Кремль 2222. Ховрино - Дмитрий Силлов

Нейромант приблизился и, зажмурившись, вошел в контакт с незримым полем. Но тут же распахнул веки, словно почувствовав что-то.

Лия вышла из своего укрытия, держа «Макаров» в вытянутой руке.

– Тихо, Слоу, тихо, – негромко произнесла она. – Если я почувствую, что ты полез ко мне в мозги, я тут же вышибу твои. Понял?

Нейромант судорожно сглотнул и кивнул.

– Вот и отлично, – одобрила Лия. – Прогуляемся до резиденции Зеля. Будете хорошо себя вести – отпущу при условии, что вы никогда сюда не вернетесь. А теперь оба, рядышком, не торопясь идите вперед.

Раненый фанатик и нейромант выполнили приказ в точности. Плечом к плечу потащились к входу в здание. Лия пошла следом, прикрываясь за телами пленников как за живым щитом. Кто его знает, может, Зель решит лично встретить доблестных захватчиков Ховринской больницы…

Но нет, сейчас Зелю было не до встреч кого-либо. Он болтался под потолком своей резиденции вниз головой. Из его распоротой шеи текла кровь, которую собирал в железный кувшин какой-то горбатый тип в черном балахоне. Когда Лия и ее пленники вошли в помещение, горбун повернулся к вошедшим, поднес к губам кувшин – и вылил все его содержимое в пасть, распахнувшуюся словно черная воронка для переливания горячей смолы.

Вошедшие остановились, пораженные увиденным. А горбун отбросил в сторону кувшин – и улыбнулся окровавленными губами.

Страшная это была улыбка. Уродливая, бородавчатая харя растянулась в стороны, будто резиновая, – того и гляди лопнет от напряжения левый глаз, смахивающий на кроваво-красный пузырь, лишенный радужки и зрачка.

– Не ожидали, что я выйду из подвала, правда? – мерзко хихикнул урод в балахоне. – Не удивляйтесь. Настало время. Я чую – больница теперь свободна и мне больше не нужен этот мордатый бурдюк с кровью, считающий себя предводителем группировки. Впрочем, вы тоже больше не нужны. А вот кровь ваша пригодится.

Труп Зеля, свободно болтающийся под потолком без намека на цепь или веревку, внезапно сорвался со своего места и со страшной скоростью полетел в сторону вошедших. Лия успела метнуться в сторону, с неожиданным проворством отпрыгнул к стене и Слоу. А вот раненому фанатику не повезло. Грузное тело предводителя «Немоса» сбило его с ног, словно кеглю.

Но оба тела были еще в полете, когда Лия открыла огонь из «Макарова». Она знала: последние две пули, остававшиеся в магазине, летели точно в резиновую морду бородавчатого монстра… но не достигли цели. Телекинетик отмахнулся от них, словно от назойливых мух, и осклабился снова:

– Что, не ожидала, Избранная? Как я и предсказывал, ты выполнила свое предназначение. И сегодня я попробую вкус крови женщины-воина…

Тяжеленный стальной стол Зеля, привинченный к полу, с треском оторвался от бетона и вознесся в воздух. Еще мгновение – и тяжеленная металлическая конструкция расплющит девушку об стену. Или придавит к ней, чтобы монстр мог беспрепятственно дегустировать горячую кровь, сцеживая ее по капле, как дегустатор смакует древнее вино…

– Попробуй это! – выдохнула Лия, выдергивая из ножен трофейный меч и швыряя его в горбуна.

Матовая полоса невиданного металла, вращаясь, полетела по направлению к телекинетику. Тот засмеялся, махнул костлявой рукой с кривыми, длинными пальцами, лишенными ногтей…

Он все еще смеялся, пока его отрубленная рука падала на пол. Но потом смех оборвался, сменившись бульканьем, и следом за рукой на пол скатилась голова, растянутая в жуткой, теперь уже навек застывшей ухмылке.

Лия встала с колена, подошла и выдернула меч, чуть не наполовину вонзившийся в стену. Ее догадка оказалась верной. Бор сказал, что тантало-графеновый сплав поглощает энергию солнца. Что ж, оказывается, он и флюиды телекинеза кушает только подавай. Вон аж светится в полумраке, доволен поди.

– Спасибо, – сказала Лия, погладив меч, словно живое существо. Не зря древние воины давали имена своему оружию, считая, что у него есть душа. На самом деле, так оно и есть – тот, кто отнимает чужие жизни, просто обязан хоть одну из них оставить для себя в качестве законного трофея…

Слоу мелко трясся в углу, смахивая пот с лица хилыми лапками. А вот раненому фанатику повезло меньше – труп Зеля, метко брошенный горбатым уродом, свернул ему шею.

– Судьба, – философски заметила Лия, вкладывая меч в ножны. После чего кивнула псионику: – Ну что, пойдем. Выведешь меня отсюда и разойдемся, как в море корабли. Я свое слово держу.

Псионик торопливо кивнул и, все еще мелко трясясь, поднялся с пола.

* * *

Наконец база «Немоса» и граница аномального поля остались за спиной.

– Молодец, – сказала Лия, хлопнув по плечу тщедушного Слоу. – Ну все, бывай. Только чтоб я тебя больше в этих краях не видела, иначе – не обижайся.

И, повернувшись спиной к псионику, пошла к платформе.

Но не успела она сделать и двух шагов, как из кустов навстречу ей вышел Бор.

В руках громилы был взведенный арбалет, и целился он прямо в лицо Лии. Глаза стеклянные, движения рваные, будто его кто-то как куклу за нитки дергает…

«Твою душу… – только и успела подумать Лия. – Слоу…»

Додумать она не успела. Сухо хлопнула тетива, и Лия невольно зажмурилась. Она видела, как недавно стрелял Бор в фанатиков «Немоса», – ни один болт не пропал даром, словно громила с детства по движущимся мишеням упражнялся. Так что в данном случае на расстоянии в десять шагов от его выстрела уклоняться дело бесполезное…

Стальная стрела рванула волосы на правом виске, после чего сзади послышался сдавленный стон.

Лия резко отскочила в сторону, одновременно выхватывая мечи из ножен.

Но убивать никого не потребовалось. Добивать – тоже.

Бор медленно опустил арбалет. Слоу лежал на земле, между его широко раскрытых глаз торчало короткое стальное древко.

– Крепко он меня держал, – тряхнул головой Бор. – Потому, что я позволил ему это сделать. Иначе б он тебя своей аномалией расплющил, чего я сильно боялся. А так он, вишь, решил силы сэкономить. Типа, меня поймал и заставил тебя убить. Наивный, дамп его задери.

– Ты в следующий раз поосторожнее, – проворчала Лия, пряча мечи в ножны и трогая оцарапанный висок. Конечно, бывали раны и похуже, но порой для женщины ее волосы гораздо важнее всего остального.

– Извини, – потупился Бор. – Но иначе никак было, он тобой прикрывался и выглядывал, как из-за щита.

– Бывает, – сказала девушка, подходя к трупу псионика. Нагнувшись, раскачала болт, выдернула из черепа.

– Зачем это? – поинтересовался Бор. – Я последний использовал и больше не хочу. Неудобная это штука – арбалет, мне дубиной привычнее.

– Это не для тебя, – отозвалась Лия. – Для других. Чтоб не лазили куда не надо.

Из листа ржавого металла, валявшегося неподалеку, девушка соорудила подобие предупредительной таблички, кровью мертвого псионика написав на ней краткое предупреждение: