Приз - Вячеслав Кумин

– Эт-то вы…

Маргарита тут же поспешила к ребенку.

– У инкубатора есть ресурс автономности?! – быстро спросил Ремезов.

– Что?..

– Инкубатор может поддерживать жизнь ребенку, если его нужно на некоторое время отключить от общей сети и куда-нибудь перенести?!

– Д-да… на случай если выйдет из строя электрическая сеть… у инкубатора… есть собственный источник энергии…

Доктор вздрагивал и заикался, все чаще посматривая на дверь. Его беспокоили выстрелы, что становились все громче.

– На сколько его хватит?!

– Что?..

– На сколько хватит батареи?!

– Примерно на час…

– Этого достаточно. Отсоедините инкубатор. Нам нужно его спрятать.

– Д-да, да я понял…

Доктор понукаемый Ремезовым поспешил к инкубатору с маленьким тельцем внутри.

Сам Антон Николаевич стал лихорадочно размышлять над тем, где лучше спрятаться. Думать надо быстро, прятаться еще быстрее, ведь перед штурмующими гоблинами осталась последняя преграда.

– Г-готово…

Ремезов подхватил инкубатор с перемигивающими светодиодами и поспешил прочь. Он решил спрятаться в секторе, где производилась очистка воды. Там много всяческих труб, перегонных цистерн, фильтров, и всего прочего. В одном из таких резервных контуров фильтрации, в баке для картриджей с фильтрами, что вытащили для чистки, он и хотел спрятаться.

– Идите за мной!

Никого долго уговаривать не пришлось. Жена и доктор поспешили за Ремезовым.

Все члены правительства застигнутые гоблинами в головном модуле уже давно попрятались кто где и это их свойство Ремезова сейчас только порадовало. Не нужно никому ничего объяснять, указывать, вести за собой в и без того тесное убежище.

Раздался очередной взрыв. Все, последняя преграда рухнула и аборигены сейчас появятся здесь. Затрещали автоматные очереди, забухали выстрелы УКВ-15 причем с обеих сторон, аборигены вовсю пользовались трофейным оружием.

Вот и спасительный отсек.

– Заходите!

Ремезов закрыл дверь и подвел жену и доктора к баку.

– Забирайтесь внутрь!

В баке оказалось тесновато, темно, душно и неприятно пахло, но никто естественно не жаловался. Уж лучше потерпеть тесноту, чем наслаждаться простором в руках аборигенов.

– А теперь сидим тихо, не издаем ни звука, чтобы ни случилось.

Стрельба вскоре стихла, лишь время от времени раздавались очереди и одиночные выстрелы из крупного калибра. Видимо аборигены находили кого-то из спрятавшихся бойцов и тот старался продать жизнь подороже и потом его убивали.

Кто-то кричал. Ремезов по голосу узнал одного из членов правительства Леона Скиммера, неприятного человека, но все же человека.

Послышался звук открываемой двери в отсек очистки и переработки. Люди в баке замерли и даже перестали дышать обратившись в слух.

Гоблины быстро обследовали отсек, переговариваясь между собой на своем лающем языке.

Как гром среди ясного неба раздался оглушительный писк инкубатора, таким образом, сообщавшего о каких-то проблемах. И продолжал пищать.

На лицах доктора и жены застыли неописуемые маски ужаса. Ремезов приложил палец к губам. Потом указал доктору на инкубатор и опять палец к губам. Тот кивнул и через бесконечно долгий промежуток времени, после лихорадочных действий с компьютером, заставил его заткнуться.

«Еще не все потеряно, – подумал Ремезов. – Они могли и не услышать или принять писк за общий фон работы установок…»

Удар по баку сообщил, что аборигены как минимум слышали писк инкубатора.

Снова быстрые переговоры и новый удар, на этот раз по соседнему баку.

«Эти твари невероятно умны», – подумал Ремезов, догадываясь что второй бак прозвучал совсем не так как тот в котором они спрятались и повторный удар по нему, подтвердил его догадку.

Аборигены обо всем догадались. Они вновь оживленно о чем-то переговорили. А потом стали долбить по баку с людьми, нашли люк и попытались его открыть.

Ремезов уже давно держал пистолет в руке и как только люк открылся и в проеме показалась рожа гоблина, он выстрелил выбивая мозги этой твари.

В следующее мгновение он выскочил сам и снова выстрелил, но на этот раз промахнулся.

Гоблин выбил у него пистолет из руки ударом ножа, а потом занес его для смертельного удара. В этот момент истошно закричала Маргарита и удар гоблина, видимо от неожиданности, так как истеричный крик женщины это тот еще удар по мозгам даже инопланетного существа, оказался не столь четким. Костяной нож вошел Ремезову чуть выше и под другим углом, нежели хотел гоблин, но этого все равно хватило, чтобы противник упал на пол без признаков жизни.

Проверять, жив он или нет, гоблины не стали, так как они увидели то, что им требовалось – пленников, коих в этом модуле почему-то оказалось очень мало. Особенно остро недостаток ощущался в женской части населения.

Гоблины что-то крича, грубо за волосы вытащили доктора и Маргариту из бака.

– Не трогайте! – закричала женщина, когда один из аборигенов заинтересовался инкубатором.

Этот прозрачный ящик с ребенком внутри их конечно же заинтересовал, они попытались его открыть, но не смогли. Ударам, даже весьма чувствительным, он тоже не поддавался. И аборигены вынуждены были оставить инкубатор в покое, так как времени возиться с этой весьма немаленькой по габаритам и довольно тяжелой штукой у них не было.

Летели долго, почти неделю с остановками два раза в день на еду и сон. Следующие «аэродромы подскока» оказались оснащены получше первого, тем что на них, в простеньких тайниках, имели подготовленные запасы пищи и воды. Все говорило в пользу того, что аборигены готовились к войне долго и тщательно.

Поскольку собственная вода вышла еще в первый день, пришлось утолять жажду предложенной аборигенами. Многие долго отказывались, ведь никто не знал, как эта вода обработана и обработана ли она вообще, а значит в ней много всяких опасных для жизни бактерий и микроорганизмов.

Эрик миндальничать не стал и сразу взял предложенную воду кисловатой на вкус, видимо туда добавили какого-то сока, толи для обработки, то ли просто для вкуса приятного аборигенам. И потом, чего бояться каких-то там микробов и бактерий? Они и так все трупы. Так же Махов не стал отказываться от скудной еды, какого-то завяленного мяса, весьма жесткого и растительной пищи выбирая знакомые съедобные корешки и ростки.

Эрик терялся в догадках относительно того, куда они залетели, совершенно запутавшись в пространстве. Мысленно положить маршрут на карту вызванную в памяти не получалось. Уж очень много было поворотов и даже пару раз перелетали через верхнее плато. То что они в другой группе каньонов сомневаться не приходилось.