Елизавета II. Королева мира. Монарх и государственный деятель - Роберт Хардман

На самом деле в Верховном комиссариате Британии царили куда менее оптимистичные настроения. Один из дипломатов вспоминает «настоящую бурю факторов» и полагает, что виноваты были все:

– Дворец ощущал поражение. Они были зациклены на идее сделать успешным первое турне Королевы после смерти Дианы и в конечном итоге обвинили Министерство иностранных дел. А Министерство иностранных дел до сих пор пыталось решить, как вести себя с лейбористами, пришедшими к власти после того, как тори так долго были у руля. В довершение всего брак Кука трещал по швам. Когда дело дошло до того, что Кук и Королева сказали в Пакистане, все отвлеклись. Индийцы тоже были виноваты. Они были недовольны тем, что пришли к власти лейбористы, потому что лейбористы проявляли большую активность в вопросе Кашмира.

Британские дипломаты, по словам одного из участников тех событий, были «просто в отчаянии» от дипломатического фиаско. Поразительным доказательством того, насколько неудачным было сочтено турне, стал тот факт, что отдел кадров FCO даже счел себя обязанным разослать соответствующим должностным лицам письма с заверениями о том, что их участие в визите не будет засчитано как фактор, негативно влияющий на их послужной список. Сэра Дэвида, скончавшегося в 2004 году, даже поощрили, в скором времени назначив послом Великобритании в ООН. Его сотрудники, которых он стойко защищал от внутренних последствий визита и которые буквально обожали его, считают, что провал королевского визита подорвали его перспективы в ООН.

Один из ветеранов Дворца в некоторой степени согласен с утверждением Гора-Бута:

– Индия была страной, за которой всегда нужен был глаз да глаз, и с ней всегда было очень трудно. С ней были и остаются особенные отношения, но имперское измерение – это любовь/ненависть. Нам надо постараться добиться немного любви, но мы ничего не сможем поделать с ненавистью. Однако нам надо работать со сверхдержавой будущего.

После ухода Тони Блэра в 2007 году выяснилось, что его преемник Гордон Браун также не проявлял большого интереса к Содружеству. В качестве Генерального секретаря Дон Маккиннон был приглашен на обед на Даунинг-стрит, где Браун назвал его «главой Британского Содружества».

– Прошу прощения, Гордон, – отозвался Маккиннон, – но вы совершили две ошибки. Главой является Королева, а «Британское Содружество» почило в бозе в 1949 году»[156].

На самом деле Браун со времнем стал более тепло относиться к Содружеству, он даже уговорил президента Франции Николя Саркози принять участие в саммите 2009 года в Тринидаде, чтобы тоже поддержать предложение Содружества о создании международного фонда борьбы с изменением климата. Вскоре после этого, в 2009 году в Копенгагене, это предложение было принято на саммите ООН по вопросам изменения климата – и это оказалось одним из немногих решений, о которых участники широко разрекламированного, но в значительной степени бесполезного совещания сумели договориться.

Как и Браун, Дэвид Кэмерон, начавший работать на Даунинг-стрит в 2010 году, относился к Содружеству со смесью уважения и раздражения. Однако он стремился показать свою готовность. Когда Вануату – страна, в которой предполагалось провести саммит 2017 года, пострадала от разрушительного циклона, Кэмерон предложил в качестве нового места проведения встречи Британию и перенес дату на 2018 год. В конечном итоге принимать встречу предстояло его преемнице Терезе Мэй.

Как многие лидеры свидетельствовали на протяжении многих лет, если бы не Королева, встречи CHOGM давным-давно прекратились бы, да и само Содружество вполне могло бы рухнуть.

– Королева – олицетворение, а не просто Глава Содружества, – говорит Алекс Даунер, дольше всего в истории Австралии занимавший пост министра иностранных дел. Впоследствии он стал Верховным комиссаром Великобритании.

– Гипербола никогда никому не приносит большой пользы, но ее любят во всем Содружестве, и никто не знает, что было бы без нее, – почти не сомневается бывший премьер-министр Дэвид Кэмерон. – Я подозреваю, что, если бы Корлева не возглавила это начинание, ему никогда так и не удалось бы оторваться от земли, – говорит он. – Думаю, она обеспечивала рождение, рост и развитие Содружества на каждом этапе. Без нее этого бы просто не было.

С первых дней и до 1990-х годов отношения Королевы с руководителями стран были более личными. Ее основными занятиями на каждом саммите были аудиенции для каждого главы правительства, какой бы малой ни была нация или каким бы неприятным ни был ее представитель. Судя по расписанию деловых встреч Королевы во время CHOGM в 1981 году в Мельбурне, аудиенции на борту королевской яхты проходили подряд одна за другой, начиная с утра понедельника и вплоть до вечера пятницы, а между ними был банкет для лидеров стран, прием для министров и еще один прием для старших должностных лиц. Сонни Рэмфэл очень хорошо помнит эти дни:

– Независимо от того, что обсуждалось, когда наступало назначенное время, все видели, как тот или иной глава правительства ускользал с заседания, потому что ему или ей была назначена аудиенция длительностью двадцать минут. Для многих это были бесценные, интимные мгновения, за которые они узнавали, как много Королева знает об их странах и их проблемах. Это производило на них ошеломляющее впечатление.

– Они чувствовали, что Королева их не судит и не осуждает, – говорит бывший министр иностранных дел баронесса Амос. – Для многих премьер-министров и президентов очень важно иметь кого-то, кому можно довериться.

Сэр Роберт Вудард, бывший капитан королевской яхты, был изумлен шумной непринужденностью на обеде Содружества, который Королева давала на яхте Britannia во время встречи глав правительств 1993 года на Кипре.

– На банкете царило безудержное веселье, так как многие старшие лидеры были старыми друзьями Королевы, – вспоминает он. – Когда она поднялась, чтобы заговорить, они вовсю начали подбадривать ее. Один из них пошутил: «Надеюсь, это ненадолго!» Ну и все такое прочее. А она махала на них руками и говорила: «А ну-ка, замолчите. Давайте хоть минуту поговорим серьезно». Там раздавались взрывы смеха, и атмосфера была просто чудесной. А ведь в остальное время многие из них готовы были перегрызть друг другу горло. Между некоторыми и вовсе шла война. Но в тот вечер они были одной большой семьей.

Со временем роль Королевы на этих встречах заметно изменилась. Когда в 1997 году Содружество собралось в Эдинбурге, его Генеральный секретарь вождь Эмека Аняоку и его команда чувствовали, что пришло время ей самой принять участие в саммите, даже если некоторые из наиболее республикански настроенных лидеров могут этого не одобрить. Впервые Королева присутствовала на церемонии открытия встречи и произнесла речь.