Метель - Наталья Андреева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Жанна посмотрела на нее полусонным взглядом, и вяло улыбнулась.
– А это больница? – спросила энергичная Женя.
– Да. Клиника гематологии.
– А Соня в какой палате лежит? К ней можно?
– Да. Сейчас можно. Только надо надеть халаты, – строго сказала Маша.
– Мы наденем! Жанка, идем! Чего застыла?
Темнокожую девицу с пирсингом Соня восприняла как развлечение. Подумала, наверное, что из цирка выписали специально для нее! Жанна не обижалась на то, что ее так разглядывают, улыбалась своей вялой, полусонной улыбкой, и то и дело, трогала кончиком языка, кольцо в пухлой нижней губе, словно дразнила. Соня в ответ тоже улыбалась и показывала ей язык. И Маша невольно улыбалась.
Женя же, как живчик, обежала палату, потом высунулась в коридор, подергала за все ручки, открыла кран с водой, зачем-то потрогала и ее. Потом спросила:
– А когда можно сдать кровь? Сейчас можно?
– Кровь?
– Ну да! Я прочитала, что родители не подходят, подходят сестры.
– Где прочитала?
– В Инете!
– Она вчера весь день читала, – подтвердила Жанна и тронула языком кольцо в нижней губе.
– Давай не будем спешить, – осторожно сказала Маша. Все-таки она имела дело с девочкой-подростком, ее порыв, конечно, замечателен, но что скажут родители?
– А мы никому не скажем! – сразу нашлась Женя.
– Нет, так нельзя.
– Почему?
– Потому что нельзя.
– А, правда, мы с Соней похожи?
Маша посмотрела на одну, потом на другую. Ни малейшего сходства! Может это из-за Сониной бледности, из-за болезни? Лицо у дочери измученное, лечение в клинике ее изматывает. И ведь это только начало!
– Да. Вы похожи, – сказала она Жене.
– А чем мы можем помочь? – спросила та. – Сейчас?
– Да пока ничем. Вот когда начнется период реабилитации…
– Вы только скажите! – обрадовалась Женя. – Мы с Жанкой мигом приедем! Правда, Жанка? И денег достанем, если надо!
Та кивнула и тронула указательным пальцем проколотый нос, словно проверяя, все ли украшения на месте? Маша с удивлением смотрела на обеих. Так вот они какие, рублевские дети! Именно дети! Их невозможно ничем удивить, кроме огромного горя, которое они вдруг увидели, выбравшись из-за высокого забора, окружающего сказку. Они воспринимают это как развлечение, но помощь предлагают искренне.
– Спасибо тебе, – улыбнулась она Жене.
– Да я еще ничего не сделала!
– А что тебе купить? – вдруг спросила Жанна, обращаясь к Соне.
– Спасибо, у меня все есть, – по-взрослому ответила та. – Вот только собаки нет…
– Соня! – строго сказала Маша. – Перестань!
– А какую ты хочешь? – спросила Жанна.
– Ей нельзя сейчас собаку. После трансплантации все должно быть стерильно, никаких микробов. Соня будет жить в боксе, а собаку получит, когда поправится.
– Я обязательно поправлюсь! – горячо сказала Соня.
– Я тоже люблю собак, – мечтательно улыбнулась Жанна. – У моей мамы три. Три собачки. Они такие смешные! Особенно когда им выщипывают шерсть! Голые, представляешь?
– А твоя мама – негр?
– Соня!
– Она мулатка, – с улыбкой ответила темнокожая девочка. – И я мулатка.
В палату вошла Надя. Оглядела странную компанию и заметила:
– У тебя сегодня много гостей, Соня.
– Это моя сестра! – с гордостью ответила та. Маша невольно улыбнулась.
– Она знает? – удивилась Надя и посмотрела на нее.
– Ей Илья сказал. То есть, сначала Жене. Женя, а твоя мама знает?
– Нет. А зачем ей?
– Да, наверное, не надо ее расстраивать.
– Да ей все равно. Они с папой плохо живут.
– Зачем ты так говоришь?
– У нас мало кто хорошо живет, – кивнула кудрявой головой Жанна. – К нам папа почти не приезжает. У него другая семья. У меня тоже есть сестра. И брат.
– Девочки, вам пора прощаться, – строго сказала Надя. – Соне пришло время делать процедуры. И ты, Маша, иди.
– Можно я останусь? В коридоре посижу.
– Зачем ты себя так изводишь? – вздохнула Надя. – Я же с Соней.
– Я ей тоже нужна.
– Все нужны.
– И сестра! – закричала Соня. – Сестра мне тоже нужна! Почему я одна? Мам, ну почему?!
– Я думаю, мы все исправим, – серьезно сказала Маша.
– Я буду к тебе приезжать, – пообещала Женя.
– А я привезу тебе собаку, – сказала ее темнокожая подружка. – Когда будет можно.
Соня заметно повеселела. Маша готова была расцеловать этих девочек! Время идет, они живут с Сониной болезнью, постепенно обрастая людьми, которым это не безразлично. Эти люди как-то сами находятся, значит, и помощь придет, когда для нее придет время.
Просто надо ждать и надеяться.
В субботу утром
Маша приехала в клинику к восьми утра. Она все еще ждала обмана. Он не приедет и найдет для этого тысячу причин, и ей придется все начинать сначала.
Илья с самого утра убежал на съемки, наказав ей позвонить в случае чего. Она молилась, чтобы этого не случилось.
Владимир Васильевич приехал в пять минут девятого. Пять минут она места себе не находила и уже достала телефон, чтобы кому-то звонить, куда-то бежать. Потом вышла на крыльцо и увидела знакомую машину из породы кошачьих. Та подкралась к самым ступенькам и замерла, желтые глаза погасли. Из машины вышел Владимир Васильевич. Лицо у него было хмурое, и, несмотря на пасмурный зимний день, он был в темных очках. Видимо, синяк под глазом еще не прошел.
– Все готово? – спросил он вместо приветствия. – У меня мало времени.
– Да, идем.
Она пропустила его вперед и пошла следом. У лифта сказала:
– Четвертый этаж, потом налево по коридору.
– Ты так и будешь за мной идти?
– Я тебе что, мешаю?
Зашли в лифт, Маша сама нажала на кнопку. Они очутились лицом к лицу.
– Постарела, – с удовлетворением заметил он. – И подурнела.
– У меня дочь болеет, – сухо сказала она.
– А где ж этот… – он щелкнул пальцами, – мент?
– Какой мент?
– Который грозился упрятать меня в тюрьму! Семь лет назад, помнишь? Ты его кинула, да? Теперь у тебя роман с Терминатором?
– А у тебя с секретаршей, которая похожа на лошадь! Тоже мне, выбрал!