Частная магическая практика. Сны и явь - Елена Малиновская

— Киота! — Зальфия схватила меня за плечи и хорошенько встряхнула, выведя из привычного оцепенения. — Ну что с тобой? Ты словно спишь на ходу! Или до сих пор боишься Рашшара и Фарна?

— Не их, — сухо обронила я. — Вашария.

Зальфия тихонько охнула от этого признания. Подалась вперед, с нескрываемым любопытством ожидая продолжения. Но я молчала. Если честно, я ничего не понимала в происходящем. Мы с Вашарием так и не выяснили отношений. Он просто сбежал от неприятного разговора. Я не удивилась бы, если бы очнулась после этого в застенках его ведомства, однако все вроде бы было как прежде. Нет, немыслимо! Я, должно быть, чего-то не замечаю! Или же…

«Или же ты слишком переоцениваешь свое значение для Вашария, — жестокосердно завершил внутренний голос. — Мужчины зачастую бывают легкомысленны. Быть может, он уже потерял к тебе интерес, переключившись на ту же секретаршу Улию. Зачем ему нарушать закон, пытаясь любым образом удержать тебя подле, если к его услугам сотни красавиц, готовых лечь с ним в постель по одному щелчку пальцев?»

— Он спас тебе жизнь, — прошептала Зальфия, не понимая, что я имею в виду. — Почему ты его боишься?

Я с тихим стоном взялась за виски. Сгорбилась в кресле, зябко кутаясь в больничный халат. Небо, как же я запуталась в происходящем! С одной стороны, я рада, что Вашарий больше не тревожит меня, но с другой… Что скрывать, с другой — я чувствую даже некоторую обиду. Уже навоображала себе, что он никогда в жизни меня не отпустит, а в итоге получила полнейшее равнодушие. Хочешь — иди куда знаешь. Если, конечно, целители разрешат. Рискнуть?

— Киота! — Зальфия растерянно всплеснула руками. — Девочка моя! Ну что тебя так терзает? Скажи мне!

— Зальфия Дайчер, — оборвал ее холодный голос. — Пожалуйста, оставьте нас.

Тетя вскинула голову и привычно потупилась под пристальным взглядом Вашария. Однако не ушла сразу же, как можно было того ожидать, а дождалась моего слабого разрешающего кивка. И только после этого встала, кинув мне напоследок:

— Если что — я за дверью!

Я с ногами забралась в кресло. С некоторым вызовом скрестила на груди руки, наблюдая за Вашарием. Тот, однако, не делал никаких попыток начать беседу. Вместо этого он прошелся по палате, остановился около окна, уставившись на что-то, мне неведомое.

— Как ты себя чувствуешь? — наконец, когда я готова была взвыть в полный голос, лишь бы оборвать это затянувшееся молчание, негромко поинтересовался он.

— Нормально. — Я пожала плечами. — Даже неплохо, учитывая обстоятельства.

— Я говорил с радетельным Тайроном, — так же спокойно продолжил Вашарий. — Тебя могут выписать уже завтра утром.

— Отлично! — обрадовалась я и тут же запнулась, засомневавшись, является ли это поводом для радости.

— Куда ты собираешься вернуться после больницы? — без малейшего проявления эмоций спросил Вашарий. Обернулся и устало посмотрел на меня, ожидая ответа.

Я совершенно растерялась. Как это — куда я намереваюсь вернуться? Что все это значит? Разве не должен он отвезти меня к себе? Или же он собирается разорвать помолвку? Но почему? Нет, ничего не понимаю! Что все это значит? Ах да, я уже спрашивала об этом.

— Право слово, твой вопрос застал меня врасплох, — медленно, тщательно подбирая каждое слово, проговорила я. — Вашарий, объяснись, пожалуйста!

— Я должен объясниться? — искренне удивился он. — По-моему, уместнее это сделать тебе. Киота, чего ты от меня ждешь?

Еще один непонятный вопрос. Я с немым удивлением всплеснула руками. Чего он хочет добиться от меня при помощи этого непонятного разговора с массой загадочных недомолвок?

— Я… — Я запнулась, не зная, как продолжить.

Опять в палате повисло вязкое молчание, которое так и тянуло разорвать отчаянным криком.

Вашарий не торопил меня с ответом. Он склонил голову набок, с каким-то нарочитым равнодушием изучая меня. Словно ему было абсолютно все равно, что я сейчас скажу. И удивительнейшим образом это сильно обидело меня.

— Вашарий, давай начистоту, — сухо проговорила я, устав от всего этого представления. До боли в костяшках сжала подлокотники кресла. — Что ты от меня хочешь?

— Основной вопрос сейчас в ином, — поправил меня он и повторил: — Чего ты от меня ждешь?

И снова долгая пауза. Нет, этот разговор утомлял меня, высасывал все силы. Говоря откровенно, я бы предпочла очередную шумную ссору с Дольшером, чем это демонстративно вежливое выяснение отношений.

— Хорошо, — неожиданно решилась я. Уставилась взглядом в пол, лишь бы не испугаться в последний момент и не постараться замять неудобную тему. — Если ты так хочешь… Я помню, что у нас был уговор никогда не затрагивать твою службу. Но этот момент я не имею права не выяснить. Таилия Бригз. Ты действительно приказал Фарну убить эту девушку и ее еще не рожденного ребенка?

— Я передал ему решение Королевского совета, — холодно ответил Вашарий. Помолчал немного и вкрадчиво заметил: — Если хочешь знать, то я голосовал против. Как и Дольшер. Но большинство оказалось не на нашей стороне.

— И ты повиновался ему! — гневно выплюнула я.

— У меня не было выбора, — обронил Вашарий. — Если бы я отказался, то на поиски девушки все равно отрядили бы убийцу. Вероятнее всего — не Фарна, но тем хуже было бы для нее. Таилия была обречена.

— Но почему? — прошептала я. Сжалась в кресле, усердно растирая плечи, словно от ледяного сквозняка. — Почему так жестоко? Разве можно кого-либо приговаривать к смерти, основываясь лишь на дурном сне? Ладно бы ее отдали под суд, но так… Это бесчеловечно!

Вашарий так плотно сжал губы, что они превратились в одну тонкую бескровную линию. С каким-то отчаянием покосился на дверь, словно собираясь трусливо сбежать, но затем все же шагнул ко мне. Вокруг заполыхало блокирующее заклинание, надежно отсекающее нас от окружающего мира.

— Киота. — Вашарий остановился на достаточном расстоянии, будто опасался, что я испугаюсь и постараюсь сбежать от него. — Тицион делает многое, что мне откровенно не нравится. И не только мне. Я спорю с ним до последнего, зачастую рискуя вызвать его неудовольствие, даже больше того — опалу. Но окончательное решение все равно остается за ним. Как я могу перед тобой оправдаться? Политика и вопросы государственной безопасности — чрезвычайно грязное дело. Если занимаешься им, то порой забываешь о гражданских свободах и нарушаешь законы, которые сам же некогда и внес на рассмотрение в Королевский совет. Я не бахвалюсь этим, напротив, глубоко и искренне сожалею. Но приходится мириться с некоторыми… неудобствами, иначе мне бы пришлось оставить работу. Работу, которую, к слову, я очень люблю. Уверен, на своем посту я приношу больше пользы, чем вреда. И счет спасенных жизней против погубленных явно в мою пользу.

— Но как ты можешь так? — прошептала я, не желая слышать его оправдания. Опять скрестила руки на животе, словно пытаясь защититься от него. — Ведь эта девушка ни в чем не была виновата. За что она заслужила смерть?