Взывая к мифу - Ролло Мэй

Мирандола учил людей, живших в эпоху Возрождения, что они – как индивидуумы – обладают достаточной силой, чтобы сделать себя теми, кем они сами захотят стать. А Николай Кузанский в начале пятнадцатого века утверждал, что каждый человек является центром заключенной в нем вселенной. Очень многие другие мыслители воспевали могущество личности людей той эпохи. Кальвин и Лютер учили, что люди должны быть свободны в своей религии, а Кеплер, Коперник и Галилей открывали законы движения звезд. Неудивительно, что люди ощущали себя лишенными своих корней и нуждались в новых мифах!

Таким мифом, соответствовавшим людским ожиданиям в эпоху Возрождения, стала легенда о Фаусте. Он был человеком, родившимся в этом духовном и психологическом водовороте и испытывавшим жажду знаний, которые можно было получить только с помощью магии – действительно, сыпавшиеся со всех сторон открытия казались для обычного человека чем-то магическим. Этот мифический Фауст может удовлетворить свою жажду знаний и в течение двадцати четырех лет наслаждаться своей властью в этом мире, но для этого он должен продать свою бессмертную душу Люциферу, после чего будет навеки обречен испытывать муки ада. Этот миф призван показать в лице фигуры Фауста надежды и страхи граждан, ведь он преуспевает в достижении своей великой цели – обретении власти, сравнимой с божественной. Миф должен был продемонстрировать в наказании Фауста (по окончании двадцати четырех лет обладания им магической силой) некий катарсис, который бы унял страхи и чувство вины обычного гражданина.

Миф о Фаусте начался с истории о некоем Иоганне Фаустусе, который на самом деле жил где-то на севере Германии в середине шестнадцатого века и занимался тем, что постоянно подшучивал над окружающими его приятелями каким-то магическим образом. Он провел какое-то время в тюрьме, а потом, как считается, после смерти попал в ад и там мучается в пламени негасимого огня и серы. В опубликованной в 1587 году в Германии книжке детально описывались грехи этого Фаустуса, включая приписываемые ему сексуальные утехи с троянской Еленой Прекрасной, которые и обрекли его на вечные муки в аду. Книжка носила название «Безобразная жизнь и заслуженная смерть доктора Иоганна Фаустуса», она быстро получила широчайшее распространение в самом конце Средних веков, а также стала основой назидательно-аллегорической пьесы, которую играли повсюду. Она объединяла в себе и стремление к новым знаниям (которые в реальном мире часто казались чем-то магическим), и чувство вины, и наказание внушавшим ужас адским пламенем и вечными муками.

Безотносительно к тому, что люди, жившие в Голландии или Бельгии, не знали язык, на котором была написана эта книжка, они могли и видеть испепеляющий адский огонь, и ощущать запах горящей плоти. Они могли ощутить и чувство обреченности, и пережить столь необходимый им катарсис. Они видели копии картин Босха, живописавших ад и всяческие проклятия, а также работы Грюневальда, в которых изображались предсмертные муки. Для них зрелище поставленного на сцене мифа, вопли и стоны приговоренных к вечному истязанию означали переживание своих собственных осознанных и бессознательных страхов. Эти страхи в какой-то мере развеивались тем катарсисом, который переживался при виде корчащегося и агонизирующего Фаустуса. Яркий миф давал им возможность пережить покаяние через страдания другого человека. Фаустус страдал перед их лицом, а это освобождало их самих от принятия того, что они ощущали как магию, сопутствующую наступающей новой эре.

«Фауст» Марлоу – величие и трагедия

У Кристофера Марлоу – человека эпохи Ренессанса – карьера состояла из черных и белых полос. Он родился в 1564-м (в один год с Шекспиром), некоторое время проучился в Оксфорде и был убит в драке, когда ему было двадцать восемь лет. Но он успел написать несколько высококлассных драм, каждая из которых обеспечила бы бессмертие его имени. Его «Трагическая история жизни и смерти доктора Фаустуса»[173] была написана в духе «ужасающей красоты», как утверждал один из критиков.

В начале пьесы мы видим доктора Фаустуса – уважаемого профессора, размышляющего в своем кабинете о своей жизни, наполненной великой скукой. Несмотря на то что он уже обладал учеными степенями в медицине, философии и теологии, он был всецело захвачен стремлением к новому превосходящему все магическому знанию, жажда которого была так характерна для людей эпохи Возрождения:

Фаустус особо жестко критикует предмет, бывший в Средние века наиболее важным – богословие, удостаивающееся таких эпитетов, как «ничтожное, суровое, тупое». Марлоу сравнивает Фаустуса с Икаром:

Это миф о совести, произрастающей из гордости, жадности, похоти и отчаяния человека, обрекающий его на Вечную Тьму. Он борется с верой, с концепцией покаяния или веры в Божью милость и любовь, то есть со всем тем, что дает человеку благодать.

Фаустус, вынашивая план отдаться во власть Люцифера, восклицает:

Фаустус не может принять то, что он только человек. Он требует себе божественный статус, на самом деле – хочет быть Богом.

Итак, Фаустус расстается со своим человеческим статусом и пытается стать Богом. Он призывает к себе Мефистофеля и рассказывает тому о своем решении перейти на сторону сил Люцифера. Отвечая на вопрос Фаустуса о том, какова будет его жизнь до того момента, как его бросят в ад, Мефистофель – посланец дьявола – произносит один из самых завораживающих пассажей всей драмы:

В обстановке такой странной перемены ролей дьявол умоляет Фаустуса оставить планы присоединиться к Люциферу – повелителю подземного царства, преисподней. Но Фаустус тверд в своем намерении и говорит Мефистофелю: «Ступай теперь к владыке Люциферу» и сообщи, что Фаустус