Танец с Клинком - Кирилл Корзун

– Мэй! Оставь его в покое, он нам сейчас понадобится в ином качестве!

Китаянка вопросительно повернулась к подруге, продолжая держать на весу ложечку с новой порцией сладостей.

– Эдогава! Пять минут на сборы. Жди нас в машине.

Самураю не пришлось повторять дважды – спустя мгновение его и след простыл. Мэйли расстроенно посмотрела на пустой стул и сама съела ложечку десерта.

– И чего он постоянно ноет? Не понимаю. Вкусно же!

– Лео нам не простит, если испортим его телохранителя. Скажет, что сломали, и заставит искать ему жену!

Подруги переглянулись и засмеялись. Они прекрасно понимали, что живыми людьми играть нельзя. Разве что чуть-чуть, самую капельку…

– Так что случилось? Мы куда-то едем?

– Ты не поверишь! – ответила Алекса, застёгивая предпоследнюю пуговицу мундира и затягивая портупею с притороченной пустой кобурой. – Главный японский резидент нашёлся. Угадай где?

Мэйли требовательно повращала ладонью в воздухе, поторапливая подругу и критично осматривая её наряд на предмет недочётов. Жене хана Хаттори невместно появляться на людях в неподобающем виде.

– Раз тебе лень, узнаешь уже на месте! – подытожила Алекса, крутанувшись перед китаянкой, и та согласна кивнула. Ей и в самом деле было лень гадать.

Спрыгнув с табурета, девушка также показалась Алексе со всех сторон, демонстрируя строгое закрытое платье с небольшим декольте, закрытыми плечами и горлом. Напоследок она изящным жестом разложила компактный бумажный веер цвета тёмной бронзы, приятно гармонирующий с непроглядной тьмой основного наряда.

– Может, я возьму с собой Айлин? – уже в прихожей встрепенулась Мэйли. Ей категорически не хотелось разрывать отношения со старой подругой, вот только поводы увидеться выпадали не так уж и часто.

– В следующий раз. У нас и без того будет хорошая охрана. Перестройка твоей энергетики продлится не меньше года. А мне кое-кто оторвёт голову, если с тобой что-то случится! – немедленно отреагировала Алекса, хлопнула себя по лбу и ненадолго отлучилась.

Вернулась она уже с массивным никелированным револьвером сорок пятого калибра. Картинно раскрутив его на пальце, девушка привычным движением отправила его в кобуру и уважительно кивнула, стоило Мэй в ответ продемонстрировать лепестки метательных ножей, укрытых в веере.

– Едем! А то пропустим всё самое интересное, – скомандовала Алекса, чмокнув подругу в губы, и решительно распахнула входную дверь. – Мои люди уже на месте, перекрывают пути отхода, чтобы ни одна крыса не ускользнула! Только бы Леон не узнал, пока мы всё не закончим!

«Промысловики» давно застолбили за собой окраины Левого берега. Понятие «давно» в этом случае означало не одну сотню лет, и с тех пор город неуклонно разрастался и границы владений «Промысловой артели» медленно, но верно сдвигались, а территория влияния неуклонно росла. К началу двадцать первого века «артельные» уверенно крышевали большую часть заведений северного и северо-западного кварталов Левого берега.

Местом для сборищ вольный люд избрал здание, некогда принадлежавшее Серебряной купеческой гильдии. Купцы разбогатели на торговле трофеями «артельщиков» и переехали, продав бывшую резиденцию за баснословную сумму. И ведь никто не остался в обиде. Купцы получили кучу золота, а «артельщики» – респектабельное здание для проведения общих собраний.

Выбравшись с переднего пассажирского сиденья, Хонда Эдогава внимательно оглядел возвышавшуюся над ним постройку и презрительно скривился. Имперское барокко вызывало в нём стойкие чувства неприятия и отвращения.

