Красная помада для бибабо - Алёна Воля

— Отстань! Какая еще неисправность? Я что, игрушка? — Поправляя полу халата, вспылила в ответ.

— Очень простая. Правило трех «У»: угождать, ублажать и уступать. Чем раньше ты научишься беспрекословно его придерживаться и вести себя со мной правильно, тем комфортнее и приятнее будет твоя жизнь. Во всех смыслах. Обещаю.

— Что?! — Слова застряли в глотке, задавленные немыслимым шквалом возмущения. Не успела сесть, как тут же была уложена сильной рукой назад.

— Услышь меня: ты принадлежишь мне. Помни об этом каждую минуту. И любой свой поступок или решение рассматривай через призму моего довольства или недовольства. — Он говорил все это негромко и твердо, нагоняя страх. — У меня к тебе будет просьба. Хотя нет, это даже не просьба, а условие для нашего общего спокойствия и хорошего настроения.

— Какое? — с некоторых пор слово «просьба» вызывало у меня неконтролируемый свербеж.

— Всегда. Меня. Слушаться. — Выделяя каждое слово, проговорил с расстановкой. — Беспрекословно и не обсуждая мои решения. — Его ладонь заскользила по моей ноге вверх.

— Слушаться? — уцепившись в пальцы, заставила притормозить.

— Покорность и ласка должна быть в тебе от природы. И пойми: если я твой мужчина, значит я — твой хозяин.

— Марк, ты себя слышишь? Тебе кто нужен? Женщина или собака на коротком поводке?

— Мне нужна ты. Послушная — ты. Хочешь этого или нет, а перезагрузить данные придется. Не упирайся, иначе в процессе я сделаю больно.

— Если я так тебя раздражаю, мне лучше все же уйти.

Сделать этого не смогла, так как сразу после моих слов Вульф навалился сбоку, прижав ногу и не давая двинуться с места.

— И еще одно. Вирус под названием «свобода» подлежит лечению. — Не дав опомниться начал целовать. Долго, изнурительно, возбуждающе и не обращая внимания на мои потуги освободиться. Так, как умел только он. Отстранился лишь когда понял, что ослабла. Мерными тяжелыми поцелуями проделал дорожку вниз. — А точку ответственную за смиренность и послушание я отныне буду держать в постоянном тонусе.

Утром проснулась в одиночестве. Словно запрограммированный робот приняла душ, умылась, почистила зубы. В голове был полный кавардак. Что думать, что делать, что говорить? Патриархальное клише, куда Марк так хотел меня пристроить в очередной раз прогибая под свое удобство, мягко говоря, не устраивало. Я, знаете ли, человек разумный, если верить учебнику по анатомии и не всегда наши с ним мнения могут совпадать. Ему же хотелось фактически живую куклу. Бибабо. Это прозвище как нельзя лучше подходило под выдвигаемые условия и параметры. Полное подчинение и контроль.

Успокаивало одно — уверенность в том, что смогу уйти в любой момент, если вдруг станет совсем невмоготу. Моим козырем в рукаве была тайна, которая гарантировала свободу даже от такого абьюзера с феодальными замашками. Мне и делать ничего не понадобилось бы. Просто озвучить.

Но дьявол, как водится, в деталях. Я была влюблена и расставаться с ним не хотела. Много ли найдется мужчин готовых помочь в трудную минуту, стать опорой, решать возникающие проблемы? При этом не страдать жлобством, проявлять заботу и иметь нереальную совместимость в постели? Неужели покорность, которой он ждал — такая уж высокая цена? Да, в то утро мне было о чем подумать.

Вульф сидел за столом в зале и просматривал документы из моего пакета.

— Доброе утро.

— Доброе утро. — Улыбнулся мне, как ни в чем не бывало. — Иди завтракать, да прокатимся… посмотрим что к чему.

Как же приятно было услышать такие простые, но важные слова! Лучше любого признания в любви! И все же робость после сексуально-назидательных уроков присутствовала, а потому приближаться к нему не поспешила. Включила чайник, достала чашку.

— Что, даже не поцелуешь? — спросил, наблюдая за моими передвижениями.

Несмотря на все мои мысленные бои и нежелание портить тонкое утреннее перемирие, промолчать не могла. Это означало бы капитуляцию и негласное согласие с его поведением, которое не устраивало.

— Марк, у меня будет просьба. — Сделав себе чай, присела напротив. — Пожалуйста, не смешивай больше секс с нравоучениями или недовольством. По моему скромному мнению любовники проводят время вместе в первую очередь для того, чтобы испытать физическое удовлетворение. Не отравляй нашу постель, хорошо?

Он уставился на меня, не моргая. Не ожидал.

— Я тебя не удовлетворил? — спросил в итоге, усмехаясь.

— Не передергивай. Ты прекрасно понимаешь, о чем идет речь.

— Солнце, все будет зависеть от тебя. Просто веди себя правильно.

— Не делай так больше, очень прошу. — Выдерживая паузы между каждым словом, проговорила негромко и глядя в глаза.

По тому, как сощурился, поняла, что не понравилась ему ни моя просьба, ни тон.

— Я тебя услышал.

Что-то очень знакомое и неприятное проскочило в его интонации. И услужливая память тут же нарисовала картинку из прошлого, где мы с ним обсуждали отдых в «Омуте». Вульф тогда тоже в ответ на мой отказ согласился так, что кровь застыла в жилах.

— Очень надеюсь. Мы ведь хотим, чтобы комфортно было не только тебе, правда?

Марк, не вставая отодвинулся вместе со стулом от стола, откинулся на спинку, потом медленно переложил в сторону документы.

— А ну иди-ка сюда, моя храбрая. — Приказал хищно улыбаясь.

— Э-э-э… нет. У меня там… срочные дела. — Показав указательным пальцем себе за спину, начала медленно подниматься.

— Беги, Сашка, беги. — Посоветовал, сцепив пальцы рук и разминая с легким хрустом.

…

Часа через два, мы, окончательно помирившись, все же выехали в сторону центра города.

Что буду говорить жильцам, примерно знала, а вот как выдержать потом давление мачехи? Я, конечно же, догадывалась, что она сдавала эту квартиру за деньги своим родственникам, но не хотела с ней связываться. И дело вовсе не в альтруизме, а в том, что Тамара Вячеславовна была моей личной ахиллесовой пятой, единственной из всех людей на планете Земля, кто при каждой встрече делал во мне энергетическую дыру размером с пушечное ядро.

После того как вышла замуж, я с радостью переехала из отчего дома, хоть и чувствовала вину из-за больного отца; но оставаться там уже не было сил. Общаться с ней прекратила в одностороннем порядке, и с содроганием представляла возможный разговор.

Каково же было изумление, когда вместо моей квартиры я увидела… бутик с одеждой! Засомневавшись, отошла немного в сторону и поискала глазами табличку с номером дома.

— Что такое? — спросил Марк.

— У меня просто нет слов. — Проговорила неуверенно. — Видишь магазин? Так вот это и есть моя… — Почесала щеку, потом за ухом. — Я только не пойму, как они умудрились ее откопать? Это вообще по правилам? Так можно делать?