Ее темные крылья - Мелинда Солсбери

ожидать, что львы или акулы будут вести себя прилично, с уважением или милосердно. Это трата времени. Но даже так…

— Я злюсь на то, как часто вы врали мне. Я злюсь, что вы манипулировали мной. Я злюсь, что вы втянули меня в свою борьбу с Аидом, пытались использовать меня против него. Я злюсь, что вы скрывали от меня тайны. Я злюсь, что вы вырыли мои семена, пытались заставить меня забыть, откуда я. Я злюсь на вас, — говорю я.

— Мы должны были, — говорит Алекто, прижав перья, глаза безнадежные.

— Почему? Почему должны были?

— Потому что мы хотели, чтобы ты выбрала нас, — говорит Мегера. — Мы хотели тебя. Не только из-за твоей силы и того, что это может означать. Мы хотели тебя.

Ох. Это выбивает ветер из моих парусов, такие ее слова, но я не даю себе поверить в это. Я тихо говорю:

— Мегера, сколько раз тебе говорить. Я — не Фурия.

— Но могла быть, — Мегера улыбается. — Посмотри на себя. У тебя есть тьма для этого. И крылья, зубы и когти. Ты как мы, мы это говорили. Было бы просто присоединить тебя к нам. Ты сделана из того же, что и мы.

— Возможно, но я сделана и из другого, вам такое не нравится.

— Мы могли бы попробовать, — говорит Алекто. — Да? — она смотрит на сестер, те неуверенно кивают.

Я качаю головой.

— Это не сработало бы.

— Ты выбрала его, а не нас, — цедит Мегера.

— Я выбираю себя.

Алекто и Тисифона опускают взгляды, но Мегера — нет. Я уважаю ее за это. Это напоминает мне Бри.

— Вы не должны были уничтожать сад, — говорю я. — И должны были сразу сказать правду, почему хотели оставить меня с вами. Вы должны были дать мне все факты и дать мне решить самой.

— Это что-то изменило бы? — спрашивает Тисифона. — Если бы мы сказали?

Я качаю головой.

— Наверное, нет.

— То был наш единственный шанс, — Мегера не раскаивается. Она вздыхает, звук странно человеческий. — Но этого мало.

— Нет, — соглашаюсь я. — И вы не можете повторять это. Я прощаю вас в этот раз. Но если соврете мне снова или попытаетесь обмануть меня, я не прощу вас.

Мегера склоняет голову.

— Что ты будешь делать, выбрав себя? — спрашивает она.

— Ты можешь остаться тут, — тут же предлагает Алекто. — С нами. Мы не против, если ты не как мы.

— Вы добрые, но я знаю, где я должна быть. Не тут.

— Тогда навещай нас, — она склоняется и целует меня в щеку, я поворачиваюсь и целую ее, она чирикает.

Я раскрываю крылья, чтобы уйти, когда Мегера зовет меня, и я оглядываюсь.

— Мы не будем на одной стороне, если ты заодно с олимпийцем.

Я ожидала такое.

— Вы будете моими врагами? — спрашиваю я.

Они качают головами.

— Нет. Но мы будем делать, как хотим, а ты — как хочешь ты. И мы не будем с тобой мягкими, потому что любим тебя.

Я улыбаюсь.

— Взаимно.

31

ПОСЕВ

Простота замка Аида хуже для моих глаз, чем богатства моего разрушенного сада и яркость Острова, и мне интересно, что будет делать Аид, когда я заполню его земли цветами. Я должна была взять ему солнцезащитные очки из своего мира. Мира смертных.

Я почти перелетаю стены, но замечаю большие деревянные врата, которые не видела, когда пролетала в прошлый раз с Фуриями. Похоже, это то же дерево, что и у дверей замка, и в моем саду. Я приземляюсь перед ними и стучу.

Врата тихо открываются, но не сами, как я сначала думаю, а тенями, и не теми, что ходят за Аидом, как мантия. Эти с мягкими краями, как завитки дыма.

— Здравствуй, — говорю я.

— Леди, — отвечает тень, низко кланяясь.

— Аид дома? — спрашиваю я, ощущая себя как ребенок.

Тень протягивает руку, указывая на дверь замка, что я принимаю как «да».

Я на пути к двери, когда она открывается, другая тень ждет меня.

— Приветствую, Леди, — говорит тень, отступая в сторону.

И я вхожу в дом Аида.

Без окон, замок озарен свечами через каждые пару футов в зеркальных серебристых подсвечниках. Двойная лестница огибает зал, свечи стоят вдоль изгиба перил, балкон из кованого железа между ними на этаже выше. Там закрытые двери, то же темное дерево, что и на первом этаже, ведут влево и вправо у лестниц. Впереди другая дверь, тоже закрытая.

Пол, ступени и стены из черного камня с вкраплениями белого и серого кварца, отполированы до блеска, который выглядит опасно. По такому полу дети радостно катались бы на коленях. На таком полу можно было сломать шею, если не быть осторожным.

— Где он? — спрашиваю я.

— Он где-то здесь, Леди, — отвечает тень.

— Так мне его подождать?

— Как желаете, — тень закрывает дверь и исчезает.

Я выжидаю минуту, а потом любопытство пересиливает меня.

Я иду сначала в левую дверь, но его нет в комнатах там. Многие пустые, с голыми полами и стенами, озаренные только свечами, но одна — кабинет с бумагами, ручками — ручками, меня потрясает, что они ему нужны — лежащими параллельно друг другу через промежутки. Очень аккуратно, это я и ожидала. Это показывает того, кто прячется за порядком, чтобы успокоить себя. Я сильно его разозлила.

Я покидаю кабинет, возвращаюсь в холл, выбираю лестницу слева, веду ладонью по прохладному камню. Я нахожу больше пустых комнат. Зачем такое большое здание, если он не обставляет его? Отсутствие окон давит, я отмечаю, что это нужно изменить.

Во втором крыле я нахожу его спальню, замечаю то, что похоже на комнату в дешевом отеле: узкая кровать, шкаф рядом с ней, тумбочка. Но я не иду глубже. Мне не нравилось, когда Гермес лез в мои вещи. Я не буду так делать с Аидом.

Когда я возвращаюсь в коридор, решая проверить первый этаж сильнее, узнать, как Аид видит кухню, я удивлена, увидев Гермеса, стоящего в центре.

Он поднимает взгляд, видит меня и улыбается.

— Ах, вот она.

— Вот я, — говорю я, прислоняясь к балкону.

— Приветствую дома, — он кланяется. Он выглядит как божество, точеное лицо, серебристая кожа, воплощение красоты и силы.

Я спускаюсь по лестнице, останавливаюсь в трех ступенях от низа, чтобы наши глаза были на одном уровне.

— Думаешь, я дура?

Он хмурится, редкий миг, когда он не улыбается. Это делает его старше.

— Почему мне так думать?

— Выбрала это место, а не мир смертных. За этими