Женское счастье - Наталья Никишина

Уснула я как новобранец после марш-броска. Но среди ночи меня разбудил протяжный стон. Решив, что таким природным способом Саня изъявляет свои мужские притязания, я приготовилась к обороне. Любви мне почему-то вовсе не хотелось: все тело ныло. Но все оказалось куда печальнее. У него разболелся зуб. В ход пошли народные средства: полоскания солью и прикладывания пепла… Но страдалец не умолкал. Я металась над ним, как орлица над орленком… Наконец он промолвил:

— Анальгину бы…

У великого туриста аптечки не было. Как выяснилось, анальгин мог быть только в ближайшем студенческом лагере, километра три-четыре от нашего стойбища. Я, рассчитывая на отказ, спросила нерешительно:

— Может, мне сходить туда?

— А ты не боишься?

— Ужасно боюсь!

— Ну иди! — разрешил Саня.

И я пошла. Поскольку фонарика тоже не имелось, я поставила в кружку огарок свечи. Толку от такого освещения было мало, но погасить маленькое пламя я не рискнула. О! Это было по-настоящему жутко. Лес темнел вокруг, под ноги подворачивались поваленные стволы, взлетали с шуршанием какие-то существа. Наверное, птицы. Я плакала и причитала, но негромко, дабы не привлечь хищников. Вдруг лес кончился, и я вышла на поляну. На поляне вокруг костра сидели люди. Мне вспомнилось все прочитанное в детстве. Но не страшные сказки про разбойников и людоедов, а любимая пьеса Маршака «Двенадцать месяцев». Минут пять мы молчали, пока наконец в этой тишине я промолвила:

— Люди добрые, а нет ли у вас анальгинчика?

И после паузы раздался хохот.

Добрых молодцев оказалось не двенадцать, а всего четверо. Мы перезнакомились. Они, смеясь, рассказали, что приняли меня за привидение. Еще бы, из темного леса является слабо освещенная фигура, потом оказывается, что это девица с огромными глазами и распущенной косой. В руках у нее свеча. И стоит она молча. «То ли девушка, а то ли виденье…» И спрашивает «виденье» анальгинчика… Анальгин между тем нашелся, и Юрочка, самый симпатичный из всей компании, пошел со мной к страждущему Сане. Теперь дорога показалась мне совсем короткой. Я не прочь была идти по ней и подольше. А лес стал совсем нестрашным. Птицы взлетали очень кстати, потому что после каждого подозрительного шороха я прижималась к Юрочке, а он обнимал меня за плечи. Так что к палатке мы вышли обнявшись, словно… Ну, не брат с сестрой, конечно.

Поутру я вовсю веселилась возле чужого костра, перенеся свои вещи к ребятам. Четверо мужчин наперебой за мной ухаживали и старались произвести впечатление. Юрочка читал замечательные стихи и очень к месту цитировал великих философов… А мрачный и мужественный Саня катал на байдарке откуда-то появившуюся в лесу мадам в белой шляпе. Впрочем, к вечеру он увел меня, чтобы поговорить. И возле могучего дуба, под чириканье пташек сказал мне:

— Марина, уже несколько лет я искал настоящую женщину. Такую, чтоб коня на скаку и в горящую избу… Но, увы! Попадались мне только изнеженные и избалованные особы, ни на что не способные. И вот теперь я встретил тебя. Ты прошла все испытания и вполне достойна быть подругой настоящего мужчины… Мой эксперимент удался!

Я отвела глаза и покраснела… А потом долго и сбивчиво рассказывала Санечке, что он замечательный и чудесный, но… Но лицо Юрочки выглядывало время от времени из кустов. Больше всего он походил на типичного посетителя библиотек, на голове торчала белая панамка, а на носу косо сидели очки. Но почему-то мне были страшно симпатичны и эта панамка, и эти очки…

Осталось добавить лишь, что мой муж Юрочка уверен, что более мужественной женщины, чем я, не встречал никогда. В походы мы частенько ходим вместе с Саней. Кстати, поклонник натуральных условий все еще не нашел женщину, способную в этих условиях выжить. Так что, если вы ищете настоящего мужчину, отправляйтесь в туристический клуб и познакомьтесь с Саней. Потому что самые сильные и мужественные экземпляры нужно искать в естественной среде обитания.

Майя торопилась. Торопливость вообще присуща молодым девушкам. Но Майя была подвержена ей особенно. Десять встреч в день и тридцать телефонных звонков требовали известной оперативности, так что Майя по жизни не шла, а летела. Вот и сейчас ей требовалось вылетать из дома через десять минут. Так она и ответила подруге: «Вылетаю. Чмок!» Майя собиралась на концерт своей любимой группы. Концерт ожидался в помещении популярного клуба «Гоплык». Но перед началом Майя хотела пообщаться с друзьями-приятелями, которых у нее было по городу немеряно.

Нужно заметить, что, несмотря на легкую и нарядную красоту натуральной блондинки с темно-голубыми глазами, веселый нрав и почти законченное высшее, Майя до сих пор не имела друга сердца. Именно так она предпочитала называть молодых людей своих подруг. (Определение «бойфренд» ей казалось слишком банальным, а «парень» — простецким.) Нельзя сказать, чтоб ее такое положение вещей не волновало. Все-таки двадцать лет — возраст, что ни говори, почтенный и требующий ответственного отношения к будущему. А будущее представлялось Майе весьма плачевным. Во всяком случае, в ближайший месяц. Они с девчонками уже договорились провести середину лета у друзей в Крыму. И предвкушение теплых волн, посиделок на террасе, походов в горы и прочих радостей кружило голову. Но! Две ее лучшие подруги собирались ехать в Крым со своими молодыми людьми. И это отравляло всю прелесть предстоящего отдыха. Три недели Майе предстояло наблюдать чужие «уси-пуси» и слоняться одной темными южными ночами по двору и саду…

Майя расчесывала волны белокурых волос и тяжело вздыхала. Совершенно некому было оценить это природное золото, не нуждающееся в ежемесячной покраске. Никто не обратит внимания на то, что ее ресницы будут по-прежнему темными, даже после поцелуев моря… Никто не заметит ее золотистого прозрачного загара. «Почему? — мучилась Майя важнейшим вопросом современности. — Почему у меня ничего не получается с мужчинами?» И действительно, никто бы не сказал, что она обделена вниманием сильного пола. Но ей никто не нравился! Никто. Вообще-то, если бы Майя вдумалась в происходящее, то поняла бы, что ей никто и не мог понравиться. У нее просто не хватало на это времени и терпения. Как только какой-нибудь очередной поклонник появлялся с ней рядом, Майя бросала на него мимолетный взгляд — и все! Ей могли не понравится оттопыренные уши или прическа, нахальный взгляд или мятая футболка… И она тут же улетучивалась. Поскольку она была девушкой востребованной, то у нее всегда была пара-тройка неотложных встреч. А рядом возникал кто-нибудь свежий, и все начиналось заново. То есть у любого, кому западали в сердце светлые кудри и васильковые очи, просто не было шанса. Один взмах ресниц, пара торопливых извинений — и девушка улетала прочь, словно унесенная ветром. Вот и сейчас она просто разрывалась между необходимостью успеть в ночной клуб и желанием обсудить по телефону с подружкой события сегодняшнего дня. А еще нужно было накраситься. И предупредить однокурсника, что встреча перенесена на полчаса. А музыка играла, и попутно с одеванием и нанесением макияжа Майя кружилась по комнате, подпевала любимой группе и откусывала от бутерброда…