Академия Равновесия. Сплетая свет и тьму - Мария Боталова

Единение душ, стать с фениксом тьмы единым целым… Я жаждала этого всем своим существом. Единение душ… но не тел!

Губы Лэрана спустились к шее, покрыли обнаженные плечи короткими, порывистыми поцелуями, а я внезапно замерла.

Я должна бороться. Потому что не хочу. Не хочу этого!

Да, наши сущности стремятся к единению, но не физическому. Наши души – половинки друг друга. Нам важно быть вместе. Важно быть единым целым. Но… это ведь душевное единение! Душевное… Нет необходимости в физической близости. Потому что я люблю Альвеира. И Лэрана… Лэрана тоже люблю, но он – часть моей души. Эту любовь не искоренить, от этой любви не избавиться и избавляться нельзя. Мы никогда не сможем жить друг без друга. Мы – две половинки одного целого. Но мой любимый мужчина – это Альвеир. Только Альвеир, он один! И это место Лэран занять не сможет.

Колючий холодок на запястье усилился. Я старательно пыталась сосредоточиться на этом ощущении. Губы Лэрана спускались к груди. Но разум больше не тонул в этом безумии. Усилием воли я призвала магию браслета и снова выставила щит перед собой. Лэрана подбросило. В тот же миг стены помещения, кажется, зала, где мы очутились, содрогнулись. По полу пошли трещинки. А покрывало тьмы внезапно рассеялось, и я рухнула на камень.

– Таис, что ты творишь? Почему?!

– Лэран, это не та любовь! – чувствуя, как по лицу бегут слезы, воскликнула я. – Ты пойми… Я Альвеира люблю. Люблю как мужчину. Как единственного мужчину в своей жизни. С тобой у нас душевное родство, душевная близость, но это не то. Я не люблю тебя как мужчину.

– Душевная близость? Но разве это не самое главное? Что тебя объединяет с Альвеиром? – Лэран поднялся, глядя на меня горящими каким-то пугающим безумием глазами. – Страсть? Всего лишь секс? Желание тел? А с тобой мы едины. Да, ты не Иливейна, а я не тот Лэран, который был счастлив с Иливейной. Мы оба изменились. У нас обоих новая жизнь. Но то, что связало нас в этой жизни, гораздо сильнее. Сильнее любой любви, какая только может быть. Единство душ.

Он стоял, но попыток приблизиться не делал. Только смотрел на меня этим пугающим взглядом. Я тоже поднялась, продолжая держать руку перед собой. Щит из магии тьмы окутывал меня защитным коконом. Не знаю, насколько он мог уберечь от феникса тьмы, который нашел лазейку сквозь эту защиту через мою собственную магию и душу. Но… я закрою этот путь. Больше никаких лазеек.

Меня трясло. От страха, от мысли, что едва не предала Альвеира, от осознания, постигшего меня.

– Любовь бывает разная. Любовь родителей к своим детям. Любовь между братом и сестрой. Любовь между мужчиной и женщиной. Любовь между фениксами света и тьмы. Ты понимаешь? Любовь между фениксами света и тьмы – другая, совершенно иная, не похожая больше ни на что! И на любовь между мужчиной и женщиной тоже. Наши души едины. Наши сущности стремятся друг к другу. И мы будем вместе. Но не как мужчина и женщина. Я хочу положиться на тебя, хочу знать, что ты никогда не подведешь и всегда будешь рядом. Просто будешь рядом. Не посягая на мою любовь к Альвеиру. И я не буду посягать на тебя. Ты свободен, Лэран. Свободен выбирать.

Слова лились легко, и я чувствовала, как в них звучит истина. Это осознание пронизывало насквозь.

