Кремль 2222. Юг - Дмитрий Силлов

Вниз вели широкие ступени, но Данила отметил, что еще более широкий спуск справа ступеней не имел. И, судя по этой ширине, предназначен он был для очень серьезных боевых машин, не иначе скрытых до поры под землей.

Спуск оказался недолгим, ступеней в пятьдесят. И то, что открылось Даниле, очень напоминало какую-то станцию метрополитена, виденную на старой фотографии, только не узкую, вытянутую вперед, а увеличенную по ширине в разы.

Так же поддерживали высокий потолок мощные бетонные колонны, так же ярко светили под потолком огромные лампы. Но вместо синих безобидных вагонов вдоль стен этого подземелья стояли четыре БТР-80, боевые машины, для которых кольцо Москвы-реки, по словам Фыфа опоясывающее остров, преградой не является. А за бэтээрами замерли, словно ящеры в боевых стойках, два легендарных танка Т-90.

«Ничего себе! — пронеслось в голове Данилы. — Что ж они с таким-то вооружением с Зоной не расправятся? Хотя, кто его знает что спрятано в подземельях той Зоны. Мы ж только так, можно сказать, край пирога обследовали. А там территории немерено…»

Но не танки и не боевые машины Последней Войны были главной достопримечательностью обширного зала. Основное внимание привлекала установленная в его центре огромная, до потолка, бронзовая фигура мускулистого юноши, держащего на поднятой кверху ладони шар, окруженный тремя кольцами. На лице юноши навеки застыла радостная улыбка идиота, нашедшего цветной камушек. С кисти второй руки статуи, отведенной вбок, свисала цепь с крюком на конце. Крюк был зацеплен за ребро высохшего трупа, жутко уставившегося на зрителей единственной пустой глазницей.

У подножия статуи стояли три кресла с высокими спинками, искусно вырезанных из красного дерева. На креслах восседали сородичи Фыфа в черных длиннополых одеждах. А дальше, от кресел до самого входа, тянулись длинные скамьи, заполненные мутантами, плотно сидящими рядышком, плечом к плечу. Всего в зале присутствовало сотни три одноглазых зрителей, причем большинство носило военный камуфляж или одежду цвета хаки. На остальных, что сидели на задних рядах, были надеты засаленные спецовки — видать, только что сорвали трудовой народ с рабочего места, причем настолько срочно, что те даже переодеться не успели.

— Интересно, — тихо сказал Снайпер. — То ли храм, то ли зал суда, то ли и то и другое в одном флаконе. Не просветишь, Фыф, чем это вы тут занимаетесь? Неужто пареньку с мирным атомом в ладошке поклоны бьете?

Но Фыф не ответил. Вместо него, резко повернувшись, злобно зарычал звездопогонный мутант, аж ротовое отверстие перекосилось:

— Сейчас ты все узнаешь, хомо! А потом мы послушаем, как ты будешь визжать, когда с тебя начнут срезать мясо.

— Вы ж вроде людей не едите? — невозмутимо поднял брови Снайпер.

— По эту сторону берега люди только мы, все остальные — мутанты, мясо, пища.

— Это что-то новое, Горо, — произнес Фыф. Видно было, что ему очень страшно, но мутант держался молодцом. — Сам придумал?

— А ты вообще молчи, выродок, — выплюнул звездопогонный по имени Горо. — С тобой суд разберется отдельно.

— Значит, все-таки суд, — подытожил Снайпер. — Во всяком случае сейчас. Значит, в жертву приносить начнут не сразу, а несколько позже.

Конвой с пленными шел по узкому проходу между скамьями, и Данила с удивлением рассматривал тех, кого в Кремле называли шамами. Существа-легенды на самом деле оказались тварями невзрачными, злобными и весьма страхолюдными с виду. Сидят вон как один, глаза щурят, глазными отростками шевелят угрожающе и рты разевают, дай команду — бросятся, не раздумывая, как крысособаки на тура. Разве что Фыф отличался от них в лучшую сторону. У него тоже, конечно, характер далеко не подарок, но кто из нас ангел? И если не обращать внимания на ставшую уже привычной внешность мутанта, то вполне Фыф свой парень. А что трясется от страха — оно и понятно, когда на тебя всей общиной наезжают, кому хочешь не по себе станет.

