Если обманешь - Кресли Коул

— Нет, не облегчаешь. Это не что иное, как дополнительный нажим. Шантаж. Учти, я плохо переношу нажимы.

— Я заявляю вполне серьезно.

— Ты говорила, что пробудешь здесь десять дней. Осталось три.

— Не надо играть со мной, Итан. Ты мог обвенчаться со мной в ближайшем городке, а свадьбу отпраздновать в своем графстве. Ты мог многое сделать по-другому. Все, чего я хотела, это приличное обращение со стороны преданного мужа. Так мало требовалось, чтобы я полюбила тебя.

— Полюбила меня. Теперь это так называется? — Итан хмыкнул. — Значит, все, что от меня требуется, — это уделять тебе чуточку доброты и не вынимать член из штанов?

Мэдди не потрудилась даже скрыть отвращение в ответ на эту пьяную тираду.

— Думаешь, без меня тебе будет лучше, когда ты вернешься в трущобы? — спросил Итан.

— Я собираюсь навестить Клодию…

— Ты имеешь в виду — Куина. — Он прищурился. — Что ж, как я уже говорил, твой драгоценный Куин проявил готовность предложить тебе руку и сердце. Особенно, после того как я сказал ему, что лишил тебя девственности в ночь после маскарада.

Мэдди задохнулась.

— Ты рассказал ему об этом? — «О Боже, как унизительно». — Ну, ты настоящий мерзавец! Этим ты только облегчил мой выбор. И спасибо, что напомнил о Куине как об одном из вариантов. Я обязательно спрошу, не утратил ли он еще интерес к этому вопросу.

Стиснув зубы, Итан таращился на нее.

— С тебя станется, — процедил он. — Ты сегодня же бросилась бы ему на шею.

— Я была бы дурой, если бы поступила иначе. Он добр и порядочен, и я знаю, что если бы он обещал жениться на мне, то сделал бы это!

Значит, Мэдлин действительно покидает его? От этой мысли закружилась голова.

Когда она успела залезть к нему в душу? Когда мысль о жизни без нее стала невыносимой? Итан ощущал физическую боль, представляя ее вместе с Куином. Эти двое составили бы отличную пару. Не то, что Мэдлин с ним.

Этому нужно положить конец.

Она победила. Женись он на ней или нет — все равно она выиграла.

— Раз ты такая эгоистичная или настолько нетерпеливая, то, что я могу поделать? — Итан попытался донести до нее клокотавшую в нем ярость.

Мэдлин побледнела.

К черту это. Он отлично знал, как отделаться от привязанности к ней.

Он мог бы упрятать Мэдлин куда-нибудь подальше и переключиться на других женщин, чтобы удовлетворять вернувшееся желание. Коль скоро его охватывало желание, значит, он определенно вылечился.

Почему это раньше не пришло ему в голову? Он истратил бы весь запас своих сил на опытную искушенную женщину. Потом можно было бы порвать с Мэдлин, что он и планировал с самого начала. Вернуться к работе, к подходящему для него делу, требующему одиночества.

Решившись, он сказал:

— Ты с такой готовностью бросаешь меня, что я поступлю так же. — Он с грохотом вышел, оставив ее с открытым ртом, и поскакал в деревню.

Прибыв в гостиницу на набережной, Итан направился в расположенную внизу таверну. Он вошел в бар с расправленными плечами, высоко поднятой головой, с уверенностью человека, которого удовлетворяла такая красавица, как Мэдлин, желавшая выйти за него замуж. Или это было раньше. А сейчас она уезжала. Впрочем, не имело значения. В любом случае с ней покончено. Пора положить этому конец.

Итан уселся в кабинке, отметив, что сегодня заведение заполнено почти до отказа. Все эти несчастные ублюдки, должно быть, сбегают сюда от жен. Нет, такая жизнь не для него.

Пусть уезжает. Так продолжаться не может. На протяжении последних трех дней Итан пытался держаться на расстоянии, но все заканчивалось тем, что он начинал шагать по комнате и пить, потому что не мог спать без нее.

Внутри острой занозой затаилась вина за причиненную ей боль.

«Возьми другую женщину и забудь ее. Просто из здравого смысла…»

Он заметил привлекательную женщину — темноволосую барменшу, смерившую его заинтересованным взглядом и рассмотревшую его лицо. На ней была горжетка, как на Мэдлин в ту ночь в Париже, хотя она и не выглядела столь привлекательно.

Но у этой женщины был пышный бюст, что всегда нравилось Итану. Он потерся бы лицом о ее груди. На корабле он терся о маленькие груди Мэдлин, и она ужасно заводилась. Он водил покрытым щетиной подбородком по ее соскам. Царапал, а потом сосал. Она таяла и кончала даже прежде, чем он успевал заглянуть между ее ног.

Он ощутил тягучую боль и прилив крови к паху. Женщина заметила его эрекцию и ошибочно приняла это за реакцию на нее. Она затаила дыхание, только груди все равно вздымались. Нет, его возбуждение не имеет к ней отношения, хотя не все ли равно? Если для того чтобы оттрахать ее, нужно пофантазировать насчет Мэдди, то так тому и быть.

Свобода. Другого не дано.

После двух порций виски ему на глаза попалась девчонка с пухлыми губками. Кажется, ей понравилось то, что она увидела.

После еще трех порций виски и до осознания того, что произошло, Итан входил в комнату наверху с темноволосой, грудастой трактирщицей. Качнувшись, он повернулся, чтобы закрыть дверь, и… сюрприз! Ее пухлогубая подружка решила присоединиться к ним.

Совсем как в былые времена. Итан знал, что лицо его расплылось в порочной ухмылке. Мужчине не изменить свою натуру.

Шли часы, а Мэдди сидела на «вдовьей дорожке» в ожидании почтовой кареты. Глотая слезы, она в последний раз смотрела на паромы, курсировавшие между берегами.

Маккаррик не вернулся.

Чего она ждала? Чтобы Итан на коленях просил предоставить ему еще один шанс? Или хотя бы проявил вежливость и проводил ее в путь? Мэдди сердито вытерла слезы.

Она уже потеряла его. Да, он отвратительно вел себя с ней днем, но те ночи с ним, полные чувственности, удовольствия и нежности… она никогда не испытывала такой близости ни к кому другому.

Может, стоило продолжить борьбу, дать ему больше времени?

Мэдди печально покачала головой. Она знала, что любовь нельзя навязать силой. Она не могла заставить его скучать по ней. Она сделала все возможное, чтобы он захотел ее.

И все же пришло сожаление.

«Что лучше: остаться с ним или уехать и жить без него?»

Мэдди сглотнула подступивший к горлу комок. Она подвела черту под надеждами, связанными с Шотландцем, хотя, может быть, и поторопилась.

Еще одна слеза скатилась по щеке. Особенно если учесть, что она опрометчиво влюбилась.

Трактирщица попыталась поцеловать Итана в губы, но он, увернувшись, поцеловал ее в шею. Провел губами по ленте горжетки, как делал это с Мэдди в первую ночь их встречи в Париже, когда у него еще и в мыслях не было, что она будет значить для него.