Путь Пилигрима - Гордон Диксон

– Иди сюда и встань у моего стола, Шейн-зверь,- сказал Лит Ахн. Его большой палец указывал на место на расстоянии длины его руки от крышки стола. Шейн повиновался.- Теперь повернись лицом ко входу в холл.

Шейн так и сделал. Рядом с ним на мгновение вспыхнуло серебристое сияние, на время скрывшее Первого Капитана.

– Если посмотришь вниз,- сказал Лит Ахн, в типично алаагской манере забывая, что уже несколько раз пользовался вместе с Шейном прибором для уединения,- то обнаружишь, что больше не видишь своего тела. Не бойся, Шейн-зверушка. Это лишь значит, что я желаю понаблюдать за этим зверем, о котором ты говорил, но так, чтобы он тебя не видел. Поговоришь с ним, когда я его к тебе направлю, но будешь говорить как незнакомый. Не будешь называть его по имени или произносить звуки, которые помогли бы ему узнать тебя.

– Стоящий перед вами зверь подчиняется, наибезупречнейший господин.

– Хорошо.

Это тоже типичный и немыслимый промах - один из тех, что алааги иногда совершают вопреки своим техническим достижениям и опыту с подчиненными расами,- подумал Шейн. Первому Капитану не пришло в голову, что Мария может узнать голос Шейна независимо от того, какие слова он ей говорит.

– Приведите зверя,- сказал Лит Ахн; дверь залы открылась, за ней появились два охранника; Мария стояла между ними.

– Подождите снаружи,- велел Лит Ахн охранникам. Те повернулись и вышли. Первый Капитан обратил свое внимание на Марию, с которой Шейн уже не сводил глаз с того момента, как она появилась.

Легко было чувствовать свое тайное превосходство - ведь Лит Ахн не подумал, что Мария может узнать бестелесный голос. Еще легче было из-за подобного незначительного просчета недооценить интеллектуальные способности алаага. На самом деле в основной своей массе пришельцы были умны и проницательны; и Лит Ахн, уже хотя бы потому, что завоевал самое высокое положение в этом мире, был одним из самых - если не самым - умным и проницательным из алаагов.

Он явно хотел убедиться в том, что Шейн не сможет подсказать Марии, как действовать, или даже оказать ей моральную поддержку - чтобы она знала, что в комнате находится другое человеческое существо, которое она знает и которое является ее другом. В гораздо большей степени, чем во время торопливого телефонного разговора с ней четырнадцать часов тому назад, придется Шейну теперь следить за тем, что говорит он на любом из человеческих языков, а также на алаагском. Лит Ахн прикажет другим переводчикам корпуса записать и перевести беседу, и у кого-то из них может не оказаться оснований скрывать ошибки его или Марии или делать ему поблажки любого рода при переводе.

К счастью, он заметил, что Мария сделала лишь два церемониальных шага, несмотря на то что охранники, которым был, видимо, дан особый приказ, сделали четыре полных шага перед тем, как остановиться. Притом, когда их отпустили, Мария не сделала никакого движения, чтобы последовать за ними, как инстинктивно сделал бы неинформированный - или, как сказал бы алааг, «нецивилизованный» зверь.

Что ж, пока неплохо. Лит Ахн долго и молчаливо разглядывал ее. Она выдержала это испытание, не глядя прямо в глаза Первому Капитану, но и не потупив взор или обратив его в сторону от смущения.

– Мне сказали,- произнес наконец Лит Ахн, медленно и четко обращаясь к девушке по-алаагски, с ударением на каждом слове,- что ты понимаешь немного на истинном языке. Это правда?

Мария медлила с ответом, и Шейн мог предположить причину. Вопрос был сформулирован в виде слишком длинного предложения, которое ей трудно было понять.

– Этот зверь боится… погрешимый господин,- запинаясь, сказала она наконец по-алаагски.

– Этого не нужно,- медленно проговорил Лит Ахн,- Ты понимаешь меня? Не надо бояться. Почему ты боишься?

На этот раз короткие предложения и повторение некоторых слов позволили Марии понять их и угадать общий смысл; и повторение «боишься» вместе с конструкцией последнего предложения, указывающей на то, что это вопрос, позволило ей понять смысл.

– Первый погрешимый господин,- сказала она. Лит Ахн уставился на нее тем пристальным взглядом,

который у алаагов выражал неодобрение.

– Разумеется, я Первый Капитан, то есть первый среди тех, которых называют непогрешимыми,- сказал он.- Но это не имеет никакого отношения к вопросу, который я тебе задал. Интересно, поняла ли ты меня? Шейн-зверь, она меня поняла или просто не может правильно изъясниться на истинном языке?

– Если непогрешимый господин позволит мне высказать свое мнение, то думаю, что верно последнее,- вымолвил Шейн намеренно бесстрастным голосом,- Думаю, она пытается сказать, что боится, потому что вы первый из расы непогрешимых, кого она увидела. Естественно, зверь вроде этого будет сталкиваться, даже в самые благоприятные моменты, только с истинными персонами безупречного свойства. Зверь может подумать, что, поскольку вы относитесь к высшей расе, с ним может произойти нечто необычное и, возможно, страшное.

– А-а,- сказал Лит Ахн.- Понимаю.

Он снова стал разглядывать Марию.

– Не бойся,- повторил он.

Это была обычная фраза в обращении алаагов к людям, и ее знали и даже передразнивали и высмеивали люди, никогда не имевшие дела лично с алаагами. Шейн расслабился. Сначала Лит Ахн стал говорить на уровне, превышающем уровень понимания Марии и ее способность разговаривать по-алаагски. Последняя фраза была другой. Мария, вероятно, узнала бы ее, даже если бы никогда не встречалась с Шейном.

- Подойди,- вымолвил Лит Ахн.

Другая команда из словаря чужаков, обычно понятная людям. Мария сразу откликнулась, выйдя вперед, как научил ее Шейн, и остановившись на расстоянии трех ала-агских шагов от внешнего края стола Первого Капитана.

Лит Ахн ничего не сказал, но это молчание обрадовало Шейна не меньше, чем слово одобрения от человека в подобной ситуации.

– Мне сказали, что ты - здоровый зверь. Он понимает эти слова, Шейн-зверь?

– Не думаю, непогрешимый господин.

– Тогда скажи ей это на ее языке.

– Первый Капитан говорит, что ему сказали, будто ты здоровый зверь,- проговорил Шейн по-английски.

– Я всегда была здоровой,- ответила Мария, тоже по-английски.

– Этот зверь, непогрешимый господин, говорит, что всегда был здоровым.

– Хорошо. Пусть он скажет мне несколько фраз на истинном языке.

– Первый Капитан приказывает тебе продемонстрировать свои знания, сказав некоторые вещи из того, что ты знаешь по-алаагски.

– Может ли этот зверь быть вам полезен, непогрешимый господин?

– Хорошо. Продолжай,- сказал Лит Ахн, ибо Мария остановилась после первой фразы, очевидно, ожидая ответа.

– Просто продолжай говорить по-алаагски, пока тебе не велят остановиться,- произнес Шейн по-английски.