Ковчег - Андрей Ливадный

Бриан подчинился скорее машинально, чем осознанно.

– Рогман, скажи, ты жив?! – задал он наконец мучивший его вопрос, покосившись в сторону заключенного в саркофаге тела.

– Кимпс утверждает, что да… – ответил ему Рогман. – Да и я чувствую себя ну… как это можно выразить… – блайтер замялся, подбирая подходящую случаю формулировку, – ну, не совсем мертвым, что ли?.. – Он пожал плечами и посмотрел в глаза Бриану. – Ты прости, что напугал тебя.

Странник сокрушенно кивнул.

– Ты стал таким же, как и она, верно?

Рогман промолчал. Казалось, что ему не доставляет удовольствия этот вопрос.

– У меня есть два варианта… – вздохнул он. – Жить в образе призрака или умереть… Выбор не очень богатый, согласись?..

Бриан опять кивнул. Создавалось ощущение, что он просто боится смотреть на Рогмана.

– Да, выбор действительно скверный… – наконец со вздохом согласился он.

– Почему же скверный?.. – возразил Рогман. – Бриан, пойми, меня это не тяготит. Пока ты спал, я узнал столько нового, сколько не смог бы понять, проживи я еще десять жизней и исходи вдоль и поперек весь наш Мир. На самом деле для меня все кончилось не так ужасно… благодаря тебе!

– Ну, хватил!.. Благодаря мне… – Бриан встряхнул головой. – А что я такого сделал?!

– Ты спас меня, и не спорь!.. Кимпс сама призналась мне, что ее вызвал ты!

Воин покачал головой и вдруг возмутился в своей обычной манере:

– Что ты такое говоришь, сэр Рогман, что ж я, двалг какой-нибудь, чтобы разговаривать мыслями?!

– А ты зря так возмущаешься, – внезапно остановил его блайтер. – Двалги, между прочим, совсем не виноваты в том, что умеют общаться с артефактами. Такими их сделали наши с тобой предки.

Бриан опешил от этих слов.

– Так, значит, ты узнал? Да?

– Ты имеешь в виду, кто мы? – уточнил Рогман. – Если ты об этом, то мы – Боги. Вернее, потомки Богов. А на самом деле… – он вдруг усмехнулся. – На самом деле мы просто люди, Бриан. Наши предки действительно построили этот Мир, но все легенды про древних Богов – это лишь суеверия, рожденные после катастрофы. Все намного сложнее и трагичнее, чем ты думаешь, но могу сказать, что я оказался прав, когда говорил тебе: в этом Мире у нас нет исконных врагов. Все расы Ковчега столкнула лбами и перемешала общая беда…

Он посмотрел на Бриана и добавил:

– Эта беда коснулась всех народов, и она по-прежнему грозит нам. Наш Мир разрушается… Мне трудно объяснить тебе детали, но снизу, из Сумеречной Зоны, идет новая катастрофа, которая не пощадит никого – ни людей, ни зверозубых, ни хавронов, это стихия, и ей нет разницы, двалг ты, человек или дрон…

Бриан молчал, слушая Рогмана, а в его глазах было такое выражение, будто он стоял и смотрел в пропасть. За время их короткого знакомства воин привык доверять словам блайтера, не раз уже убедившись в их пророческой мудрости, и потому помрачнел, слушая, как тот пытается донести до него суть проблемы. Не все слова он понимал – речь Рогмана сильно изменилась, в ней теперь попадалось множество древних слов, но главное он все же понял.

Да, за такой вестью стоило карабкаться по уровням проклятой пирамиды. Не их вина, что эта весть дурная. Даже из надвигающейся беды можно извлечь пользу, хотя бы в том, что знаешь о ней…

– Ничего нельзя сделать? – наконец глухо спросил он.

– Я еще не все понял… – признал в ответ Рогман. – Кимпс только чуть-чуть приоткрыла передо мной истинную картину Мира. Может быть, я смогу что-то изменить… потому я хочу остаться и делаю выбор в пользу призрака… Я просто боюсь, Бриан, что если буду ждать, то к тому времени, когда оживет мое тело, которое обещала вылечить Кимпс, здесь уже будут властвовать холод и мрак, как уже случилось однажды, много веков назад.

