С ведьмой в постели - Андрей Анатольевич Федин

class="p1">— Скажут — подпишу, — сказал Максим. — Не вижу в этом проблемы. Не представляю, кому о тебе можно рассказывать, чтобы не приняли за лгуна. Не тот у меня круг общения: в суперспособности ни мои приятели, ни посетители ресторана не поверят.

— Ты все еще рассчитываешь вернуться в свой ресторан? — спросил Игнат. — Не спорю, каждый по-своему представляет идеальную работу. Но почему, все-таки, ты не хочешь работать у нас?

— Я вообще не хочу работать. Хочу плескаться с утра до вечера в море и пить на закате коктейли. А о работе на вашу Службу я подумаю, когда услышу конкретное предложение. По сути, мне еще ничего не предлагали. Пока мне прочли только лекцию о том, какая ваша Служба замечательная, и как мы с ней нужны друг другу. Да еще я выслушал историческую вводную. О заработной плате, о должности, на которую меня приглашают, и о должностной инструкции я не имею ни малейшего представления. Так что мне пока не на что соглашаться. Выясню хоть какую-то конкретику — буду на эту тему размышлять.

— Я тебя понял, дружище, — сказал Игнат. — Ты прав. Я как-то не удосужился взглянуть на этот вопрос твоими глазами. Чтобы прояснить интересующие тебя темы, придется дождаться понедельника, когда вернется Степан Семенович. Именно он владеет всей нужной информацией. Бельский мужик умный, хоть, признаться, не очень приятный. Он расскажет тебе обо всем подробно. Не исключаю, что у него давно составлены эти твои инструкции.

Автомобиль съехал с дороги, превратившейся в колею, медленно преодолел десяток метров по траве и замер около плакучей ивы. Обвисшие зеленые ветви закрыли пассажирам обзор, создавая у тех впечатление, что внедорожник въехал в огромный шалаш. Игнат заглушил двигатель.

— Приехали, — сказал он. — Странно, сегодня суббота, а других машин я пока не наблюдаю. Или еще рано, и мы первые? Я всегда останавливаюсь около этого дерева. Под ним тень. Машина днем не так сильно нагревается. А сегодня, мне кажется, опять будет жуткий солнцепек.

— Можно выходить? — спросила Алиса.

— Конечно, подруга. У тебя сегодня выходной, вот и наслаждайся отдыхом. А если захочешь, я и тебе спиннинг дам. Кто знает, может, именно тебе сегодня улыбнется удача?

— Нет-нет! Я не умею рыбачить. Я вам, блин, все снасти запутаю!

Максим выбрался из машины, отошел на пару шагов от ивы и посмотрел по сторонам.

Реку он нашел сразу. Она виднелась за стволами деревьев — узкая, с поросшими травой и кустарником берегами. Поверхность у воды спокойная, гладкая, отражала синеву неба. Небо над головой абсолютно чистое, словно кто-то протер его, согнав белые облака ближе к линии горизонта. По заросшей высокой травой земле от проложенной машинами колеи в сторону реки убегали извилистые тропинки. Одна из тропинок проходила совсем рядом с застывшим около ивы внедорожником.

Максим краем уха слушал разговор Игната и Алисы, которые обсуждали, где удобнее будет развести костер, и внимательно осматривал округу, желая убедиться, что поблизости нет других людей. Все вокруг неподвижно. Лишь птицы кое-где в кронах деревьев шевелили листву, перелетая с ветки на ветку.

Посторонних людей Максим не увидел.

Сердце совсем некстати стало увеличивать частоту пульса. Максим прикрыл глаза, сделал глубокий вдох, заставляя себя успокоиться, выдохнул.

Обернулся.

Алиса стояла около автомобиля. Она почти полностью загораживала собой Игната, который доставал из багажного отсека внедорожника снасти. Девушка рассказывала историю о первой и единственной рыбалке, на которой она побывала еще ребенком, дополняя слова жестами, размахивая бутылкой с остатками воды.

Максим посмотрел на свои часы. Сдвинул с привычного места на ремешке необычно широкий кожаный тренчик, выставляя напоказ четыре маленькие шляпки гвоздиков-игл, воткнутых в кожу браслета со стороны кисти руки. Ногтем подцепил одну из шляпок и извлек из ремешка часов двухсантиметровую металлическую иглу. Вытер со лба капельки пота.

Сжимая иглу между пальцами, Максим подошел к Алисе.

— ... А может, и правда, поймаю хотя бы окуня! — говорила Алиса. — А вообще-то, хотела бы, блин, посмотреть на ваши лица, когда я вытащу щуку!

— Дружище, с какой приманки хочешь начать? — спросил Игнат, заметив Максима. — У меня с собой три лайтовых удилища, есть ультралайт. Вчера у меня окунь неплохо реагировал на силикон, особенно на вот эти твистеры.

— А что есть еще? — спросил Максим.

— Дружище, спроси лучше, чего нет! Я уже выставку рыболовных принадлежностей открывать могу! Тут и воблеры, и вертушки, и резина, и поролон. Есть даже штуковины, названия которых я не помню.

Игнат указал на расставленные в багажнике пластиковые контейнеры, коробочки, сундучки, ящички.

— А там что? — спросил Максим и сделал шаг Игнату за спину, словно пытаясь заглянуть через его плечо в багажный отсек.

Игнат развязал заинтересовавший Максима мешочек, высыпал из него нераспечатанные пакеты с силиконовыми насадками.

И в этот момент Максим вонзил ему в шею иглу.

Тут же подхватил обмякшее тело Игната под руки. Игнат оказался тяжелее, чем представлялось Максиму раньше.

— Что случилось? — спросила Алиса.

— Все хорошо, — сказал Максим.

Он попятился назад, пока пятки Игната не стали волочиться по земле. Опустил Игната на траву, особенно бережно укладывая голову.

— Что с ним?

— С ним все хорошо, — повторил Максим. — Он жив. Я его только обездвижил. Стой, где стоишь. Не отвлекай и не мешай мне пока.

Алиса застыла на месте, прижала бутылку к груди. Она выглядела испуганной, но послушно молчала, переводя взгляд с Максима на Игната и обратно.

Игнат не шевелился. Его глаза были широко открыты, следили за Максимом, как тому показалось, без страха, с любопытством.

Максим огляделся по сторонам. Прислушался. Не увидев и не услышав ничего подозрительного, склонился над Игнатом и сказал:

— Игнат, я не желаю тебе зла. Но связывать свою жизнь со Службой Контроля я не хочу. И не позволю это сделать Алисе. Так что сразу прошу у тебя прощение за доставленные тебе неудобства. И еще за выговор от начальства, который ждет тебя после моего поступка. Я воткнул тебе в шею иглу из набора "Когтей смерти". Слышал о таком? Это "коготь покоя". Он всего лишь парализовал самые крупные мышцы твоего тела, никакого вреда твоему организму он не нанесет. Я знаю, что ты можешь сейчас и видеть, и слышать меня. Именно поэтому я использовал "коготь покоя". Но сейчас я заменю его на другой.

Максим вынул из ремешка часов иглу и показал Игнату.

—