Ручей любви - Линда Ховард

— Нет. Я хочу вкопать его в основание дамбы с восточной стороны. При этом он, взорвавшись, еще и углубит русло ручья.

Ди очень хорошо поняла замысел Лукаса и собиралась поступить так же.

Потребовалось некоторое время, чтобы вырыть два углубления в затвердевшей глине. Ди поместила в них динамитные шашки и протянула длинные шнуры. Она предусмотрительно сожгла несколько кусочком шнура, чтобы узнать, за какое время сгорает один фут, и вычислила длину шнура, необходимую для того, чтобы оказаться на безопасном расстоянии от места взрыва.

— Вам лучше начать спускаться с горы, — сказала она Тилли. — Я дам вам пять минут и подожгу шнуры.

— Я хочу посмотреть, — сказала Тилли. — Я так долго добиралась сюда. Я хочу увидеть, как вы сделаете это. Я уйду вместе с вами.

Они посмотрели друг на друга и улыбнулись. Ди подожгла шнуры.

Они кинулись к лошадям, вскочили в седла и помчались во всю прыть. Ди про себя считала секунды.

Лукас бродил по берегу ручья, глядя на бегущую воду и не вспоминая о битвах, развернувшихся из-за нее. Ручей был глубже, чем когда-либо раньше, и в отдельных местах можно было плавать. Он подумал: стоило ли делать это?

Ди ходила по городу, от двери к двери, ища работу, вместо того, чтобы возвращаться к нему. Ирония заключалась в том, что он был единственным человеком, который не мог ни в чем отказать ей, а она предпочла бы умереть, но не попросить его о чем-либо.

Несмотря ни на что, он не терял надежду. Ди должна была понять, что он стремился защитить ее. Когда она остынет, то, конечно, вернется к нему. Но дело было не только в ее характере, а в обиде, столь глубокой, что Ди до сих пор не оправилась от нее. И еще — в гордости. Еще не рождалось существа более гордого, чем Ди Сван. Поэтому любить ее было трудно. Но если бы она была менее гордой, менее неистовой, она была бы другой, и он не любил бы ее так безумно. Если бы она не была такой сильной, она не могла бы соперничать с ним в силе воли. Ди Сван была именно такой женщиной, какая была ему необходима, женщиной для Лукаса Кохрана.

Но он необдуманно жестоко обошелся с ее гордостью и независимостью. Ди не могла простить его за Ручей Ангелов, а он ожидал и требовал от нее, чтобы она стала другим человеком. Она нуждалась в независимости, которая была неотъемлемой частью ее гордой натуры и делала ее такой сильной. Как она могла измениться? Ручей Ангелов не принадлежал ей в такой степени, в какой она принадлежала этой земле. Если бы он заставил ее вернуться к нему, отказаться от своей независимости, это убило бы ее гордый дух.

Он мог попытаться вернуть Ди, уважая ее независимость и гордость. Она бы никогда не пришла к нему иначе, как в качестве независимой женщины с неуязвимым достоинством. Ди всегда настаивала на сохранении своей независимости. Как он мог винить ее за это, если и сам был таким же? Он никогда бы никому не подчинился, и она бы тоже никогда этого не сделала. Она могла быть его партнершей, но ни в коем случае не его рабыней. На самом деле он никогда и не желал этого, но ему потребовалось потерять ее, чтобы это осознать.

Лукас снова посмотрел на воду. Бесценный дар, но не такой бесценный для него, как Ди.

Она отклонила его предложение о браке даже после того, как он объяснил, что хочет жениться на ней не из-за Ручья Ангелов. Неожиданно ему в голову пришла мысль, что даже если когда-нибудь он помирится с Ди, она все равно не выйдет за него замуж. Ведь он рассказал ей обо всех своих планах, о том, как собирался превратить Дабл Си в империю, используя деньги, чтобы влиять на политические решения. Он говорил об общественной деятельности в Денвере, балах и приемах, которые будет посещать со своей женой, потому что дела обычно устраиваются на общественных мероприятиях. Он представлял рядом с собой Ди и был настолько самоуверенным, что намеревался превратить ее в настоящую светскую даму. Но Ди не могла вести такую жизнь и знала это. Ей необходима воля, свобода, а они существуют вдали от удушающих рядов зданий и бесконечных условностей общества. Неужели он был настолько слеп, вообразив себе, что она подошла бы на роль светской дамы? Ди никогда не просила его измениться. Как мог он быть таким бесчувственным, чтобы ожидать этого от нее?

Лукас подумал обо всех своих планах и замыслах и мысленно взвесил их. Он хотел иметь влияние только ради Дабл Си. Но он уже был богатым, черт возьми! И Ди дала бы гораздо больше его усадьбе, чем все честолюбивые замыслы. Она дала бы себя, свой дух, детей, которые бы у них родились.

Он должен сделать выбор, но выбора вообще не было. С ослепительной ясностью он понял, что предпочитает Ди любому количеству власти и влияния, которого мог когда-либо достигнуть. Он готов был передать ей права на Дабл Си, если бы это потребовалось, чтобы вернуть ее. Он хотел стать ее партнером на всю жизнь.

Ее партнером.

Лукас глубоко вздохнул, пораженный пришедшей к нему мыслью. Это могло сработать. Это была пока единственная возможность, которая хотя бы приблизит их примирение.

Он услышал грохот, низкий и раскатистый, донесшийся с гор. Подняв голову, ожидая увидеть тучи, он увидел лишь чистое небо. Недоумевая, он размышлял, откуда мог раздаться гром.

Гром, черт побери! Неожиданно Лукас понял, что это было. Раскрыв от удивления рот, он уставился на горы. Потом начал беспомощно смеяться.

Он должен был знать, что она непременно что-то предпримет. Сильный грохот говорил о том, что Ди снова была в воинственном настроении.

На следующий день Ди услышала, как кто-то подъехал на лошади прямо к ее дому. Выглянув из окна, она увидела соскакивающего с седла Лукаса. Она ожидала его накануне и удивилась, что он так замешкался.

Взяв дробовик, Ди вышла на крыльцо.

— Что тебе нужно? — спросила она без предисловий.

Он поставил ногу на нижнюю ступеньку, настороженно следя за дробовиком.

— Послушай, Ди. Если ты хотела воспользоваться этой штукой, тебе следовало сделать это во время нашей первой встречи. Теперь уже поздно.

— Никогда не поздно исправить ошибку, — улыбаясь, произнесла она.

— Точно. — Он кивнул в сторону журчавшего ручья, который снова был глубоким и прозрачным. — Кто выполнил для тебя эту работу?

Она вздернула подбородок:

— Мне никто не был нужен для этого. Я сделала это сама.

Лукас пораженно уставился на нее. Его сердце чуть не остановилось при мысли об опасности, которой она подвергалась. Проклятие, неужели она не понимала, как опасен динамит? Он даже не представлял себе, что она могла сделать это самостоятельно. Правда, теперь он понял, что именно этого и следовало ожидать. Разве Ди просила кого-нибудь сделать что-либо для нее?

— Ты сошла с ума! — крикнул он, и его лицо вспыхнуло от злости. — Ты могла погибнуть.

Она с презрением посмотрела на него:

— Вероятно, ты думаешь, что я не знала, что делаю.