новых позиций.

— Алина! — Викдорович вдруг вскочил со своего стула и устремился к ней. — Ты даже не представляешь, как я тебя хочу! — Его руки сжали ее плечи, а губы впились в рот Анны. Несколько мгновений она наслаждалась поцелуем, потом решительно положила ему конец.

— Это пока все, Михаил. Если хочешь, мы можем еще поболтать, но в спокойной обстановке. Или я пойду домой.

— Хорошо, давай поговорим, как ты хочешь, спокойно, — произнес он, снова занимая свое место. — Налить еще вина?

— С удовольствием, Миша.

1

Утром, как обычно, Эдуард уехал в офис, и в доме воцарилась оглушительная тишина. Анна еще не вставала, да и не собиралась вылезать из постели. Краем уха она слышала, как собирался на службу Эдуард, как хлопнула входная дверь, потом послышался шум отъезжающей машины и, наконец, все стихло. Анна натянула на себя одеяло и постаралась уснуть. Но едва она начала погружаться в сон, как в тишину квартиры грубо ворвались трели телефонного звонка.

Анна потянулась к сотовому, лежащему рядом с кроватью на тумбочке.

— Доброе утро, дорогая! — голосом Стаса отозвалась трубка..

— И чего тебе не спится в такую рань, — недовольно буркнула Анна.

— Не могу дождаться, когда снова окажусь в твоих объятиях. А ты? Ты скучала обо мне? — сразу же перешел в наступление Стас.

— Вообще-то я спала, — постаралась охладить его пыл Анна. Меньше всего в данный момент она хотела продолжения того, что произошло между ними пару дней назад. Тогда она полыхала, как факел, в объятиях Стаса, а сейчас ничто даже не шелохнулось в ней при звуке его голоса. Судя по всему, факел выгорел дотла.

— А я уже давно на ногах и жду, не дождусь, когда снова смогу увидеть тебя. — Стаса нисколько не смутила ее холодность.

Анна поняла, что он настроен решительно, и ей уже навряд ли удастся отоспаться, как она рассчитывала.

— Ну, ладно, приезжай. — Анна прикинула, что дорога у него займет не меньше часа, значит, она еще поваляется немного.

— А мне никуда не надо ехать, — радостно воскликнул Стас, — я уже около твоего дома. Едва дождался, когда твой благоверный свалит.

— Тогда я тебе сейчас открою. — Анна положила трубку и с видом обреченной стала спускаться по лестнице. Она даже не стала приводить себя в порядок. Так и сошла вниз, не умытая, со спутанными волосами. Только набросила легкий халат на ночную рубашку. Пусть видит меня такой, какая я есть, может тогда его пыл немного поугаснет, с некоторой надеждой подумала она.

Стас не вошел, а буквально ворвался в открывшуюся дверь. Он подхватил Анну на руки и метнулся со своей добычей к дивану.

— Подожди, подожди, — запротестовала Анна, — сейчас же опусти меня на пол.

— Не могу, — горячо шептал ей на ухо Стас, — я не мог заснуть всю ночь, я только и думал, о том, когда снова смогу обнять тебя.

— Но я еще даже не умывалась, не говоря уж о завтраке, — с негодованием воскликнула Анна.

— Прости, я не подумал об этом. — Стас с виноватым видом отпустил Анну.

Почувствовав свободу, Анна скрылась в ванной. Ради Стаса она ничего не стала менять в своем утреннем ритуале. Не спеша умылась, почистила зубы. Затем залезла под душ и долго стояла под бодрящими струями воды. Закончив омовение, тщательно растерла тело жестким махровым полотенцем, не забыла нанести на тело нежный и воздушный крем, после чего ее кожа стала благоухать каким-то экзотическим ароматом. Наконец, привела в порядок прическу. Когда, словно Венера, сияя утреней свежестью и чистотой, она вышла из ванной, то увидела недовольную физиономию Стаса. Он явно не понимал, что она там так долго делала.

Анна сделала вид, что не заметила его недовольства и пригласила Стаса пройти на кухню. Там она усадила его за стол, а сама принялась готовить завтрак. Сварила две чашки кофе, приготовила тосты. Нарезала тонкими ломтиками сыр и ветчину. Стас наблюдал за всеми ее неспешными действиями и ерзал от нетерпения. Он бы с удовольствием начал день с другого меню. Но Анна явно намеренно демонстрировала ему иную линию поведения. Он это понял и не хотел ее напрасно раздражать своей настойчивостью. Но вот чего он никак не мог постичь, так это понять причину ее отстраненности. Ведь еще совсем недавно все было совершенно по-другому.

Анна поставила на стол тарелки и предложила Стасу позавтракать. Он с удовольствием принял ее приглашение, так как утром выскочил из дома голодным. Лишь только сейчас он ощутил зверский аппетит и с жадностью накинулся на еду. И даже на какое-то время забыл о других плотских удовольствиях.

— Стас, тебе не кажется, что пришла пора побеспокоить Эдуарда и услышать его ответ на наше предложение. — Анна достала из пачки тонкую сигарету, щелкнула зажигалкой и глубоко затянулась.

— Ты куришь по утрам? — удивился Стас.

— Студенческая привычка — кофе с сигаретой по утрам. Никак не могу избавиться, но это к делу не относится. Я спросила тебя об Эдуарде.

— Вообще-то пора ему уже определиться. Прошло уже четыре дня, — согласился Стас.

— Я тоже думаю, что пора. Сам он будет тянуть до последнего. Вот сегодня мы и спросим его о том, что он решил.

— Скорее всего, он ничего не решил и снова примется за свои игры, — усмехнулся Стас.

— Я тоже в этом нисколько не сомневаюсь, — согласилась Анна. — Значит, объявишь ему о возбуждении уголовного дела по поводу убийства Анны Чеславиной. Посмотрим его реакцию.

— А тебе не страшно произносить эту фразу? — Стас с интересом посмотрел на Анну.

— C каких это пор ты стал таким впечатлительным? — Анна резко затушила сигарету в пепельнице. — Ведь ты же сам ни мало способствовал тому, чтобы Анна Чеславина исчезла с лица земли.

— Я же имел в виду не твое физическое уничтожение…

— Какая разница, — грубо оборвала его Анна, — что это меняет, если для всех я умерла. И, как ни странно, даже частично для себя самой.

— А вот для меня нет. — Стас с нежностью посмотрел Анне в лицо.

— Ошибаешься, дорогой. Для всех так для всех. Почему ты должен быть исключением. Перед тобой Алина Слободина. Помни об этом. Я думаю, что тебе пора называть меня только Алиной, даже, когда мы наедине. Слова Анны прозвучали твердо, как приказ, и Стасу на какое-то мгновение стало очень и очень неуютно рядом с этой женщиной, так требовательно и холодно смотревшей на него, словно это не она ему обязана, а он ей.

— Скажи, — не без некоторой робости обратился Стас к Анне, — а с кем я занимался любовью с Анной или Алиной?

— Я понимаю твое беспокойство, — улыбнулась Анна, — ты опасаешься, что если тебя в прошлый раз любила Анна, то не уверен, что дождешься в будущем чего-то подобного от Алины.