Жемчужина гарема - Конни Мейсон

— Расскажи мне, — умоляюще сказал Марк. — Мне будет спокойнее, если я узнаю, что со мной произошло.

Как могла кратко Уиллоу рассказала, как нашла его и в каком он был состоянии. Под конец она описала, как отчаянно торговалась за его свободу и как убедила капитана разрешить взять его на корабль.

— Я обязан тебе жизнью, — хрипло прошептал Марк, внезапно увидев Уиллоу в другом свете. — Чем я могу расплатиться с тобой? Ты получишь назад свои деньги, но это недостаточная награда за спасенную жизнь. — Смертельная усталость навалилась на него прежде, чем он услышал ответ Уиллоу, и сон сморил его.

— Я найду способ, мой милый, — нежно произнесла Уиллоу, сжимая его исхудалые пальцы. — В действительности единственная награда, которая меня устроит, — это стать леди Мальборо.

С этого дня Марк начал поправляться. На следующий день он рассказал Уиллоу, каким образом Абдулла взял его в плен, потом посадил в тюрьму и в конце концов отправил в Алжир и обрек на жизнь раба в испанских колониях. Он не упомянул о Кристе: боль от утраты была еще свежа, пережитое смятение еще не улеглось. Уиллоу рассказала ему подробности о смерти своего мужа, о том, почему она оказалась в гавани в день, когда нашла его.

— Скоро ты будешь в Англии, у себя дома, милый, — заключила Уиллоу. — Забудь Константину, забудь Абдуллу. Твой дед будет счастлив вновь увидеть тебя.

— Забыть Абдуллу? Никогда! После того, что он сделал с моими родителями? Не знаю когда, не знаю как, но я отправлю его в ад.

В то время как он говорил с таким жаром, мысли его возвращались к Кристе, и он подсчитывал, сколько времени займет у него восстановление сил, чтобы вернуться в Константину и спасти женщину, которую он любит.

Вдруг он вспомнил поспешное обещание, которое дал Кристе, обещание, которое он и не собирался выполнять. Пусть возвращение на родину может привести его к смерти, это лучше, чем оставить Кристу рабыней такого человека, как Абдулла. Но эти мысли он хранил про себя, ничем не выдав Уиллоу свою любовь к Кристе, как и свое намерение вернуться в Алжир.

На следующий день лихорадка оставила Марка и больше не возвращалась. Он потихоньку начал передвигаться по каюте, стараясь восстановить свои силы. Однако болезнь и долгие дни неволи в сочетании с побоями и другими лишениями заставили Марка признать, что его выздоровление займет гораздо больше времени, чем он предполагал вначале.

Незадолго до того, как «Львиное сердце» подошел на расстояние прямой видимости к берегам Англии, произошло событие, которое заметно подняло настроение Марка. Доктор предложил ему совершать небольшие прогулки на свежем воздухе, и Марк с удовольствием согласился, с легким сердцем покинув душную каюту и не в меру горячую заботу Уиллоу. Аллах свидетель, он обязан ей жизнью, однако теперь, когда он начал выздоравливать, его раздражало ее постоянное присутствие и назойливое ухаживание. Все же он не мог вслух выразить свое неудовольствие, так как его долг перед ней был слишком велик.

К радости Марка, прогулки принесли ему больше пользы, чем любые лекарства. Однажды, случайно взглянув на такелаж, он машинально отметил про себя, что один из матросов, работавших на вантах, кажется ему смутно знакомым. Его огромное тело, обнаженное до пояса, поражало силой, а двигался он с ловкостью, неожиданной для человека его комплекции. Марк стоял, наблюдая, как матрос спустился на палубу, ловко, с грацией кошки, спрыгнув с высоты нескольких футов. Когда он повернулся к Марку, лицо его озарилось радостью. И та же радость осветила лицо Марка, который не смел поверить собственным глазам.

— Омар! — воскликнул Марк, когда гигант, покачиваясь, приблизился к нему походкой заправского морского волка. — Хвала Аллаху! Ты не можешь себе представить, как я рад видеть тебя живым и здоровым!

— Наверное, так же, как и я при виде тебя, — ответил Омар с широкой улыбкой. — Хотя ты еще слишком бледен и худ, но я вижу, что ты поправишься. Аллах внял моим молитвам. Судя по всему, госпожа Уиллоу хорошо о тебе заботится.

— Если бы Уиллоу не появилась так вовремя, я бы погиб, — признал Марк. — Но скажи мне, как ты очутился на борту «Львиного сердца»?

Омар рассказал Марку о той небольшой роли, которую он сыграл в спасении жизни Марка, и о своем горячем желании быть рядом со своим принцем.

— Я спросил у первого попавшегося матроса и узнал, что на корабле осталось свободным место матроса. Я тут же попросил разрешения занять его. Единственное, чего я хотел, — это быть рядом, чтобы защищать тебя и выполнять волю твоего отца.

— Благодарю, друг мой, — искренне произнес Марк. — Ты действительно хочешь вернуться со мной в Англию? А как же твое племя?

— Армия Абдуллы почти полностью стерла мое племя с лица земли. Те, кто выжил, присоединились к другому клану, и я им больше не нужен. Ты мой принц, и судьба моя — быть рядом с тобой. Я дал твоему отцу слово и, пока я тебе нужен, не покину тебя.

— Я не достоин такой преданности, Омар, — произнес Марк, чувствуя, как предательская влага навертывается на глаза. — Мы поговорим еще, когда будет время. Мне много нужно сказать тебе.

— Подожди, принц Ахмед, а что случилось с Кристой? И с Элиссой? Ты ничего о них не сказал.

Выражение невыносимой боли исказило лицо Марка, и Омар пожалел, что задал этот вопрос.

— Я… не знаю, Омар. Об этом тоже поговорим после. Если тебе будет от этого легче, знай, что обе женщины были живы и здоровы, когда я в последний раз видел их. Пусть Аллах простит мне мои слова, но лучше бы Криста умерла. — И, ничего больше не объясняя, он повернулся и ушел, оставив растерянного Омара обдумывать эти слова.

Пребывая в раздражении под гнетом ограничений и неудобств, которые она терпела из-за болезни Марка, Уиллоу страстно хотела разделить с ним ложе, однако она отдавала себе отчет в том, что он слишком слаб физически, чтобы удовлетворить требования ее тела. Каждую ночь она ложилась в свою одинокую складную койку, мечтая о том, что будет, когда он вновь обретет прежнюю силу и здоровье. Уиллоу живо воскрешала в памяти, каким ласковым и нежным любовником он был, как стремился дать ей столько же наслаждения, сколько получал сам. Она удовлетворенно улыбалась в темноте, думая о том, как неизмерим его долг перед ней. Мужчина с таким понятием о чести, каким отличался Марк, конечно же, сделает все, чтобы вернуть этот долг.

Марк хорошо осознавал, сколь многим обязан Уиллоу. Еще больше его убедил в этом разговор двух матросов, которые обсуждали его пребывание в каюте Уиллоу, на котором она настояла.

— Я слышал, как врач сказал капитану, что если леди Уиллоу хочет погубить свою репутацию — это ее личное дело, — сообщил один из матросов.

— Теперь, когда Кэррингтон почти выздоровел, он, наверное, попросит себе отдельную каюту, — сказал другой. — Я думаю, он еще слишком слаб, чтобы доставить ей удовольствие.

Первый матрос многозначительно ухмыльнулся: