ТИК - Алексей Евдокимов

Впрочем, про кино в связи с делом Майвеса заговорили еще раньше — комментаторы дружно констатировали сходство эпизодов его «домашнего видео» с эпизодами примерно в то же время (в начале 2001-го) вышедшего в прокат голливудского фильма «Ганнибал» режиссера Ридли Скотта, второй (по времени создания) части трехсерийного киноэпоса про психиатра-людоеда Ганнибала Лектера.

Оскароносное «Молчание ягнят» Джонатана Демме — первая по времени появления и вторая по хронологии сюжета (и, безусловно, лучшая) серия данной трилогии. На американские экраны она вышла в феврале 1991 года. А 22 июля того же 1991-го в полицию Милуоки обратился молодой негр, заявивший, что его пытался убить и съесть маньяк.

Джеффри Дамер, 30-летний белый, рабочий местной кондитерской фабрики, на которого указал обратившийся, несколькими годами ранее был осужден на восемь лет за попытку изнасилования несовершеннолетнего, но вышел через десять месяцев за примерное поведение. Уже после этого чернокожие соседи Дамера, бывшие свидетелями, как из квартиры последнего выбежал раздетый и окровавленный подросток, вызвали полицию — но им было велено «не соваться к белому парню»… Но на сей раз прибывшие в квартиру номер 213 копы нашли на полке холодильника человеческую голову, в бочке из-под бензина — залитые кислотой фрагменты трупов, в кухонных шкафах — гениталии, пальцы и черепа.

Было доказано, что с 1978-го по 1991-й Дамер убил не менее 15-ти человек, молодых людей в возрасте от 14 до 32 лет, главным образом афроамериканцев, в основном посетителей гей-клубов. Обычно он оглушал жертву подмешанным в питье снотворным и душил. Нескольким заживо просверлил черепную коробку. С трупами зачастую совершал половой акт. Тела расчленял. Процесс разделки фотографировал. Части тел поедал. Черепа оставлял на сувениры.

В 1994-м приговоренного к пожизненному заключению Дамера убил в тюрьме другой заключенный. А в 2002-м режиссер Дэвид Джекобсон снял про «милуокского монстра» художественный фильм, который так и назвал — «Дамер».

В какой-то момент Знарок вдруг перестал понимать написанное. Некоторое время он продолжал, бессмысленно набычась, смотреть в монитор, потом раздраженно закурил, пару раз свирепо затянулся и вмял в пепельницу половину сигареты.

Людоедство кинематографическое коренится в классических образцах синема так же, как антропофагия реальная — в предыстории человеческой цивилизации. Во многих первобытных культурах мясо ближнего своего употребляют, во-первых, в целях сугубо гастрономических («Мне представляется совсем простая штука: хотели кушать — и съели Кука…»). Сообщения о случаях каннибализма в беднейших голодающих странах появляются и сейчас достаточно регулярно.

…Во-вторых, в ритуальных («Кто уплетет его без соли и без лука, тот сильным, смелым, добрым будет, вроде Кука…»). Вет Конклин, профессор антропологии Университета Вандербильдта изучала вари, одно из племен бассейна Амазонки. Только в 1960-х годах миссионеры и правительственные чиновники заставили вари отказаться от древних и уважаемых людоедских традиций. Конклин писала, что до сих пор пожилые члены племени сомневаются, не зря ли они согласились хоронить (а не съедать) покойных сородичей: «Идея оставления тела любимого человека в грязи была столь же отталкивающа для вари, как и идея поедания человеческой плоти для нас».

О соотношении двух видов, так сказать, самоедства специалисты спорили всегда — но очевидно, что никаких биологических противопоказаний к поеданию представителя своего вида не существует и у млекопитающих. «Были проведены опыты. Возле самки золотистого хомячка, имевшей девять собственных детенышей, положили одиннадцать мышат того же возраста, но они были меньше ее детенышей. Она их всех сразу же перетащила в свое гнездо, стала вылизывать и кормить, как и своих детенышей. Однако, начиная с пятого дня жизни детенышей, она взялась их поедать, мышат и хомячат без всякого разбора» («Каннибализм у грызунов»).

