Файл ТМ - Николай Грошев

Едва солнце взошло, я включил мотор и врубил нижние турбины, отвечавшие за взлёт и за поддержку высоты при полёте (при взлёте они жрали, не меряно, но в полёте почти не расходовали топливо). При взлёте возникла проблема с крыльной оснасткой машины — снегом засыпало всё горизонтальное оперение корпуса. Топлива мой фордик съел как за три взлёта сразу, но таки поднялся в воздух и я направил машину курсом к окраине, где когда-то стоял уничтоженный мною домик…, а ведь я его снимал. Как-то позабылось. Надеюсь, человек, сдававший мне дом, не слишком расстроился, когда обнаружил на его месте пепелище. А ещё хотелось бы верить, что свои потери он возместил, финансово погревшись с того, что открылось моему взору спустя несколько минут.

Города интересная штука. Вот взять, к примеру, эти два. Оба у чёрта на рогах, оба считай на опушке тайги. Наверняка, даже медведи иногда выходят из лесу по помойкам порыться. А какая разная у них судьба! Один разросся, потолстел, обзавёлся массой новых производств, население выросло многократно, и эта тенденция не исчезла в будущем. Город, расположенный недалеко от моего дома, со временем стал ещё больше, богаче. А вот этому городку, судьба отвела совсем другую роль.

Я помнил в этой части окраин города, огромный по площади частный сектор. Масса домов и домишек. Какие-то тогда ещё только строились. Я ожидал увидеть этот сектор разросшимся, и готовился всё утро искать среди десятков частных подворий, нужный мне участок, на котором сейчас могло быть всё что угодно, от пустыря, поросшего травой, до нового здания. Но представшая картина, не оправдала моих оптимистических ожиданий. Частный сектор этого города не разросся. Наоборот. Издалека город казался ужавшимся и каким-то обгрызенным по краям. Домики, те, что строились в мой визит сюда, так и стояли недостроенными. Кое-какие вообще исчезли. Собственно исчез приличный участок частного сектора, а на его месте теперь лежала ровненькая снежная пелена. Даже развалин я не увидел.

Вблизи город тоже не внушал. Новых многоквартирных домов я там не заметил. Чадящих труб каких-нибудь предприятий тоже. Зато отметил большое количество брошенных зданий, зиявших пустыми окнами. Город умирал. Так я решил вначале и, в каком-то смысле не ошибся.

На месте дома, несколько лет назад, сожжённого Аланом, ноне стоял отель. Маленький, всего два этажа, но с внушительной вывеской и надписью на ней: «Гостиница». Со своей стоянкой даже. Насколько я помнил, раньше на месте стоянки стояло два небольших домика с огородами. Андрей своим шутливым — встретимся в отеле, как в воду глядел. И, правда, отель построили.

Машину я оставил на стоянке, опустившись точно между двумя шикарными, но безнадёжно устаревшими бензиновыми авто. Вообще, когда вышел из тачки и огляделся, я удивлённо, но почти прилично, выразился. На стоянке не было ни одного реактивного авто. Уверен абсолютно, потому что бортовое оперение и задние сопла реактивных машин, даже самых новых, не заметить просто невозможно — если зрение хорошее. Оперение не шибко выдавалось в стороны, располагалось частой лесенкой из дуговых пластин и при плохом зрении, например, при близорукости, виделось слабо, чем-то вроде дымки окутывающей машину. Из будки охраны кто-то выскочил, с круглыми глазами подбежал ко мне и что-то неразборчиво крикнул.