– Знаешь, я ведь тоже ошибалась. Пыталась с этим чувством бороться. Но с ним бороться нельзя. Неправильно. Это чувство нужно впустить в себя, позволить ему воцариться в душе. И ты поймешь… оно не требовательно. Оно не требует от нас близости физической. Всего лишь быть рядом. Всего лишь… просто быть, Лэран. Оно не отнимет твою жизнь, не подчинит твой рассудок. Оно свободу дарит. Я могу любить Альвеира. Ты можешь любить кого пожелаешь. Ты обязательно еще встретишь свою женщину, ту, которая тебе нужна и которая будет достойна тебя. А феникс тьмы и феникс света должны просто быть рядом, только и всего. А секс… он для другой любви. И наше притяжение совсем иное. Мы ошиблись, Лэран. Нужно просто понять. Осознать.

Лэран смотрел на меня потрясенно и мотал головой, словно не верил.

– Нет, Таис… ты не можешь… не можешь… – он сделал шаг.

Я вскричала:

– Не подходи! Не смей ко мне подходить! Иначе никогда тебя не прощу.

Зал снова содрогнулся. Послышался подозрительный треск, за спиной раздался грохот. Я отступила от Лэрана, слегка поворачиваясь, чтобы и его из вида не упускать, и посмотреть, что там происходит.

А с грохотом, как выяснилось, дверь отлетела и впечаталась в стену, черную, матовую и навевающую странные ассоциации. На пороге стоял Альвеир. Миг – и вот он уже обнимает меня, набрасывая на плечи сотканную из тьмы ткань.

В первый миг я испугалась. Дико, безумно испугалась, что Альвеир назовет меня изменницей, убьет Лэрана и уйдет. Но нет. Он смотрел на Лэрана яростно, едва сдерживаясь. Но все-таки сдерживаясь.

– Ты все слышал, – холодно произнес он. – Не смей даже приближаться к Таис, пока не научишься себя контролировать. – Перевел на меня взгляд, странный и непонятный. Глаза Альвеира светились в этой темноте красным огнем. – Пойдем. Нам здесь больше делать нечего.

Уже перемещаясь прочь из наполненного тьмой зала, я услышала:

– Как ты мог?! Я феникс тьмы, ты должен быть на моей стороне! Каддур, как ты мог?!

Мы оказались посреди комнаты нашего замка в Аркхонате. Я боялась поднять глаза. Господи, как же сильно я боялась посмотреть на Альвеира. Стояла, вжав голову в плечи и уткнувшись взглядом в покрытый клубами тьмы пол.

– Это был храм Каддура, – пояснил Альвеир. По голосу не удалось распознать его эмоции. – Лэран перенес тебя в храм Каддура. Вероятно, надеялся на его покровительство. Какое-то время Каддур на самом деле не пускал меня в храм. Но потом все-таки впустил. Я слышал твои слова.

Альвеир прикоснулся к моему подбородку и приподнял голову, все же заставляя на него посмотреть. Я очень боялась. Но не поддалась трусливому порыву зажмуриться. Наши взгляды встретились. Я изумленно ахнула. Альвеир смотрел так странно, так проникновенно, как будто видел насквозь. В его глазах не было ни злости, ни обвинения в предательстве. Альвеир как будто понял нечто очень важное. Как будто впервые увидел во мне что-то, чего раньше не замечал. И теперь слегка удивленно, вдумчиво рассматривал.

– Я не злюсь на тебя, Таис, – произнес он. – Ревность жгла меня, когда я пытался пробиться в храм, но Каддур не пускал. Я ненавидел Лэрана. Ненавидел самого Каддура. Мысль, что ты там, в объятиях Лэрана, пламенела во мне. Но когда я все же вошел в зал и услышал твои слова… я все понял, Таис. Понял все, что ты чувствовала. Понял, как это чувство тебя разрывало. И я рад, что ты преодолела… нет, не преодолела, а пропустила через себя то, что испытывала к фениксу тьмы, и сохранила любовь ко мне.

– Альвеир… – выдохнула я, не в силах подобрать слова. На глаза навернулись слезы, горло сдавило. Он смотрел с такой нежностью, что сердце болезненно защемило. Дыхание перехватило от ответной нежности. – Спасибо, Альвеир…