Синий вирус любви - Наталья Косухина

Как и положено, я вошла в семью мужа. Впрочем, поскольку я была избранницей драга, другого выхода и не было. Отношения со всеми сложились ровные, но не близкие. Вообще, дети Марии были разбросаны по галактике и виделись мало, но несколько раз в год все собирались в доме родителей, чтобы провести время вместе и пообщаться. Они ценили семейные связи, понимая, что в одиночку путешествовать по жизни нелегко.

— Сейчас мы приглашаем жить и работать на нашей планете, набираем специалистов. Конечно, первопроходцам будут предоставлены самые выгодные условия, и я с радостью отмечаю, что многие откликаются, чтобы строить свою жизнь вместе с нами…

А мы с Алеком следуем семейным традициям и остаемся на Альдебаране, да и в столице стали довольно знаменитой парой. Многие считают наши отношения идеальными. Мы не проявляем страсть на людях, но все знают, что Алек любит свою жену, как и она его.

Мы всегда демонстрируем по отношению друг к другу прекрасные манеры, которые ненавязчиво подчеркивают наши чувства, нашу близость и уважение друг к другу, но не потому, что так принято, а потому, что так и есть на самом деле.

Вот и сейчас по завершении своей речи я уступила место коллеге, а муж встал и помог мне спуститься. Мы сидели рядом, переплетя пальцы, хотя уже не молодожены.

Наша семья была для всех примером. Как и положено прилежной светской даме, соответствующей статусу своего мужа, я редко надевала один и тот же праздничный наряд два раза, устраивала благотворительные мероприятия и не лезла в работу супруга. Мне были не интересны все эти интриги и политика, меня занимала только наука. Несмотря на это, все знали: Алек Уотерстоун никогда не расстается со своей женой. Даже в командировках. Мы могли путешествовать отдельно друг от друга только в системе Альдебаран. Все дальние поездки были совместными.

Мы, словно половинки одного целого, желали быть вместе и идти по жизни рука об руку. Как и сидели сейчас, слушая речи, посвященные планете, которая словно увековечила нашу любовь.

Но была и обратная сторона идеальной медали, темная и скрытая ото всех. Возвращаясь домой, куда не было ходу посторонним, мы окунались в иной мир. Снимая украшения перед зеркалом, я смотрела на приближающегося мужа. Время не ослабило наши чувства, желания, жажду. Они раскрывались, когда мы оставались наедине. Наша сокровенная тайна, самый большой секрет, который мы хранили вдвоем.

Не отрывая взгляда друг от друга, мы читали чувства, которые кипели внутри нас.

Рука мужа скользнула по моей скуле, по шее, спустилась к груди… Послышался треск ткани… Я же говорила, что редко надеваю наряды больше одного-двух раз.

Придвинувшись еще ближе, драг приник губами к моей шее, даря невесомый поцелуй, который контрастировал с действиями рук, срывающих остатки одежды.

Губы супруга скользили все ниже, от шеи к плечу; развернув меня, Алек склонился к груди и тут же, порывисто подхватив на руки, понес меня на постель.

Улыбнувшись, я податливо прильнула к груди драга, потянулась к губам, оставляя на них нежный поцелуй, который становился все жарче.

Меня не оставляло предвкушение, пока я наблюдала, как Алек избавляется от одежды и склоняется ко мне. Его руки гладили тело, заставляя выгибаться навстречу. Прикрыв глаза, я вкушала такие знакомые и такие сладкие ласки. Нежно прикасаясь к груди, вызывая у меня дрожь наслаждения, Алек то всасывал вершинку, то отпускал, кружа по ней языком. Казалось, это будет длиться вечно, сводя меня с ума. По телу прокатилась волна желания. Сгорая от нетерпения, я извернулась и впилась в губы драга, старясь унять свою страсть поцелуем.

В момент слияния муж шептал мне какие-то ласковые слова, но смысл их до меня не доходил, я сгорала в пламени страсти и блаженствовала от эмоций, звучавших в голосе любимого. Кто сказал, что нельзя прикоснуться к любви? Что невозможно дотронуться до счастья? Я бы с ним поспорила.

Только в руках этого мужчины я узнала, что такое любить и быть любимой, и только с ним готова разделить свою жизнь. Он и есть моя наивысшая точка наслаждения…

* * *

Мария Уотерстоун

Вот такая история семьи Уотерстоун, которая началась много лет назад со случайности и этим же завершилась спустя годы. Оглядываясь назад, на события прошлого, понимаешь, что случайностей не бывает, а что ни происходит — все к лучшему.

И если нам предстоит преодолеть трудности, чтобы получить свою частичку счастья, значит, надо не сомневаться, не останавливаться, а двигаться вперед.

Ведь это и есть жизнь, украшением которой служит любовь.

* * *

Дорогие читатели!

Истории про синих и хвостатых завершены. Спасибо, что остались неравнодушны к моим историям и были со мной, читая их.

Надеюсь, и ваша жизнь украшена любовью.

Земля. Ксения Ларионова

— А-а-а!

— Спокойствие, главное — спокойствие, — уговаривала я пациента.

— Снова ты, окаянная! Да когда ж тебя уволят? — верещал мужчина.

— Вы меня помните? — полыценно улыбнулась я и добавила, сюсюкая: — А ведь уже полтора года у нас не были. Но не стоит переживать, у вас просто неспецифические реакции на психологическом уровне и психопатоподобная шизофрения. Думаю, вы запустили свое состояние. Да и стресс уже явно перерос в психоз. Но мы вас подлечим и выпустим. Наверное…

Утро в городском психиатрическом отделении № 13 началось очень весело.

— Что б ты провалилась, ведьма проклятая! — продолжал кричать мужчина, пока санитары в белом увозили его на верхний этаж, в буйное отделение.

— Снова этот физик? — спросила незаметно подошедшая коллега.

— Ага. Давно его не было, а сейчас, видимо, обострение. Вот что значит, когда люди горят на работе. Но ничего, полежит в отделении для острых. Прекрасное место! Закрытое, режимное, просто так не войдешь и не выйдешь. На окнах решетки, кровати с фиксаторами. А скоро обещают сделать вип-палаты с мягкими стенами, — поделилась я радостью.

— Да уж. И вернется к нам в обычное отделение как шелковый, — с улыбкой закивала та.

Подойдя чуть ближе, я шепотом спросила:

— Когда ждать заведующего?

Ирка так же тихо ответила:

— Вроде как завтра. И разбирает его каждый год устраивать нам проверки! Не живется мужику спокойно.

— Значит, надо привести все истории болезни в идеальное состояние и перепроверить пациентов, — вздохнув, заключила я и посмотрела в окно, за которым светило солнышко.

День обещал быть долгим.

* * *

Земля. Варами Уотерстоун