— Спокойно, сколько за стоянку? — Являя собой образец бесстрастия спросил я, и юноша охранник ошалело кивнул, кажется, начиная успокаиваться. Заикаясь, назвал цену. Приняв деньги, указал мне на ворота стоянки, и всё это время кидал поражённо-восхищённые взгляды на мою машину. Толи он никогда прежде реактивных тачек не видел, толи такие форды тут были редкостью…, вот такая несусветная глушь. А всего в десяти часах лёту отсюда стоял город, на улицах которого мой форд ничем не выделялся и никого не удивил бы, даже если бы я покрасил его в салатовый цвет с красными пятнами. Там и такие оригиналы мне как-то попадались…

Я снял номер, пообщался с портье (мне показалось, что это хозяин отеля собственной персоной, экономящий деньги на персонале, но может, я и ошибся). А потом ушёл в свою комнату и, рухнув на кровать, предался размышлениям, о несправедливой судьбе этого мира.

Город действительно умирал. Но только как город. В него тоже вложили деньги со стороны, но совсем в другое русло развития. Народ постепенно уезжал, оставались те, кто мог найти работу у новых хозяев города, а они, эти хозяева, искали вполне конкретный народ: ветеринары, животноводы всех мастей, фермеры, всех кто понимал в работе с землёй. Город превращался в автономный сельскохозяйственный комплекс. Только тогда такого термина ещё не существовало, до появления автоматизированных аСХК, оставалось ещё не мало десятилетий времени, но закладывать их начали как раз в те времена. Смешно сказать, но аСХК тех лет почти не использовали роботов. Всё делалось вручную, при помощи немногочисленных автоматических систем, довольно примитивных, если смотреть из кабины моего «ястреба», сейчас пролетевшего уже почти половину пути в гиперпространственном тоннеле…, кстати.

— Курс устойчив? — Проговорил капитан, выбираясь из капсулы.

— Все системы в норме капитан. — Ответил новейший искусственный интеллект корабля.

— Крэдок где?

— Крэдок только что пообедал и сейчас спит на пульте запуска А-ракет, на главном мостике.

— Ёпт… — Капитан, задумчиво поскрёб пальцами затылок, потом махнул рукой. — А, чёрт с ним…, заблокируй пульт, не хватало ещё, что бы этот рыжий лентяй случайно выпустил ракеты.

— Пульт заблокирован.

Капитан вернулся в капсулу и задумчиво произнёс.

— Может тоже пожрать? — В сомнении, пожевав губами, капитан спустя минуту сказал. — А, нафиг, вроде неохота есть. Потом тогда…

Размышляя о превратностях судьбы, я задремал. К сожалению, за годы службы, которые я пропустил, Андрей слегка изменился. Наверное, на его характер повлиял быстрый карьерный рост. Он ведь стал главой отряда, одел полковничьи погоны…, потому и мрачность его слегка поугасла, уступив место, не совсем здоровому чувству юмора.

Я ощутил слабый-слабый толчок, но по всему телу сразу. Попытался открыть глаза — не смог. Хотел соскочить с кровати — обратно облом. Будто сквозь одежду ощутил прикосновения к своим запястьям, ещё слабее ощутил прикосновения к телу там, где имелась одежда. Меня подняли с кровати и посадили на стул. Что-то сдавило ноги. Руки завели за спину, и их тоже чем-то сдавило. Глаза, да и всё тело по-прежнему не повиновались. Кое-как смог выдохнуть одну фразу: «Што ввым нузнооо».

— Сергей Шилов! — Рыкнул мне в ухо яростный, но слегка писклявый бас. — Именем Закона, вы арестованы за злостное уклонение от налогов, финансовым трестом Паркаг! Официально виновным в этом преступлении назначили вас, и вы будете немедленно и жестоко расстреляны!

От двери, слева и спереди послышались сдавленные смешки. В этот миг ко мне вернулась способность владеть своим телом. Я открыл глаза, и первое что увидел, широченную улыбку на знакомом лице. Из имевшихся поблизости других лиц, три мне были знакомы.

— Не смешно бля… — Буркнул я, пытаясь самостоятельно освободиться от пут. А эти балбесы уже не сдерживаясь заржали в голос. Пока ржали, я освободил руки и стал развязывать ноги.