Эксцесс исполнителя - Макс Глебов

– Зрелище весьма… – начал координатор, но закончить фразу ему не дали.

Резкий вой сигнала тревоги заставил обоих вербовщиков вздрогнуть и перевести взгляды на тактическую голограмму.

– Ракетная атака! – хрипло произнес Байант, – но как?!

– Крис, они стартуют прямо из-под воды! Этого не может быть, Рой никогда не интересовался океаном…

– Значит, теперь всё изменилось, – негромко ответил помощник координатора. – После того, как последняя вылазка Роя впервые за полсотни лет была поддержана ударом из космоса, я уже ничему не удивляюсь.

– Ракеты – это еще не всё! – выкрикнул окончательно потерявший самообладание Левински. – С юга и северо-востока заходят в атаку ударные беспилотники!

Байант хорошо понимал отчаяние координатора. После такой встречи экспедиционного корпуса его шансы сохранить должность рухнули практически до нуля.

Рой не стал распылять силы. Ракеты и беспилотники атаковали два транспортных корабля, уже почти закончивших снижение и готовившихся к посадке. Вот только экспедиционный корпус Федерации – это совсем не силы колониальной самообороны Бриганы-3. Полторы сотни ракет и три десятка ударных беспилотников Роя были встречены морем огня средств ближней обороны и яростной контратакой аэрокосмических истребителей. Висевшие на низких орбитах боевые корабли тоже не остались в стороне. С неба в океан били десятки молний, заставляя воду буквально кипеть и выбрасывать на сотни метров вверх столбы перегретого пара.

Ударные беспилотники Роя сгорели почти мгновенно. Единственное, что они успели сделать, это отвлечь на себя истребители прикрытия. А вот ракеты оказались куда более сложными целями. С орбиты попасть по ним было почти нереально, а пушки истребителей и средства ближней обороны транспортов с такой лавиной целей просто не справлялись.

Слабым защитным полям огромных кораблей хватило всего пары пропущенный попаданий, чтобы разлететься огненными лоскутами и погаснуть. Следующие ракеты ударили в ничем не защищенные борта войсковых транспортов, проламывая тонкую броню и взрываясь в ангарах и технических отсеках.

Транспорт, шедший первым, каким-то чудом умудрился избежать повреждения двигателей, и, исходя огнём и дымом из трех рваных пробоин, всё же смог со скрежетом сминаемых опор опуститься на пластобетонное поле космопорта. А вот следовавшему за ним кораблю повезло меньше. Первую же ракету после отказа защитного поля он получил именно в корму. Снижение неповоротливого гиганта почти мгновенно перешло в неуправляемое падение, но рухнуть в океан корабль не успел. Новые попадания привели к детонации складированных в трюмах боеприпасов, и войсковой транспорт превратился в огромный плазменный шар.

Ударная волна прокатилась по развалинам города, поднимая в воздух тучи пыли и мелких обломков. Сумевший сесть транспорт перекосило на надломленных опорах, но, видимо, удача экипажа еще хранила поврежденный корабль, и тот замер в неустойчивом положении, как и не завалившись набок.

– Знаешь, Крис, наверное, сегодня последний день, когда ты называешь меня координатором, – невесело усмехнулся Левински, глядя, как на посадочное поле космодрома опускаются ещё два огромных корабля, которым не досталось ни одного попадания. – Боюсь, адмирал отстранит меня от должности в первые же секунды нашей встречи.

– Думаю, ваша отставка откладывается на неопределенный срок, – отрицательно качнул головой Байант. – Снять вас с должности мог только адмирал, а его катер, следовавший вместе с транспортами, взорвался две минуты назад после прямого попадания ракеты Роя.

– Что будем делать, партнер? – Шифф нервно прошелся по своей мастерской, по привычке беря в руки и почти сразу возвращая на место мелкие артефакты, во множестве разложенные на металлических стеллажах. – В городе царят мрачные настроения. Рядовые граждане мало что знают, но среди военных и моих коллег оптимизм отсутствует напрочь. Экспедиционный корпус Федерации потерял почти треть наземных сил, даже толком не успев высадиться на планету, и вдобавок еще и лишился командующего. Не могу не признать, ты был совершенно прав, считая, что легкая победа федеральной армии не светит. А у наших вояк настроение вообще похоронное. Их, когда всё начнется, жалеть точно никто не будет.

– Ну, пока ведь еще ничего не началось, – я ответил демонстративно спокойно, чтобы не напрягать Шиффа еще сильнее. – Думаю, какое-то время у нас есть. Экспедиционному корпусу нужно прийти в себя после столь горячего приема.

– Это да, – кивнул торговец, продолжая расхаживать по мастерской, – но рынок лихорадит. Одни артефакты взлетели в цене, другие зависли на складе и вообще никому не нужны. Приличное оружие и экипировку купить просто невозможно. Техники перестали брать заказы – они чуть не круглые сути работают на военных. Хорошо хоть все операции по твоим закупкам мы успели провести до последних событий.

– Да, получилось удачно, но сейчас меня больше волнует другой вопрос, – я решил отвлечь Шиффа от мрачных мыслей и перевести разговор в практическое русло, – что с нашими трофеями из последнего рейда?

– Хорошая добыча, – настроение Шиффа несколько улучшилось. – Состояние среднее, но сами трофеи весьма ценные, особенно с учетом текущей конъюнктуры рынка. Четыре автомата «ШАК-12Д» – родственники твоего «Шакала», но произведены до Вторжения, что, сам понимаешь, радикально влияет на цену. Два из них могут стрелять хоть сейчас. Из трех стрелково-гранатометных комплексов «Шторм-4» удалось собрать только один готовый к эксплуатации. Очень хорошая машинка. Четырехствольная плазменная пушка со сравнительно невысокой мощностью единичного выстрела, но зато с впечатляющей для такого оружия скорострельностью. Ну и очень неплохой барабанный гранатомет под стандартные боеприпасы, вполне доступные на нашем рынке. Для действий в Руинах – просто идеал. Очень жаль, что с незначительными повреждениями оказался только один экземпляр. Боевые скафандры в чуть лучшем состоянии, два из трех получилось полностью восстановить. Ну, не совсем полностью, конечно. Все характеристики занижены процентов на двадцать, но это всё равно очень круто. Модель «Ратник-С36». Еще набралось два стандартных пехотных комплекта защитной экипировки. Остальное – только на разборку и продажу по частям. Решай, что оставишь себе, остальное скинем на рынок. Думаю, всё уйдет просто влёт.

Минут двадцать я внимательно изучал тактико-технические характеристики отремонтированных трофеев. Оставить себе хотелось вообще всё. Конечно, снаряжение и оружие колониальной армии сильно уступало изделиям, произведенным на заводах Федерации, но для меня это всё равно было серьезным шагом вперед. И всё же я прекрасно понимал, что наложить лапу на все трофеи не получится. Строительство убежища пожирало деньги совершенно феерическими темпами, и текущие поступления просто не успевали компенсировать отток средств.

– Оставлю боевой скафандр и «Шторм», – наконец, решил я, наступив на горло воющей от досады жадности.

– Свой старый скафандр продать не хочешь?

– Пока оставлю, как резервный вариант.