Впрочем, в этом смысле, деточка, все мы немножко грызуны. В 1884-м на родной берег наконец ступили трое английских моряков с потерпевшего крушение судна — единственные оставшиеся при этом в живых и вынужденные долго находиться в море без пищи. Одним из трех был капитан, честно рассказавший, как он с товарищами съел с голодухи юнгу. К удивлению моряков, их арестовали и стали судить. Тем не менее присяжные оправдали людоедов — ведь эксперты подтвердили существование давней морской традиции, рассматривающей юнг в качестве пищевого резерва…

В 1972 году в Андах в труднодоступном районе потерпел крушение самолет со сборной Уругвая по регби. Выжившие в катастрофе были вынуждены питаться телами погибших, чтобы не умереть от голода. Этот случай лег в основу сюжета нашумевшего в свое время фильма Фрэнка Маршалла «Alive» («Выжить», 1993).

Майор встал, отпихнув стул, шагнул к окну, оперся левой рукой о пластиковую раму. Ладонью правой похлопал себя по шее. Медленно развернулся, отводя назад хрупнувшие плечи. Дисплей светился с терпеливой требовательностью. Знарок очень живо — не головой, а мышцами — представил, как сносит его ногой со стола.

Впрочем, с людоедства, можно сказать, все и начиналось… Во время золотой лихорадки на американском Западе произошла жуткая история — экспедиция Доннера, полтораста человек, была блокирована лавиной на перевале в горах Сьерра-Невады и погибла от голода и холода. Данный исторический эпизод вдохновил классика из классиков кино Чарльза Спенсера Чаплина на комедию (!) «Золотая лихорадка» — фильм, благодаря которому он, по его собственным словам, «хотел остаться в памяти людей». «Одни опустились до каннибализма, — бодро писал Чаплин о погибших реальных золотоискателях, — другие ели собственные мокасины, только бы утолить голод. Именно эта трагическая ситуация подсказала мне одну из забавнейших сцен в „Золотой лихорадке“».

Примерно тогда же и там же происходит действие культового фильма англичанки Антонии Берд (вегетарианки, кстати) «Ravenous» (1999) — и в чем оно заключается, ясно из русского варианта названия: «Людоед». В промежутке — сотни фильмов всех жанров и пошибов: от, скажем, патологической псевдодокументалки Руджеро Деодато 1980-го «Cannibal Holocaust» до, к примеру, эстетских картин элитарнейшего Гринуэя («Повар, вор, его жена и ее любовник») — транзитом через бесчисленные каннибальские ужастики с сагой про Лектера во главе.

Писатель Томас Харрис, придумавший ставшего затем одной из главных культовых отрицательных кинофигур каннибала Ганнибала, гениального психолога и кровавого изувера, заявлял, что перемешал в его образе повадки разных реальных людоедов. Некоторые из них в истории судебной психиатрии действительно обнаруживаются.

«Когда ко мне пришел агент по переписи населения, я съел его печень с бобами и запил отличным кьянти…» — светски делится с агентессой Старлинг Лектер-Хопкинс в «Молчании…». Безусловно, есть в этом что-то от эксгибиционистского цинизма рассказов казненного в 1936-м американского педофила, садиста, мазохиста и каннибала Алберта Фиша (убийцы, по мнению полиции, не менее 15-ти детей — хотя на электрический стул его посадили за единственный доказанный эпизод) о том, как он готовил 4-летнего Билли Гаффни со специями, морковью, репой и сельдереем и ел его («Это было хорошо. Я смаковал мясо четыре дня»); или отправленного им в 1934-м родителям задушенной, расчлененной и съеденной четырьмя годами ранее 10-летней Грейс Будд письма, в котором Фиш описывал процесс убийства и поедания: «Как сладка и приятна ее маленькая задница, зажаренная в духовке!»