Акимуды - Виктор Ерофеев

– Напиши мне о Сочи, – неожиданно обратился ко мне Акимуд.

– О Сочи? Зачем? – удивился я.

– Скоро этого города не будет.

– Почему?

– Напиши-напиши. Потом скажу.

108.0

<СМЕРТЬ МЕТАЛЛУРГА>

Ленин считал железо одним из фундаментов цивилизации. Меня всегда поражала железная логика ленинской мысли. Сейчас она покрылась мхом, как та дорожка, по которой я вышел гулять. В субтропическом парке я ощутил роскошное запустение. В Советском Союзе шла битва за металл. Доменные печи были нашими ашрамами. Прокатные станы воспевались в песнях и новостях. На экранах телевизоров возникало прекрасное лицо сталевара в каске, с длинной, как у чертей, палкой, которой он колдовал в огне. Черное, мокрое от пота лицо освещалось миллионами огненных искр. Герой дня. Однако ночью, выпив с друзьями и повозившись на старых простынях с женой, он превращался в усталого человека, который мечтал об отдыхе.

Заслуженный отдых ждал его в Сочи. Металлурга ждало Черное море, легкий ветер, раскаленный, как сковородка, пляж. Ждал металлурга большой санаторий с колоннами, мозаикой, коваными решетками балконов, высокими потолками. Ждали металлурга врачи и медсестры, готовые вытереть ему пот, послушать его рабочее сердце. В столовой ждали металлурга овощные салаты, борщ, зразы и сладкие булочки. Металлурга ждал санаторий, названный его именем. Санаторий «Металлург».

В индустрии советского отдыха есть замечательное понятие, которое прижилось и сохраняется до сих пор. Это слово трудно перевести на другие языки. Если углубиться в систему российского отдыха, видно, что она недалеко ушла от советской. По-прежнему главной фигурой выступает отдыхающий.

Их нельзя назвать туристами, хотя многие из них любят ездить на экскурсии, даже трудно представить их без автобусных экскурсий и морских прогулок. Их не назовешь и гостями гостиниц, потому что это другая категория людей. Отдыхающий – это человек, который заслужил отдых своим трудом и имеет право отдохнуть. Трудящийся получил отпуск и отправился на курорт восстанавливать силы для дальнейшей работы. Однако советский отдыхающий был подвержен дурным привычкам. По утрам он жарился на солнце, за обедом ел за двоих; начиная с заката, пил и рвался к сексуальным победам. Отдыхающий приезжал с курорта более изнуренным, чем он туда отправлялся.

Я шел по дорожке, выложенной мелкими плитами, и думал, как странно переплелись во мне сладковатые чувства, вызванные советским распадом. Советский Союз еще до сих пор не разгадан. Нет легких ответов о смысле его существования. Те, кто отделывается разговорами о негодной утопии, заложенной в основании СССР, никак не могли предугадать русский возврат к социалистическим мечтаниям. Я находился в идеальном мире ностальгии. В непоколебимых кипарисах угадывалась солдатская обида, вызванная внезапным поражением. Русские коммунисты до изнеможения любили пальмы. Панихида Ленина прошла в пальмовом лесу, в который превратился траурный зал Дома Союзов. Коммунизм и есть пальмовый лес, куда после смерти въехал его загадочный вождь.

В СССР любили слово «дворец». Эта любовь выварилась из классовой ненависти к царским дворцам, но в фольклорной традиции продолжалась народная любовь к дворцам из русских сказок. Дворец культуры, Дворец пионеров, станции московского метро как подземные дворцы – все это бесконечно волновало русское подсознание. На опушке пальмого леса я увидел ни с чем не сравнимый дворец, который исполнял роль санатория. Санаторий в советском значении был не просто лечебницей. Это было место встречи со своим «я», которое нуждалось в реабилитации. В санатории советский человек наконец сталкивался со своим телом и познавал его нужды и радости. Здесь он чувствовал себя смертным и бессмертным одновременно.

«Металлург» – чудовищное название покорило и отпугнуло меня. Я шел на поиски самого металлурга, с блестящими глазами и зубами. В мифологии черной металургии были свои гении и злодеи, стахановцы и вредители.

Глядя на фасад дворца как бы в стиле классического барокко, я узнавал могучий халтурный порыв социалистического реализма. Вместо мраморных колонн стояли бетонные колоссы непонятной окраски. Задняя часть дворца, скрытая от первых впечатлений, представляла собой наскоро собранное сооружение. По вечерам в интерьерах дворца стахановцев освещали разноликие люстры – ар-деко. Откуда? Военные трофеи из Германии?

Все началось с фразы Сталина. Вскоре после победы над Германией Ворошилов показал Сталину в Сочи новый санаторий блеклого вида. Сталин с отвращением посмотрел на казарменную здравницу: «Рабочие должны отдыхать во дворцах!»

«Метталург» начал строиться в 1951 году. Одноместные и двухместные палаты. Палаты люкс. Отдельное двухэтажное здание министерских люксов. Общая коечность – двести двадцать пять коек.

Койка – великое советское слово. На койках спала вся страна в пионерских лагерях, больницах и санаториях. Койки страшно скрипели своими железными пружинами, их матрасы были жесткими и тяжелыми, словно пропитанными водой.

По обеим сторонам пустого бассейна, по дну которого бегают дети, выросли два скульптурных гиганта. Слева – мужчина. Справа – молодая женщина. Слева – наш дорогой металлург. Скорее фигура его чистой души, воплощенной в совершенную телесную оболочку. Это идеал металлурга. Мутант. Соединение античной красоты с советскими требованиями мужества и благородства. Металлург из будущего, уже перевыполнивший все нормы и вышедший в астрал счастья. На постамент возлег крупный курчавый человек спортивного телосложения. Он смотрит на полуобнаженную девушку, возлегшую по правую сторону и поражающую публику огромными торчащими грудями, способными разорвать любой лифчик. Это вечная женственность нашего металлурга – его металлургическая невеста. Не менее значима у нее и неприкрытая задница – хранительница домашнего очага.

По вечерам пациенты санатория преображаются в танцоров. Начинается дискотека с легкими алкогольными напитками и чаем. Грузные женщины в тесных кофточках, надев туфли на серебряных каблуках, танцуют друг с другом. Время остановилось, и они – вместе со временем. Натанцевавшись, женщины ходят по скрипучим паркетам дворцовых коридоров в поисках металлурга. Металлург прячется в комнате. Его выволакивают в коридор и начинают страстно целовать. Оргия. Внезапно гаснет свет. Сочи не выдерживает курортного разврата и взрывается темнотой, полной звезд.

В Советском Союзе сексуальная жизнь была нетерпеливой. Все решалось в первую ночь, поскольку каждая ночь могла быть последней. Мы жили в азартной стране, где тебя сегодня славили, а завтра убивали. Наутро отдыхающие выплывают на ранний завтрак в большой зал столовой, как будто идут к заутрене. Они едят каши и пончики, а после разбредаются по врачам.

Советские врачи всегда отличались строгостью, переходящей в грубость. Это была особая медицина, где болеть было стыдно, непозволительно, и каждый пациент смахивал на дезертира. Однако врачи умели лечить. Здесь до недавнего времени совершались чудеса. Приезжавших на инвалидных креслах металлургов с помощью мануальной терапии возвращали в строй, служить дальше родине.