Застывший шедевр - Инесса Рафаиловна Давыдова

на нее изумленный взгляд и хотел уже встать, но Кира толкнула его в грудь и подставила к ноге пуф.

– Что ты задумала?

– Молчи. – Она стянула с его больной ноги туфлю и носок.

– Кира…

Митяева гневно зыркнула на него, и доктор тут же осекся.

– Чтобы ты ни задумала, мне это не поможет. Лучше принеси из спальни упаковку обезболивающего.

Сев перед ним на ковер, Кира закатала штанину брюк, согнула больную ногу в колене и умелыми, заученными движениями начала растирать мышцы. Этот массаж ей делал медбрат, приезжавший в гостевой домик во время ее реабилитации. После массажа она так расслаблялась, что сразу засыпала.

– Принесу… позже…

В голове Бирка проносилось очередное послание Химика, он все еще никак не мог осознать тот факт, что серийник подобрался к нему так близко. В прошлый раз после такой встречи доктора увезли в бессознательном состоянии в больницу, а его друг Андрон зажимал мясистую ладонь вокруг его шеи. После того случая Бирк дал себе зарок, что никогда не будет пренебрегать своей безопасностью.

Кира добралась до самой болезненной точки под коленом, и Бирк взвыл.

– Прости, но я должна продолжить…

Откинувшись на спинку кресла, он приготовился к очередной болевой атаке. Когда массаж продолжился, боль стала нестерпимой, Расмус еле сдержался, чтобы не отдернуть ногу и не оттолкнуть от себя подопечную. Но, к его удивлению, через несколько минут боль отступила, и он стал постепенно расслабляться.

Во время массажа Бирк не сводил взгляда с лица Киры. Преследователь выделил ее глаза, но Бирка завораживали ее губы: сочные, изогнутые, с сильно углубленным philtrum20. Нижняя губа немного больше верхней, когда Кира сосредоточена, то выпячивает ее, вот как сейчас. После их ссоры волосы растрепаны. Сейчас ему хотелось прижать ее к себе и поцеловать. Но что будет потом? Ничего хорошего. С ним она будет в постоянной опасности. Появятся новые Химики и Отверженные. Это никогда не закончится!

Руки Киры двинулись вниз и, промассировав икроножную и камбаловидную мышцы, уделили внимание ступне. Бирк закрыл глаза, из груди вырвался стон.

– У тебя волшебные руки. – Ее реакцию Расмус не видел, ему казалось, открой он сейчас глаза, и магия, что окутала его, исчезнет.

Когда Кира надела носок и оправила брючину, Бирк все же заставил себя открыть глаза и взглянуть на свою спасительницу. При ходьбе боль все равно вернется, но Кира только что спасла его от нервного срыва.

– Позвони Сото и извинись. В таком состоянии ты не будешь общаться ни с прислугой, ни с охраной. Химик мог действовать через любого из твоих сотрудников. Они могут об этом не знать.

Кира поднялась и сложила руки на груди.

– Расмус Бирк не сбегает. К тому же нет места безопаснее, чем это, – она показала в сторону его спальни. – Химик на это и рассчитывал. Здесь ты на коне, среди всех гаджетов и технических наворочек. Здесь ты разрабатываешь самые дерзкие планы. – Майор набрала в легкие воздух и твердым голосом отчеканила: – Мы никуда не поедем. Вопреки расчетам Химика мы оба ляжем спать, а завтра с новыми силами приступим к поиску.

Бирк кивнул, потянулся к телефону и набрал номер помощника.

– Сото, извини за срыв. Боли достали. Мы остаемся. Дай поручение, чтобы проверили на предмет прослушки и камер все места жительства сотрудников, имеющих доступ к личной информации. Особое внимание удели тому телоху, что оставил Нину в клинике… и ей самой, конечно…

†††

После сцены в кабинете Кира дала себе команду не расклеиваться и никому не показывать слабость, тем более Бирку. Был момент, когда она нуждалась в его помощи, и он ее не подвел, теперь помощь нужна ему. Химик нащупал самое уязвленное место доктора – безопасность.

Бирк, не раздеваясь, упал на кровать.

– Я не буду с больной ногой спать на диване, – пробурчал он раздраженно.

– Тебя никто не гонит, – ответила она в том же тоне. – И твоя нога тут ни при чем. Тебе, как и в прошлый раз, нужно чье-то присутствие.

– Не чье-то… твое…

Кира еле сдержалась, чтобы не хихикнуть. Сейчас он был так напряжен и погружен в свои мысли, что точно не оценил бы ее игривого настроя.

– Расмус, ты был знаком с Цапакиным Вениамином?

– Нет. Но я знаком с тем, про кого он говорил.

– Так запись прислал не Химик?

– Химик.

– Я запуталась.

– Он на это и рассчитывает.

Кира повернулась и замерла в ожидании. Похоже, что Расмус уже проанализировал монолог маньяка и разобрался в хитросплетениях его ходов.

– Он намекал на того, кого я знал, будучи хирургом. Фамилия у него необычная, и Родион ею очень гордился – Маэстро. Пациент моей матери и мой бывший коллега.

– А твоя мать была…

– Психиатром. Откуда-то Химик знает Маэстро.

После минутной паузы Расмус все же сел и начал раздеваться.

– С твоего позволения я приму душ.

– Если найдешь второе одеяло, можешь не надевать пижамные брюки, я знаю, как они тебя раздражают.

– Сегодня ты само великодушие, – съязвил Бирк. – Почаще тебя надо пугать всякими маньяками, может, сама будешь прибегать в мою постель.

– Размечтался, – усмехнулась Кира, зевнула и повернулась к нему спиной.

Она уже засыпала, когда Расмус вернулся из душа и с кряхтением устроился рядом. Судя по стонам, что он издавал при ходьбе, нога все еще болела.

– Лжеподружка, ты спишь? – в голосе Бирка слышались веселые нотки.

– Кто-то уже разработал план действий и теперь пребывает в хорошем расположении духа?

– Кира, ты пугаешь меня! – воскликнул Бирк. – Чего доброго, начнешь читать мои мысли.

– Тогда я окончательно свихнусь, и никакая психотерапия мне не поможет.

Бирк усмехнулся.

– Так какой план?

– Не план, а догадка… Я подумал, он же любит примерять на себя другие личности. А что если Маэстро был его учеником?

– Значит, Маэстро был убийцей?

– Этого я не знаю. Мы работали в одной больнице. Он был пациентом матери до ее отъезда в Москву. После смены специалиста у него наблюдались обострение психического состояния: припадки, кататонический синдром, помрачение сознания. Он вбил себе в голову, что помочь ему может только моя мать, и начал ее искать. Я тут же подключил знакомых специалистов и поспособствовал его госпитализации. Так что можно с уверенностью сказать, что он затаил на меня обиду. Тогда много чего произошло… Через несколько месяцев я тоже уехал, а еще через год узнал из разговора с бывшим коллегой, что Родион умер. К утру Сото выяснит все детали. Нужно будет подергать за ниточки и добиться эксгумации тела. Что-то мне подсказывает, что тела мы не найдем.