Мировая история - Одд Уэстад

Снова отправной точкой послужило переселение народов. На высоком плато, расположенном в сердце современного Ирана, поселения человека существовали уже в 5000-х годах до н. э., а слово «Иран» (появившееся около 600-х годов н. э.) в его древнейшей форме означает «земля арийцев». Около 1000-х годов до н. э. с нашествием арийских племен, надвигавшихся с севера, как раз и начинается история Персидской империи. В Иране, как раньше в Индии, арийцам предстояло основать жизнестойкие традиции. Два их особенно энергичных и сильных племени вошли в историю западных районов под библейскими именами мидяне и персы. Мидяне двинулись на запад и северо-запад в Мидию; их великий век наступил в начале VI века после низвержения ими своих соседей ассирийцев. Персы пошли на юг к побережью Персидского залива и утвердились в Хузистане (на краю долины реки Тигр и в древнем царстве Элам) и Фарсе. Так появилась Персия древности.

В устной традиции сохраняется предание о легендарных царях, ценное скорее тем, что проливает свет на позднее отношение персов к монархии, а не на историю. Как бы то ни было, но от персидской династии Ахеменидов происходит первый царь объединенной Персии – каким бы устаревшим ни казался этот термин. Им был покоритель Вавилона царь Кир. В 549 году до н. э. он усмирил последнего независимого царя Мидии, и с тех пор границы завоеваний начали выходить за пределы царства, поглотили Вавилон и двинулись на Малую Азию к морю, спускаясь к Сирии и Палестине. Только на востоке (где он сложил голову в схватке со скифами) у Кира появились сложности с определением своих границ, хотя он преодолел Гиндукуш и установил своего рода господство над областью Гандахара, расположенной к северу от реки Джелам.

Так появилась крупнейшая империя, существовавшая когда-либо прежде. По сути своей она отличалась от предшественников; дикость ассирийцев больше вроде бы не бросалась в глаза. По крайней мере, в официальном искусстве жестокость уже не представлялась благом, и Кир Великий старался уважать установления и привычки своих новых подданных. В результате у него появилась многоликая империя, которая славилась большой военной мощью и преданностью монарху, недостающей ее предшественницам. Следует отметить некоторые духовные признаки такой империи: помазание Кира Великого на вавилонский престол состоялось после ритуального одобрения Мардуком, а в Иерусалиме он распорядился восстановить тамошний Храм. Один еврейский пророк увидел в его победах волю Божью, назвал Кира помазанником Господним и порадовался судьбе старого врага евреев в лице Вавилона: «Ты утомлена множеством советов твоих; пусть же выступят наблюдатели небес и звездочеты и предвещатели по новолуниям, и спасут тебя от того, что должно приключиться тебе» (Исайя, 47: 13).

Своим успехом Кир Великий во многом был обязан имеющимся в его распоряжении материальным ресурсам царства. Оно было богато полезными ископаемыми, прежде всего железом, а на высокогорных пастбищах долин выгуливались огромные табуны лошадей, для которых хватало наездников. И все-таки невозможно устоять перед соблазном сделать заключение о решающем значении личных талантов правителя; Кир Великий остается исторической фигурой всемирного значения, признанной остальными потенциальными завоевателями, стремившимися в последующие несколько веков сравняться с ним. Фундаментом его власти служили губернаторы провинций, ставшие прародителями поздних персидских сатрапов. Они потребовали от жителей подданных Киру областей чуть больше обычной дани – золота, шедшего на пополнение казны Персии – и повиновения.

Так началась империя, которая, пусть даже с многочисленными неудачами, на протяжении без малого двух веков составляла каркас Ближнего Востока, сохраняя великую культурную традицию, выросшую на ресурсах, поступающих и из Азии, и из Европы. Под властью этой империи жители обширных территорий на протяжении веков не знали ужасов войны, и в целом эту цивилизацию можно назвать во многих отношениях роскошной и благородной. Геродот поведал грекам о том, что персы любили цветы, и появлением такого украшения нашей жизни, как тюльпан, мы обязаны им. Можно легко обойтись без многих вещей в нашей жизни, но тюльпана жаль. Сын Кира добавил к своей империи Египет; но скончался прежде, чем у него дошли руки до претендента на престол, поползновения которого поощряли мидяне и вавилоняне, стремившиеся вернуть свою независимость. Наследие Кира Великого восстановил молодой человек, претендовавший на Ахеменидское происхождение, по имени Дарий.

Дарию (правившему с 522 по 486 г. до н. э.) не удалось добиться всего, что он хотел. Но по своим свершениям он ничуть не уступал Киру. Дарий сам составил текст для монумента с перечислением побед над мятежниками, и ему можно верить. «…Я – Дарий, царь великий, царь царей, царь многоплеменных стран, царь этой земли великой далеко (простирающейся), сын Виштаспы, Ахеменид, перс, сын перса, ариец из арийского рода», – так самонадеянно представился он потомкам. На востоке границы его империи еще глубже вторглись в долину Инда. На западе они продвинулись к Македонии, хотя там персов остановили, а вот на севере Дарию не удалось точно так же, как Киру до него, заметно потеснить непокорных скифов. Внутри империи он проделал замечательную работу по укреплению своей власти. Официальное оформление получила децентрализация государства с подразделением империи на 20 провинций, в каждую из которых он посадил по персу-сатрапу в звании августейшего князя или великого вельможи. Их деятельность контролировали императорские надзиратели, а правительственное управление сатрапами осуществляло ведомство императорского секретариата, в функции которого входило ведение переписки с сатрапиями. Причем административным стал древний арамейский язык межэтнического общения ассирийской империи. Этот язык получилось прекрасно приспособить к ведению государственных дел, так как в основе его письменности лежала не клинопись, а финикийский алфавит. Бюрократический аппарат опирался теперь на невиданные до сих пор средства связи и общения, ведь львиная доля податей сатрапий тратилась на строительство дорог. При самом благоприятном раскладе гонцы с депешами могли преодолевать по таким дорогам до 320 километров в день.

Памятником достижениям императора Дария могла бы послужить и великая новая столица в Персеполе, где сам Дарий нашел последнее пристанище в усыпальнице, вырубленной в отвесном склоне утеса. Задуманная как колоссальное сооружение в честь великого царя гробница Дария до сих пор производит величественное впечатление, пусть даже кому-то она кажется помпезной. Персеполь в конечном счете превратился в плод коллективного творчества; последующие цари добавили к нему свои дворцы, воплотив в этом городе многоликость и космополитизм своей империи. Ассирийские колоссы, быки с головой человека и львы охраняли его ворота, как это делали такие же скульптуры Ниневии. По его лестницам маршировали каменные воины, груженные данью; они выглядели немного живее, чем механистичные единообразные изваяния ассирийцев ранней культуры. Декоративные колонны напоминают египетские, но только потому, что по Ионическому морю вместе с резчиками по камню и скульпторами сюда доставили египетский стиль. Греческие детали убранства обнаруживаются в барельефах и художественном оформлении. К тому же отголоски этого стиля можно найти в царских захоронениях, расположенных неподалеку. По своему замыслу они напоминают сооружения в Долине царей, в то время как их крестообразные входы – местное изобретение. Собственный склеп Кира в Пасаргадах тоже отмечен греческим узором. Нарождался совсем новый мир.