– Рогман, позволь мне остаться с тобой!

– Нет, Бриан, ты должен спуститься вниз, – категорично ответил блайтер.

– Ты прогоняешь меня? Почему?!

– Я не прогоняю, Бриан, я прошу. Тебе предстоит очень трудное задание. Нужно собрать людей и убедить их в том, что надвигается беда… Кимпс говорит, что им нужно идти в одно место… она укажет, где оно расположено. Там есть вход в убежище, куда не проникнет холод.

– Что, это так серьезно?! – бросив обиды, вновь переспросил Бриан, в душе которого все еще теплилась надежда на то, что Рогман преувеличивает опасность.

– Да. Ты должен пройти по селениям и переговорить со старейшинами, убедить их. Потом ты пойдешь в горы, к дронам…

– КУДА?!

– В горы, Бриан. Их тоже нужно предупредить. Зеленокожие имеют такое же право на жизнь, как ты или я.

– Ты точно сошел с ума. Они подпустят меня к себе разве что на выстрел…

– Тебе помогут их двалги. Кимпс заставит их вспомнить свое истинное предназначение. Мы создатели и хозяева этого Мира, Бриан, но такой расклад налагает на нас ответственность за всех в нем живущих.

– Мы люди…

– Мы люди, и у этого слова только что появился новый смысл, – упрямо повторил Рогман. – Наш Мир болен, он разрушается, и если не мы, его создатели, то кто еще может попытаться изменить ход катастрофы?

– Рогман, ты безумец… – сокрушенно произнес воин. – Ты хочешь побороть судьбу, хоть это тебе понятно?!

– Понятно. – Рогман поднял руку и указал на крышку саркофага, где лежало его собственное тело. – Один раз мы с тобой уже побороли судьбу, не находишь?!

* * *

Рогман не думал, что в его положении может настать момент, когда разум перестанет тяготиться новой формой своего существования.

Быть может, втайне он всегда мечтал быть Богом?

Возможно, но только не сейчас и не в данном месте.

Реальность Ковчега оказалась худшим из полигонов, когда-либо созданных для реализации амбиций богоподобного существа. То, чем он был занят, больше напоминало адский труд, чем наслаждение исследования или творчества.

Принципиально для Рогмана не оказалось особых сложностей, связанных с овладением новыми знаниями. Мир Ковчега с готовностью открывался ему, но то был Мир СТАРОГО Ковчега, исправный, сверкающий, такой, как его преподносили информационно-обучающие программы.

Реальность казалась совсем иной.

Обратившись к доступным сведениям, Рогман быстро уяснил историю катастрофы.

Много веков назад в недрах технического яруса Ковчега произошел взрыв ядерного реактора. Сейчас было невозможно разобраться в причинах трагедии, да и какая разница, что послужило причиной катастрофы – сбой автоматических систем, человеческая халатность или просто роковое стечение обстоятельств, – важны были последствия.

Некоторое время жизнь внутри летящей во мраке космоса искусственной планеты оказалась полностью во власти аварийных систем жизнеобеспечения и контроля. Нарушение коммуникаций отрезало центральный вычислительный и командный центр корабля от всей периферии. Пока немногие из уцелевших при катастрофе людей при поддержке роботов пытались восстановить управляющие цепи, на среднем ярусе искусственного Мира случилось непоправимое. После взрыва реактора и отключения основных энергетических потоков пали непроницаемые силовые барьеры, которые разделяли шесть граничащих между собой экзобиологических зон обитания. Существа, взятые с шести различных планет и уже получившие свой процент генетической акселерации, по-разному переживали катастрофу. Единственное, что можно было сказать со всей очевидностью, – сладко не пришлось никому. В том числе и тем людям, которые в момент катастрофы находились в парковой зоне, у подножия транспортной башни. В этом месте обитало несколько первобытных племен, доставленных на Ковчег с планеты Сентал. Низколобые, лохматые существа, внешне отдаленно похожие на людей, дышали тем же воздухом, что и экипаж Ковчега, к тому же они были рождены под светом схожего солнца, в результате этих совпадений им отвели изолированное пространство внутри парковой зоны, созданной для отдыха экипажа.