Конвой подошел ближе, и Данила наконец смог рассмотреть трех старцев, восседавших на резных креслах. То, что это старцы, было понятно — за количеством морщин, покрывавших лысые черепа, едва удавалось разглядеть единственные глаза тех, кто сидел с обеих сторон самого высокого кресла, эдакого деревянного трона, на котором восседал самый старый и, видимо, самый главный мутант в этом зале.

Этот сородич Фыфа здорово отличался от своих собратьев, словно отштампованных с минимальными допусками в одном из автоклавов Зоны ЗИЛ. Старик был на голову выше своих соплеменников и имел не один, а три глаза! Два обычных человеческих, а третий — во лбу, как у всех сородичей. Причем нижние веки всех трех глаз в процессе каких-то невообразимых мутаций вытянулись и превратились в те самые глазные отростки, что торчали из пустых глазниц остальных представителей этого жутковатого вида разумных обитателей послевоенной Земли.

— Кого ты привел с собой, Кандоронгарофыф? — вместо приветствия проскрипел трехглазый.

«Не иначе для нас представление начинается, — подумал Данила. — Сами-то они, поди, не раскрывая рта, мысленно разговаривают».

— Это… мои друзья, — пролепетал Фыф, не поднимая глаз. — Они спасли мне жизнь, когда биотехи Зоны взяли меня в плен.

— Тебя взяли в плен биотехи и два мутанта освободили тебя? — с удивлением прошепелявил старец, сидящий слева. При каждом произнесенном слове его глазные отростки возмущенно тряслись и довольно звучно шлепали хозяина по отвисшим щекам.

— Складно врёт, — медленно кивнул тот, что сидел справа, во время выдачи короткого резюме прикрыв для солидности единственный глаз.

— Человекообразные мутанты не способны спасти сами себя, запершись в своей крепости, словно крысы в норе, — провозгласил трехглазый. — Кто поверит, что два уродца, не имеющих даже самых примитивных способностей к передаче мыслей, могут чем-то помочь сыну расы Повелителей Туманов.

Данила скрипнул зубами, едва подавив желание свернуть головенку этому престарелому муту с лишним глазом в башке. Ишь ты, «крысы в норе»! Что ж вы с вашими нео около этой норы два столетия топчетесь, эпизодически по ушам получая? Он так и сказал:

— Слышь, судья, нехорошо как-то. Не по зубам орешек, так ты решил сегодня хоть над пленными поглумиться? Так я…

Договорить он не успел. Трехглазый лишь слегка довернул голову в его сторону — и Данила упал на колени, изо всех сил сжимая виски руками. Дикая, нереальная боль затопила череп изнутри, и казалось, что мозг, словно пойманная мышь, конвульсивно бьющийся о стенки черепа, вот-вот проломит тонкие височные кости и белой кипящей жижей выплеснется наружу.

— Оставь его, Старший, — шагнул вперед Фыф, подняв голову. — Он действительно спас мне жизнь.

— Ты продолжаешь упорствовать во лжи, Кандоронгарофыф, — вздохнул трехглазый, переводя взгляд на дерзкого соплеменника. — Ты, окруженный ловцами-биотехами, не убил себя, как велят наши законы, а предпочел сдаться в плен. Думаю, что в Зоне тебе изменили личность, иначе бы ты не свел дружбу с примитивными мутантами, по донесению нашей разведки пришедшими в Зону из лагеря враждебных нам киборгов. К тому же разведчики видели, как ты отпустил пленного биотеха, перед тем как вернуться на базу. Нужны ли еще какие-то доказательства твоей измены?