Возрождающая. Книга 2 - Мила Крейдун

Дочь Богини смотрела на широкую спину и в очередной раз не могла найти причин, почему так отчаянно желает именно его.

Все демоны были сложены совершенно одинаково, но лишь глядя на него…

Илан оборвала свою мысль, отвернувшись.

- Возвращаемся, - резко бросила она, двинувшись назад, к остальной части армии и уже наверняка разбитому шатру.

Каер был сильнейшим из демонов. Он должен был победить в поединках за главенство. В те времена она была более отчаянной и импульсивной, изобретая способы затащить его в свою постель.

Глупо было надеяться, что если она издаст приказ, что король демонов должен разделять с ней ночной сон, то он будет вынужден…

Каер проиграл тогда. Умышленно. Все это знали.

Она надолго тогда заперла его, выплёскивая на совершенном горячем теле свою ярость и пытаясь залечить оскорблённое эго.

Пока не надоело.

А когда выпустила, всё равно приказала ему разделять с нею ночи. Он подчинился.

С тех самых пор, в её постели, как правило, неизменно присутствует король демонов и тот, кто должен был им стать.

Илан сама не знала, на что она надеялась.

Может быть, на то, что когда-нибудь Каер не выдержит, глядя, как её ласкает Шатаз, да и не только он, когда она добавляла на их ложе любовников.

Она знала, что у него не было других женщин – она бы ему этого не простила.

И мужчин тоже. Дочь Богини проверила. Мужчины Каера вообще не интересовали.

И плоть его всегда реагировала на её ласки, но он ни разу на них не ответил. Даже не прикасался к ней. По доброй воле.

Она изнасиловала его лишь однажды. Просто села на возбуждённый член демона и кончила, не успев даже двинуться. Почувствовав себя после этого ещё более униженной. Показав тем, насколько сильно его хочет. А он по-прежнему оставался словно высеченным из камня. И лишь в глубинах тёмных глаз иногда вспыхивали искорки страсти, говорящие о том, что он тоже создан из плоти и крови. Ею!

Илан не могла уснуть, размышляя надо всем этим, будучи взбудоражена ещё после его купания в реке.

Она развернулась набок, глядя в темноте на гордый совершенный профиль Каера. На его мерно вздымающуюся мощную грудь, ничем не отличавшуюся от сотен тысяч других, но именно от взгляда на эту, по её коже бежали мурашки, и жгло между ног.

Она опустила на неё ладонь, ожидая его реакции.

Конечно, он проснулся сразу. А, может, и вовсе не спал до этого, притворяясь. Для неё было загадкой всё, что касалось его. Возможно, это была ещё одна причина, почему её к нему так тянуло.

Дочь Богини заскользила ладонью вдоль его крепкого торса с тугими кубиками пресса. И ниже. По бедру. К паху.

Он лениво повернул голову. Наверняка, чтобы показать ей, что ему это не интересно.

Но она-то знала, что если продолжит ласку, то в этом безразличном взгляде всё же вспыхнет едва уловимое пламя страсти, которое она научилась распознавать.

И плоть его встанет. Потому что, на самом деле, ему приятны её прикосновения. Потому что они доставляют ему удовольствие. И потому, что он всё же хочет её. Просто упрямится. По совершенно непонятным для неё причинам.

Илан остановилась, когда почувствовала, что он вот-вот может кончить. Когда дыхание его стало слишком прерывистым, а глаза…

Она взяла его ладонь и просунула себе между ног, чтобы показать, как сильно хочет его. Что готова.

Каер отвёл взгляд, и она уже знала, что он делает это для того, чтобы вернуть себе самоконтроль. Который ещё ни разу его не подвёл

- Будь ты проклят! - выругалась дочь Богини и отбросив его руку, повернулась на другой бок.

К тому, кто тоже уже не спал, поедая её жадным взглядом.

Шатаз желал её всегда. Та страсть, с которой он смотрел на неё, с которой он брал её, не раз спасала Каера. Она находила в горячих руках короля успокоение и удовлетворение. На какое-то время.

Илан бросила на Каера лишь один взгляд, пока Шатаз самозабвенно вылизывал её божественный цветок. А затем ещё один, когда он брал её сзади.

Она всегда приказывала Каеру смотреть на них, пытаясь удовлетвориться тем слабым пламенем желания, что ему не удавалось сдержать. И всегда надеялась. Всегда.

Едва ворота столицы распахнулись пред дочерью Богини, у КирРы сложилось впечатление, словно об их приближении знали. Более того, жители были осведомлены конкретно о её скромной персоне, в частности.

Владыка Небес опасливо озиралась по сторонам, проходя по широкому коридору, образованному демонами, который то и дело пытались прорвать горожане, чтобы добраться до неё.

В этом не было сомнений, ибо от них же в её сторону летели проклятия, плевки, камни и различные мелкие предметы.

Кроны готовы были расстаться с собственной обувью, лишь бы нанести ей хоть какой-то урон.

Чего этим добивалась Илан, КирРа не совсем понимала. Показать ей, как кроны её ненавидят?

Или лишний раз продемонстрировать народу величие владетельницы, которой удалось пленить самого Владыку Небес?

Да, это имело смысл.

Но дальше-то что?

Ясное дело, что особо ярые осадят дворец и будут требовать расправы над ненавистным Владыкой. Хотя демоны быстро разберутся с подобным бунтом. Как и с любым другим до этого.

Жители не последовали за владетельницей до самых ворот дворца. Более того, чем ближе они были, тем больше истощалась толпа, явно перенаправляя свой основной поток в другое место.

КирРа с ТелЛани не понимали, что происходит, и им бы никто не ответил, если бы они спросили, поэтому приходилось лишь молча наблюдать.

На территории дворца её с Хранителями попытались разлучить.

ТелЛани не собирались сдаваться без боя, несмотря на то, что финал его был очевиден.

- Куда их уводят?! – закричала КирРа далеко вперёд себя, где носилки дочери Богини даже не замедлили движение. – Илан, умоляю!

Похоже владетельница любила, когда её умоляли, дав знак остановится. Или её заинтересовал усиливающийся позади шум?

Она лениво повернулась на своём троне, к которому тащили беспомощно упиравшуюся и беспокойно озиравшуюся назад Владыку.

КирРа говорила, просила, кричала и приказывала ТелЛани не сопротивляться, но они не слушали её.

- М-да, - насмешливо протянула дочь Богини. – Будь ты, действительно, Царицей птилаков, они остались бы целее. Жалкое зрелище.

- Куда их тащат? – умоляюще вопрошала КирРа.

Сейчас её волновало лишь это, а Илан может хоть ноги об неё вытирать, лишь бы оставила их в живых.