– Слишком много роскоши, – зло процедил он, запахнувшись в длинное пальто и взвесив в руке увесистую трость без набалдашника.

Скрытый в трости меч приятно успокаивал привыкшего к оружию самурая. Эдогава и так регулярно нервничал, страдая из-за мнимых набранных на сладком граммов, и тренировался в спортзале до седьмого пота.

Пока самурай размышлял и ожидал нанимательниц, обсуждавших нюансы замысла в машине, с парадного крыльца здания к нему на поребрик спустились двое охранников в долгополых кожаных плащах. Простоволосые, несмотря на ветреную погоду, молодые парни сни сходительно оглядели модно приодетого японца с ног до головы.

– Ты что здесь забыл, узкоглазый?

За пару суток невозможно выучить иностранный язык. Особенно такой непростой, как русский. Но можно успеть выучить несколько оскорбительных слов. В основном тех, что будут использованы в твой адрес. Полезное знание, если имеешь привычку своевременно наказывать наглеца. Слово «узкоглазый» Эдогава выучил одним из первых.

Трость моментально крутанулась в его левой ладони и замерла в горизонтальном положении, параллельно поребрику. Выхватив тонкий клинок, Эдогава одним ударом снёс с голов охранников оба торчащих казацких чуба. Мелькнувшая серая полоса стали завершила полукруг, и самурай вернул меч в ножны, сделал шаг назад и слегка поклонился оторопевшим охранникам.

– Не делайте так больше. Никогда, – сказала Алекса вместо него, вставая рядом с телохранителем, и высоко воздела руку со сжатым кулаком.

Присоединившаяся к ней Мэйли забавно сощурилась, увидев на лицах охранников первые признаки паники, когда из припаркованных неподалёку микроавтобусов полезли люди в лёгких МПД и с штурмовыми щитами.

Стоит отдать должное, «артельщики» не хотели сдаваться и даже попытались дёрнуться. Штурмовая группа из двух дюжин тяжёлых пехотинцев смяла их с небрежностью осеннего ветра, гоняющего по улицам опавшие листья. Смяла и немедленно двинулась дальше, вышибая на своём пути любую запертую дверь.

– Госпожа, прошу, путь расчищен, – глухо произнёс офицер родовой гвардии Бладштайнеров, облачённый в МПД «Ловчий». – Нам должно поторопиться, чтобы крысы не разбежались…

Когда широкие двери зала собраний слетели с петель, все присутствовавшие в нём люди знали о пришедших гостях. И предпочли не делать лишних движений. Хан Леонард Хаттори и до помолвок считался весьма известной и неординарной личностью, и часть его славы преумножила славу его невест. Жемчужные волосы Окаянной и восточные корни Во Шин Во и без того имели определённую репутацию. Грозную репутацию.

Не успели двери рухнуть на пол, как в зал ворвалась колонна тяжёлых пехотинцев из двух десятков человек, прикрытых композитными листами штурмовых щитов. В воздухе загрохотал топот окованных металлом ног, пространство разрезали мощные лучи прожекторов, чьё предназначение было не разгонять тьму, а слепить врагов.

Колонна прошла до середины зала, не встретив сопротивления, и остановилась. Уверенный женский голос мелодично скомандовал: «Дорогу!» Строй металлических фигур раздался в стороны, продолжая напряжённо обшаривать застывших в ожидании «артельщиков» скачущими точками ЛЦУ. Из образовавшегося коридора неторопливо вышли две девушки в сопровождении высокого рыжего мужчины азиатской внешности в долгополом пальто с меховым воротником.

– Хан? Рыжий? Неужто покрасился? – пронеслось по толпе собравшихся.

В зале навскидку можно было насчитать больше пятидесяти человек. Гомон толпы постепенно усиливался. Пока тот человек, ради которого все собрались в этом задании, не произнёс на ломаном русском:

– Это не Леонард Хаттори!

Произнёс он это осторожно, стараясь не шевелиться, чтобы нож у