Русская кровь - Олег Кулагин

Ей тоже понравилось.

– Идеальное укрытие, – усмехаюсь я, – И доблестные зомби в роли верных защитников.

Майя молчит. А Ксения глядит серьёзно и строго. Как смотрят взрослые на детей, ляпнувших глупость.

Мне вдруг становится неуютно.

Она, и правда, взрослее меня. Почти на тринадцать лет.

Что мне известно? Только последняя неделя. И всю эту неделю, я «работаю» по специальности: удираю и убиваю.

Словно и не было другой жизни…

Иногда не помнить – легче.

Я ведь не знаю, как это – когда всё кончается. Чужие самолёты парят в твоём небе, чужие солдаты маршируют по улицам… Страна умирает – у тебя на глазах. И единственное, что остаётся – надежда. Хотя бы призрачная, похожая на чудо…

– Извини, Майя. Ты права. Ради этого стоит рискнуть.

– А ты, Денис? Ради чего рискуешь?

– У меня нет ответов. Я сам сюда пришёл за ответами.

– Ты – удивительный тип, – вздыхает она.

– «В безумном мире я смиренный путник.»

– Не бойся его, – переводит на прозаический Ксения, – Он – парень хороший. Только на голову контуженный.

Тёмная штука – человеческая психика.

Я двигаюсь, обвешанный оружием. Местность вокруг поганая – дьявол его знает, на что или кого тут ещё можно напороться? А я иногда чувствую себя кем-то вроде отца семейства.

– Одень куртку, Ксения!

– И так жарко, – отмахнулась она.

– Знаешь, что бывает с теми, кто кашляет?

Она мечтательно прищурилась:

– Сидят дома и пьют чай с медом.

– Угу. Чай с зомби.

Ксюха скривилась, но куртку надела.

Да, одному мне было бы спокойнее… Меньше ответственности. Хотя… Все равно бы за неё переживал.

Кириллович погиб и она – единственная, кого я знаю. А после того, что было, мы, вообще – почти родственники…

С Майей – всё иначе. Как именно я пока не разобрался.

Сейчас – шагает рядом. В мою сторону не смотрит. Обиделась? Трудное это дело – общаться с женщинами. Легче завалить десяток уродов.

Мы спустились в низину. Остановились у ручья. Тут Майя уже не спорила. Все равно другой воды нет. Мы опять утолили жажду, наполнили бутылку.

Пока я караулил на стрёме, «бригада» старательно умывалась. Кажется, общение с зомби произвело на них сильное впечатление. Логики тут мало. Обычная девичья мнительность. Ведь, если ходячие мертвяки до сих пор не истлели – значит, и трупного яда там не было.

Всё таки, я терпеливо ждал.

На водные процедуры ушло минут пять.

Перепрыгнули ручей. Поднялись косогором. Наверху, среди кустарника, обнаружили старую просёлочную дорогу.

Хорошо. Только куда она ведёт?

Город вроде там. А просёлок сворачивает куда-то влево. Хотя мы вполне могли сбиться с направления.

Болхов близко. И все дороги просто обязаны следовать именно туда…

Я шагнул, раздумывая.

Майя поймала рукав моей куртки.

Что такое?

Мы отступили за дерево.

Кажется, тихо. Ничто не шелохнётся в тумане.

– Не надо туда идти, – шепнула она.

Я глянул непонимающе:

– Ты чего, Майя?

– Видишь, – указала куда-то вверх.

Ничего особенного я там не увидел. Плотные заросли тянутся справа и слева. Кажется, терновник. Здесь он удивительно густой. А над дорогой высокие деревья почти сплетаются, будто арка…

И правда, как-то неуютно. Словно туннель впереди. Через эти кусты не пробьёшься в обход. Но в такой чащобе и прятаться трудно.

– Майя… Думаю, там нет никого.

Она решительно качнула головой:

– Когда мы шли вместе с Тимуром – всегда избегали таких мест.

– Подумаешь, – неуверенно пробурчала Ксюха, – У Дениса своя голова…

И глянула на меня, растерянно моргая.

Угу. Своя. А голову я берегу…

– Тимур ничего не объяснял?

– Просто говорил, что нельзя.

Я почесал затылок. Дорога – это всё таки ориентир. Не хотелось бы его терять.

– Остаётесь здесь. А я проверю…

– Денис, – глаза Майи испуганно расширились, – Не надо туда ходить…

Переживает за меня. Это радует.

– Ничего. Я быстро.

В конце концов я так стремился в это проклятое место. Не для того, чтобы шарахаться от каждой тени. Надо же понять, что здесь происходит…

Автомат наизготовку. Ступаю легонько. Смотрю не только по сторонам, но и под ноги. Вряд ли здесь кто-то минировал. Но мало ли… Вдруг какой-то шутник установил растяжку.

Пока всё нормально.

Трава вдоль дорожной колеи непримятая.

Тишина. Удивительная – до звона в ушах. Кажется, могу различить скрип отдельных песчинок под своими подошвами…

Ещё шаг.

Я замираю.

Вокруг – так же тихо и пусто. Но холодок бежит по коже.

Боковым зрением улавливаю что-то слева. Медленно поворачиваю голову.

И вижу скелет.

Он будто вплетен в терновник. Ветки растут сквозь глазницы черепа. Белые, как фарфор, кости просвечивают между листьями и крупными темно-синими ягодами.

Я всматриваюсь. И замечаю остатки одежды. Лучше всего сохранилась эмблема с надписью «Territorial defense». Наверное, потому что из синтетики…

Я медленно отступаю.

Шаг, другой… И будто спотыкаюсь. Смотрю вниз.

Длинная ветка зацепилась за щиколотку.

Я дёргаю ногу.

Вот херня! Второй отросток держит мою штанину. Вырываю её из объятий. Трещит ткань.

Рядом доносится мягкий шелест. Хотя ветра нет…

Резко поворачиваю голову. И цепенею.

Куст терновника тянется ко мне, подрагивая листочками от нетерпения. Зелёный, ласковый – словно воплощённая мечта «гринписовца». Ветки изгибаются легко, по-змеиному…

Fuck!

Вскидываю автомат. Длинная очередь размётывает листья и ягоды…

Бегу, падаю, стреляю.

Опять вскакиваю.

Густая трава цепляется за кроссовки – как живая.

Спотыкаюсь, ползу на четвереньках. Дрожащими пальцами нащупываю в кармане гранату. Оборачиваюсь.

Что-то огромное, тёмное с хрустом и скрипом надвигается из дымки…