Дело черного мага. Том 2 - Кирилл Клеванский

— Ничто из причисленного не подходит под описание, — выдохнул Дум. — исключение только — Посох Моисея.

— Моисея? — переспросил Грибовский. — Разве этот дорогуша не Мессия?

— Пророк, — поправил Алекс. — на деле — светлый маг древности уровня Гранд-мастера.

— И его посох — темномагический артефакт? — продолжал грузить расспросами красноволосый эспер. — Что-то здесь не вяжется.

— Собаки по зиме не вяжутся, а тут все сходится, — процедил Алекс. Его, иногда, бесило то, что люди, связанные с магией, так мало и плохо в ней разбираются. — Тьма и свет, Грибовский, тесно связаны друг с другом и, пусть и нелегко, но переходят из одного состояния в другое. Так что посох, которым славный Мойше творил всякую непотребную дичь в Древнем Египте, стал, вполне закономерно, вместилищем боли и страдания миллионов людей. Вполне достаточно, чтобы переродится темным артефактом невероятной мощи.

— Хмм, — протянул Грибовский, почесывая свою красную щетину. Вот и причина, по которой поляк не носил бороды. Ладно — волосы, но красная борода это уже финиш. — Значит нам надо найти этот самый посох и…

— Искать его не требуется, — вздохнула О’Хара. — Он содержится в Хранилище.

Нижняя челюсть Грибовского чуть отвисла.

— Оно действительно существует и…

— И у меня нет права обсуждать это ни с тобой, ни с профессором. У вас обоих не хватает уровня допуска для таких знаний.

— Черт…

— Что ты сказала?

Алекс слегка приподнялся и даже отложил сигарету.

— Александр, у меня нет ни сил, ни желания вступать с тобой сейчас в перепалку, чтобы…

— Срать я хотел на твою палку, — в сердцах перебил Алекс. — уровень допуска… Проклятье… ну конечно… допуск! Все ведь было на самой поверхности!

Грибвоский с О’Харой в очередной раз переглянулись.

— Джасп! — выкрикнул Алекс. — в городе ведь сейчас находится мифологический артефакт, верно?

— Да, Алекс. Могу сказать примерное их количество и…

— Нет, мне нужен только тот, что связан с Вратами. Просканируй всю базу данных под классификацией Врата и Грань. И не делай вид, что Гвардия не располагает этими запретными знаниями.

Жестянка осеклась на полуслове.

— О’Хара, — поторопил Алекс.

— Используй мой код авторизации, Джаспер, — разрешила офицер. — Но только в этот раз.

— Принято, — вновь прозвучал безжизненный голос машины. — Через два часа, на Амальгама-стрит состоится выставка древнего искусства погребальных традиций, среди которых будет впервые выставлен саркофаг Джазебхотепа.

Алекс рухнул на стул, дрожащей рукой попытался затушить сигарету, но промазал мимо пепельницы.

Все было так очевидно.

Настолько на поверхности.

А он все это время смотрел в другую сторону.

Даже Тень попыталась ему намекнуть, но Дум был слишком занят своими личными проблемами, чтобы трезво взглянуть на ситуацию.

— Блять, — вынес он свой простой, лаконичный, но всеобъемлющий вердикт.

— Не понимаю, — помотал головой Грибовский. — из-за чего такая реакция. Что не так с этим Джаз… боем?

— Джазебхотеп, — машинально поправил Алекс. — Один из составителей Книги Мертвых. Одного из легендарных Гриммуаров Черной Магии, а еще…

— Один из родоначальников современной демонологии, — закончила О’Хара, чем поразила всех присутствующих и даже Джаспера.

— Эсперы не использовали никакой контрабанды, — Дум щелкнул зажигалкой. — все было сделано чисто и по закону.

— Но…

Договорить Грибовский не успел. В попытке удержаться на ногах он схватился за столешницу. Алекс среагировать не успел и обнаружил себя курящим лежа на полу. Взгляд его был устремлен одновременно в потолок и куда-то вглубь собственного создания.

— Проклятье! Да я так успею привыкнуть к этим землетряс…

— РУ-АР!!! — громом пронеслось по коридорам Центрального Отдела Гвардии.

Ну да… все сотрудники было собраны в одном месте. Месте, чертовски, прям до срани в штанах, близко расположенном к отделу демоноборцев, где были собраны живые экспонаты отрыжек хаоса.

— Нам надо на Амальгаму-стрит, — все так же лежа, абсолютно индифферентно, игнорируя запах серы, произнес Алекс.

Алекс выдохнул еще одно облачко дыма и повернулся в сторону лейтенанта, майора, капитана, или каким там званием обладала эта фейри.

— Я бы не стал этого делать, — произнес он за секунду до того, как О’Хара взялась за ручку двери.

Кто знает, чем руководствовалась О’Хара, но она, все же, не послушала слов Дума. Её белоснежная ладонь опустилась на ручку и, в ту же секунду, фейри вздрогнула и затряслась.

Она выглядела так, как в некоторых любительских фильмах ужасов пытаются изобразить этот самый ужас — актрисы того де уровня, что и сам фильм.

Делают они это не осознанно. Просто потому, что в их генетической памяти есть этот самый ужас. И они знают о его существовании. Но вот сыграть его достоверно невозможно. Именно поэтому актеры или актрисы играют страх — блеклую пародию на ужас.

Так вот О’Хара не играла.

Она действительно тряслась, будто её изгибало под дугой электрического тока. В отражении стеклопластика, покрывавшего двери, Алекс увидел, как расширились глаза блондинки и едва ли не завращались зрачки.

— Проклятье! — Грибовский, перемахнув через стол, принял единственно верное решение.

Держась на почтительном расстоянии от двери, он взял стул и швырнул его под ноги О’Харе. Законы физики действовали даже на зверолюдей, так что девушку буквально подкосило и она упала на пол. После чего Грибовский, все так же стараясь не приближаться к выходу из архивов, оттащил О’Хару обратно к столу.

Усадив её, он не успел ничего понять, как та, абсолютно инстинктивно, прижалась к своему спасителю и обняла себя за колени.

— О’Хара… эй! Капитан! Капитан О’Хара! Офицер гвардии, вы…

— Это бесполезно, — перебил Алекс.

Он все так же лежал на полу и курил.

— Что с ней, Дум?! — из голоса Грибвоского, как и всегда в таких ситуациях, мгновенно улетучилась любая напускная игривость.

— Так бывает, когда впервые сталкиваешься с демоном, — спокойно ответил Алекс. — стандартная реакция тела и души на нечто, что терзало еще твоих далеких предков, когда те не могли отличить жопу от тыквы.

Грибовский перевел взгляд с дрожащей О’Хары, во взгляде которого не осталось ничего разумного, на Алекса и обратно.

— Но у меня такого не было, — прошептал он. — ты ничего не хочешь мне сказать, Алекс?