Сильварийская кровь - Антон Орлов

Парлут сидел на полу в тупичке, привалившись к стене. Фонарь валялся рядом. На темной полированной панели, за которой находился тайник, золотыми рыбками подрагивали блики.

Весь взмок, и отороченная горностаем мантия испачкалась. Поскорее встать, отряхнуться, люди же увидят, он же консорт! Потом разит, как от грузчика после трудового дня. Козлы, блин… Не забыть подобрать мобильник… то есть фонарик.

Надо немедля дойти до покоев и переодеться. И посмотреть на часы – у тех, кто попадает в ловушку чужих снов, нарушается чувство времени: кажется, что прошло два часа, а на самом деле пять минут, или наоборот.

Если кто- нибудь навстречу -сказать, что услышал на лестнице шум драки, хотел посмотреть, в чем дело, поспешил, подвернул ногу, упал. Желательно прихрамывать, раз нога была подвернута.

Главное, что его рассудок не пострадал: он все о себе помнит и не ощущает присутствия в своем сознании чужих мыслеобразов. Короче, крышак не сорвало. Теперь бы коньячку… То есть доброго манжелийского винца, да покрепче.

Добраться до покоев незамеченным не удалось, на полпути консорта перехватила стража. Во дворце замечен Гилаэртис, его опознали и пытаются задержать. Вот тебе и морок!

Версия насчет падения на лестнице ни у кого подозрений не вызвала. Ему подали чашку с подогретым вином, послали за лейб-лекарем. Анемподист велел поставить усиленную охрану вокруг покоев ее величества и связаться с роэндолским послом. Ответили, что уже сделано.

Правая лодыжка начала побаливать, словно и впрямь сухожилие растянул. Может, когда ломился в убежище? Денек сегодня выдался – ограм на радость, давненько такого не случалось.

Консорт отхлебнул вина. Правду говорят, не бывает худа без добра. Сначала невоспитанная барышня его опустила, потом террорист Гилаэртис чуть не замочил, потом он не смог спрятаться от чужих снов, подвернул ногу, испачкал мантию, вспотел, да еще фонарик… мобильник… нет, все-таки фонарик на обратном пути потерял. Все это было, сплошной форс-мажор, короче, но зато теперь Анемподист норг Парлут конкретно знает, что нужно сделать для того, чтобы в Королевстве Траэмонском стало поменьше больных!

– Башка у человека для того, чтобы думать.

С этим утверждением Раймута Креуха никто из сидевших на веранде «Костяного домика» спорить не стал. Люди тут собрались не случайные: несколько выездных инспекторов из «Ювентраэмонстраха», две конторских барышни, оттуда же и Лунная Мгла. Они давно облюбовали эту забегаловку в квартале от здания страховой компании. Одноэтажный трактир прятался в тихом переулке меж двух больших жилых домов. Выкрашенный в белый цвет, с лепным украшением по карнизу и фигурными столбиками, поддерживающими навес над открытой верандой, он напоминал вещицу, вырезанную из слоновой кости. Пиво тут было хорошее, и готовили сносно, разве что кофе не варили, чтобы не приваживать гоблинов из обшарпанных шестиэтажек по соседству.

– За упокой газеты и за дворцовые канделябры!-подняв стакан, провозгласил инспектор Сайбе, здоровяк с моржовыми усами и дурашливо-веселой физиономией.

Креух выпил за компанию вместе со всеми, хотя ерничества не одобрял. Два человека погибли -пусть по собственному скудомыслию, но все же нехорошо провожать их в загробный мир шутовскими тостами.

Шельн сидела рядом с ним. Выездные коллеги Раймута Креуха знали, кто она такая, а две барышни, машинистка и стенографистка, ничего не знали и смотрели с тихим восторгом на ее блузку, затканную серебряной паутиной, и на длинные серьги в виде перламутровых полумесяцев.

– Это было недоразумение, – заметил инспектор Синкопи, долговязый, как жердь, зато в драке быстрый, как атакующая змея. – Вопрос, что за ним стоит и как оно отразится на наших делах.

Потянувшись к блюду с копчеными рыбками, он задел лежавшую на краю стола газету – свалившись, та с шуршанием распласталась на облезлых половицах, так что заголовок на первой полосе «Перелетные канделябры полетели на юг» остался на виду.

Последний номер «Правдивых сплетен». Во всех смыслах последний, потому что в редакции этого издания минувшей ночью имел место погром с использованием магии. Половицы вздыбились, шкафы искривились, как смятые фигурки из сырой глины, столы и стулья скрючились мертвыми пауками -можно подумать, все это ожило и какое-то время бесновалось, а потом снова оцепенело. Говорят, стекла в оконных рамах остались целехонькие, словно погромщики посчитали, что бить окна – это ниже их достоинства. Главный редактор и горе-репортер, написавший передовицу о канделябрах, лежали среди этого хаоса в таком виде, что не за едой будет сказано. Вот их-то и имел в виду Раймут Креух, когда изрек свою сентенцию.

Потому что соображать надо. Любой из сидящих на веранде «Костяного домика» не станет отрицать, что Гил – сволочь, да еще какая, но обвинить его в краже – глупость несусветная. Он крадет полуэльфов и четвертьэльфов, клиентов «Ювентраэмонстраха», а чтобы он полез воровать канделябры – это уже из области гоблинского юмора после пятой-шестой чашки кофе. Редактор и корреспондент «Правдивых сплетен» сами напросились. Повелитель темных эльфов не то чтобы лишен чувства юмора, однако есть шутки, которых он в принципе не понимает.

– Должно статься, ему нужен был не простой канделябр, а замаскированный под оную вещь артефакт, -предположил инспектор Табентий, первое впечатление – забулдыга забулдыгой, хуже Креуха, когда тот в запое. – Тогда все объясняется. Приходил искать, придворные, не понявши, приняли его за обыкновенного вора, еще и газетчикам сболтнули.

– Да его там вообще не было,-кисло поморщился инспектор Хинце. – Скорее, кто-то под него загримировался.

– Был или не был, а газетчики сами виноваты, не люблю это ушлое племя, – усмехнулся жизнерадостный Сайбе, подливая товарищам вина. Потом с хитрым прищуром поглядел по сторонам, убедился, что посторонних на веранде нет, и шепотом предложил: – Ну, теперь давайте, ребята, за здоровье Гила, чтобы наш дорогой заклятый враг и дальше обеспечивал нас работой!

На этот раз Креух пить не стал. Вольно Сайбе веселиться, он ведь никого не похоронил. Немного выждав, чтоб оно не выглядело демонстрацией, попрощался, сославшись на желудок, и вышел в переулок. Шельн покинула теплое сборище сослуживцев вместе с ним.

– Мгла, что ты думаешь об этой истории? – негромко спросил Раймут, когда они отошли от «Костяного домика». – Бульварная ерунда или что-то было?

– И то и другое. Гилаэртис действительно побывал в королевском дворце, только приходил он туда не за канделябрами, а за Мареком. Я же тебе говорила, это почти любовь. Во дворце служит подружка Марека, тот у нее прятался. Гил не смог его утащить из-за оберегов, но переполох вышел, как в курятнике. Марек сегодня утром благополучно выбрался в город, и мне позарез надо с ним побеседовать. Они успели пообщаться, и мальчишка должен поскорее получить от меня дозу противоядия.

– А ты откуда все это знаешь?

– От его девушки. Нет, Раймут, я из кожи вылезу, но оставлю Гила ни с чем – или я не Лунная Мгла!