Книги онлайн и без регистрации » Современная проза » Девственницы Вивальди - Барбара Квик

Девственницы Вивальди - Барбара Квик

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 72
Перейти на страницу:

Раньше я часто задавалась вопросом, что дарило тебе такую невозмутимость, безмятежность и доброту в закрытом мирке нашего приюта — тебе, словно созданной для совсем иной жизни: в каком-нибудь палаццо, в окружении всевозможного изящества и роскоши, которые только доступны богатой замужней zentildonna nobile. Теперь мне понятно: причиной тому была я. Быть рядом со мной: помогать, учить, наставлять меня — что еще нужно истинной матери? За это ты не требовала ни почестей, ни признания — само мое существование уже наполняло тебя счастьем.

Я поняла это — и все для меня изменилось.

Подозреваю, что в огромном дворце можно быть столь же несчастной, сколь в тесной каморке, а обладая тысячей свобод, все равно чувствовать себя скованной по рукам и ногам. Так крылатое создание может ощущать себя прикованным к земле, а птица — не замечать, что дверца клетки открыта настежь.

Я тоже с легкостью могла бы стать такой птицей, но отныне благодаря тебе я ощущаю крылья и вижу выход из клетки. Я чувствую в себе силу, я полечу, будь на то моя воля. Но пока я не мыслю для себя более высокого призвания, чем служить музыке, оставаясь здесь.

Я знаю, что моя жизнь приносила тебе счастье, и это немного утешает меня, ведь я была так слепа, что на исходе твоей жизни и на взлете моей не сумела разглядеть то, что было у меня прямо перед глазами. И конечно, мне бы очень хотелось вернуть назад то мгновение, когда ты шептала мне: „figlia mia“, а я вместо дочернего благословения изводила тебя в последний час глупыми, своекорыстными вопросами.

И все же (я повторяла это себе не раз с тех пор, как прочитала твое письмо), не стало ли бы для тебя самым ужасным известием, что я каким-то образом проведала о нашем родстве? Тогда твои самоотречение и выдержка, которыми были отмечены все эти годы, пошли бы прахом. Твой обет был бы нарушен, ты бы страшилась не только за свою бессмертную душу, но еще больше за мою.

Даже в своей последней просьбе, высказанной священнику, ты явила свою мудрость. Ты лежала на смертном одре — а я играла для своей матери. Думаю, ты знала, как мне хочется сыграть для нее, и получилось, что все мои сердечные порывы в тот момент были устремлены именно к тебе.

Я озираюсь вокруг, я вижу тысячу девушек и женщин, никогда не знавших материнской любви, и чувствую, что среди них я одна благословлена ею. Может быть, однажды я смогу в меру своих скромных сил вернуть хотя бы крупицу того, что было мне даровано. Если когда-нибудь я стану figlia privilegiata и мне будет позволено брать девочек на обучение с юных лет, то, может быть, мне это удастся.

Твоя мать навестила меня в parlatòrio почти сразу, как меня восстановили в coro. Она передала мне серебряную шкатулку, выстланную изнутри бледно-голубым шелком и до краев заполненную письмами. Некоторые из них были написаны на почтовой бумаге, какие-то — на нотной, и все связаны вместе синей шелковой ленточкой. Синьора Фоскарини не сказала о них ни слова, не упомянула даже, читала ли она их, — просто сообщила, мол, она думает, что пусть лучше они будут у меня.

Я запечатаю это последнее письмо и присоединю его к остальным, а потом снова все вместе перевяжу ленточкой.

Вы всегда будете в моем сердце, сестра Лаура. И я буду молиться за Вас. Отныне каждая сыгранная мною нота будет исполнена любви и силы, которой Вы наделили меня.

Анна Мария».

΅΅΅΅ * ΅΅΅΅

Все свободное время в первые недели моего возвращения я посвятила вышиванию передника — свадебного подарка для Марьетты. Когда он был почти готов, я накрепко зашила медальон в подвернутый край. Никто не взял ни медальона, ни других вещиц, хранившихся у меня под матрацем, — скорее, никто не нашел.

За день до венчания Марьетта пришла к нам в parlatòrio получить подарки. Сама настоятельница во главе процессии воспитанниц спустилась туда, чтобы поздравить невесту. Я попросила у нее разрешения поцеловать подругу, и она кивнула в знак согласия.

Наши головы сблизились, так что теперь нас разделяла только тонкая филигранная решетка.

— Передай передник Сильвио! — шепнула я ей. — Смотри же, обязательно!

Она сверкнула зелеными глазищами:

— А что же тогда ты подаришь мне, корова ты этакая?

— Вот что! — И я чмокнула ее в щеку.

— Не будь ты девчонкой, я бы в тебя просто влюбилась.

— Ах ты жадюга! — тихо рассмеялась я. — Все тебе мало!

— А я все и заполучу! — хохотнула она в ответ.

После этого моя совесть окончательно успокоилась. Медальон вернется туда, где и должен быть, и в случае нужды Ревекка и Сильвио смогут им воспользоваться. Мои же руки впредь желали только обнимать скрипку, и музыка отныне целиком объяла мое сердце, а большего, я знала, мне и не нужно.

Наши уроки с Бернардиной возобновились вскоре после моего возвращения — к нашему взаимному удивлению — и вначале безмерно тяготили нас обеих. Будучи полноправной скрипачкой в coro, она с трудом выносила необходимость выслушивать наставления от меня — официально не утвержденной, только-только вернувшейся из опалы, вечной ее соперницы. За долгие годы я привыкла воспринимать ее не иначе как злейшую недоброжелательницу из всех figlie, и мне было противно уделять ей столько внимания — особенно потому, что она благодаря моим наставлениям со временем могла превзойти меня в мастерстве.

Полное напряженного внимания общение во время частных уроков одинаково хорошо высвечивает и ученика, и учителя. И чтобы обучение принесло плоды, мне пришлось изучить Бернардину — ее страхи, ее слабости, ее силу. В ходе такого познания моя антипатия к ней понемногу таяла. Я смогла разглядеть в ней такую же одинокую девушку, как я сама, силящуюся найти путь к выживанию в стенах, где любовь — редкая гостья и где каждую обитательницу терзает один и тот же глубоко укоренившийся страх — оказаться, в сущности, недостойной любви, чему лучшее доказательство — само пребывание в приюте.

Настоятельница проявила мудрость, поставив двух заклятых врагинь в столь деликатные взаимоотношения. Иначе я никогда не смогла бы стать Бернардине союзницей.

Несмотря на негодование, с которым она встречала мои советы и помощь, мы обе прекрасно слышали — да тут любой бы услышал, — что по мере наших занятий ее игра приобретает все больше красоты и изящества. Иногда мы с маэстро встречались наедине, и он делился со мной приемами преподавания, которые за всю его наставническую деятельность наиболее оправдали себя.

Раньше я и не подозревала, какое удовлетворение можно получить, просто помогая кому-то играть лучше. Слух меня никогда не подводил, и сейчас он сослужил мне хорошую службу. Тем не менее я изо всех сил старалась не следовать дурным привычкам худших из моих наставниц. Прежде чем высказывать любую критику, я непременно старалась отыскать что-нибудь, достойное похвалы. И вслед за Вивальди, который с детства был моим любимым учителем вне зависимости от его настроений, я всегда ожидала от своих подопечных невероятных успехов.

1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 72
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?