Лес пропавших дев - Джун Хёр

сдвинуть деревянную крышку. Изо всех сил я толкала и толкала, но с каждым усилием крышка сдвигалась едва ли на кончик пальца. Я взмокла от пота, платье прилипло к спине, мокрые пряди волос свисали перед глазами. В животе что-то кололо, видимо вчерашнее отравление давало о себе знать, и чем больше я напрягалась, тем сильнее становилась боль. Но останавливаться было нельзя.

– Мэволь-а, я отыщу тебя, – прошипела я сквозь стиснутые зубы, навалившись всем телом на крышку. – Я найду тебя и отвезу домой.

С дрожащими от напряжения руками я сумела сдвинуть крышку и приоткрыть на четверть вход в глубокий колодец. Внизу я разглядела широкие каменные ступени. Прихватив отцовский меч, я заползла в отверстие. Неясный дневной свет освещал влажные ступени и покрытые мхом стены.

– Мэволь-а? – тихо позвала я.

Тишина.

Я затаила дыхание и начала не спеша, ступень за ступенью, спускаться куда-то вниз, в темноту. Лестница казалась бесконечной. Меня душил страх. Если бы вдруг из темноты вынырнула белая маска, я бы развернулась и убежала.

– Мэволь-а!

Я чуть не вскрикнула, случайно наступив на что-то. Это оказался деревянный фонарь, обитый бумагой. Рядом с ним валялась коробка с кремнем. Руки так сильно дрожали, что мне не сразу удалось выбить огонь из кремня. Фонарь загорелся, теплый свет, пробившийся сквозь рисовую бумагу, осветил зияющую пропасть под ногами, будто тигр разинул на меня огромную пасть.

Снова раздался свист, на этот раз громче, чем раньше, но все же было ясно, что он доносится откуда-то издалека. Я на мгновенье засомневалась. Вдруг мне это всего лишь чудится?

«Мэволь-а, я иду!»

Я бросилась вниз по ступенькам, меня трясло от страха и холода. Ледяной воздух будто пронзал меня насквозь. Я словно попала в лютую зиму.

Где же я?

Сверху с потолка что-то равномерно капало. Кап, кап, кап. После каждого падения от стен, пола, потолка разлеталось эхо, и мне показалось, что потолок где-то очень, очень высоко.

Я медленно подняла фонарь и запрокинула голову. Сквозь темноту я разглядела острые кончики застывшего, свисавшего с потолка, как сосульки, известняка. Я в пещере, в длиннющем туннеле, образованном когда-то давно лавой. Лавовая трубка была такой широкой, что разглядеть толком потолок я не могла.

Я осторожно ступала по скользкому неровному полу, опираясь на отцовскую трость, чтобы не споткнуться. Пещера тянулась и тянулась, она казалась бесконечной, будто я умерла, а потом очнулась где-то в подземном мире. И тут кто-то снова подул в свисток. Сестра где-то здесь. Или же это человек в маске прячется в темноте, сжимая в руках отцовский свисток. Возможно, сейчас он наблюдает за мной.

Страх будто подгонял меня. Я глубоко вздохнула, а потом крикнула:

– Мэволь-а!

Мой голос эхом прокатился по бесконечной пещере. Молчание в ответ.

– Мэволь-а! Мэ…

Я не смогла закончить, рыдания сдавили мне горло.

Неужели это просто игра воображения?

Такое бывало, когда я жила с тетей Мин. Несколько раз мне казалось, что отец вернулся… Я вскакивала с циновки, услышав скрип калитки, ждала, что вот-вот послышатся тихие шаги отца, а потом вбегала в темную и тихую прихожую, непроницаемую и безмолвную, как сама смерть.

Я рухнула на пол пещеры, закрыла глаза, и передо мной вдруг возникла маленькая Мэволь, несчастная малышка, брошенная в лесу отцом. Раз, два, три… Она верила, что за ней вернутся, нужно только досчитать до ста три раза. Девяносто восемь, девяносто девять…

Наверняка так же думали и другие похищенные девочки. Целый год они ждали, когда же родные придут за ними, найдут их. Но никто их не искал. Все, кто знал правду, погибли или были на грани смерти: Сохён, отец, Хёнок.

Наверное, и я отсюда не выберусь.

Отчаяние буквально придавило меня к земле, сил подняться на ноги не было. Все тщетно. Судья Хон оказался прав. Зло торжествовало, тех же, кто стремился к добру, втаптывали в грязь…

И снова свист, на этот раз где-то поблизости.

Значит, и правда кто-то зовет на помощь!

Я вскочила. Нельзя терять ни минуты! Уверенно и упрямо я шла вперед сквозь темноту. Мэволь зовет меня, а если даже это не она, все равно нужно помочь.

Я шла и шла, и вдруг под ногами засверкало мое отражение. Посреди пещеры плескалось глубокое, кристально чистое озеро. У берега стояла лодка с одним веслом. Я в первый раз видела такое озеро. Я бы оглядывала все, разинув рот, если бы меня привели сюда просто показать это место, но передо мной стояла задача спасти сестру и остальных девушек, и потому вид темных вод лишь наполнил меня ужасом.

Подавив тошноту, я забралась в лодку и начала грести. Был слышен только плеск весла, рябь разбегалась по воде в разные стороны. Я старалась не смотреть вниз. Лучше не думать о том, насколько долго я буду тонуть, если упаду в воду. Плавать я не умела. Я перестала грести и подняла фонарь повыше. Лодка плыла по узкому коридорчику, и справа, и слева высились стены.

Я снова начала грести и плыла, пока не увидела впереди сушу и что-то темное на ней. Из последних сил я погрузила весло в воду. Ладони жгло от изнеможения, но я не остановилась, пока лодка не причалила к берегу. Я ступила на пол пещеры, сделала несколько шагов по лавовому полу и наткнулась на клетку.

Большую деревянную клетку, в которой сидело четыре девочки.

Послышался шепот:

– Это… это не она!

– Нет.

– Мне послышался ее голос.

– Это не дочка Муна, – прозвучал вдруг знакомый голос. Свет фонаря упал на до боли знакомое и родное лицо, покрытое синяками. Глаза Мэволь яростно сверкали. – Это моя сестра.

Я почувствовала огромное облегчение, но вместо того чтобы обрадоваться, сразу же накинулась на сестру:

– Что ты тут делаешь? – Я готова была разрыдаться. – Почему ты пошла без меня?

– А что мне было еще делать?

Я покачала головой. Меня и расстраивало, и восхищало бесстрашие сестры.

– Надо было позвать меня.

– Мне не хотелось идти одной. – В кои-то веки в голосе Мэволь слышалось искреннее раскаяние. – Но я сделала это ради тебя.

Я вытерла слезы и немного успокоилась.

– Что ж, я нашла тебя. Теперь надо придумать, как выпустить тебя отсюда.

Глава двадцатая

Девушки сияли как жемчужины, спрятанные в глубине моря. Больше года они провели здесь. Широко распахнув глаза, они наблюдали, как я обыскиваю ту часть пещеры, где, как они сказали, лежали ключи от клетки. Их там оставили слуги, которые иногда приносили еду и чистили ночные горшки. Я